Дона Воэн - Все имеет свою цену
От растерянности она уронила лифчик. «Выглядит как подросток, — подумал он. — Ей не дашь больше двенадцати лет, и груди выглядят на тот же возраст...»
— Подождите, — закричала Лили Ролингс. Ее взгляд перебегал с алого лифчика, валяющегося на земле в нескольких шагах от нее, на мужчину. — Пожалуйста, подождите.
— Нет! — Он набросил на нее брезент, как рыбак забрасывает рыболовную сеть. Завернув ее, трижды обмотал веревкой ее тело и одним быстрым движением взвалил на плечо.
Девушка вскрикнула, когда его плечо больно вдавилось в ее живот, но брезент заглушил звук. Голова ее беспомощно болталась, ударяясь о его спину, когда он тащил ее к грузовику, но она больше не сопротивлялась. Дойдя до задней дверцы грузовика, он открыл ее и положил девушку рядом со связанным человеком. Потом он захлопнул дверцу, оставив в машине обоих пленников.
Когда похититель усаживался за руль грузовика, со стороны лоджии раздался пронзительный женский крик. Не обращая на него внимания, человек взял с соседнего сиденья конверт и выбросил в окно. Как только конверт коснулся земли, он дал задний ход, затормозив на самом краю бассейна. Затем развернулся, нажал на газ и, оставляя на кафельных плитках черные полосы от резины, двинулся в сторону служебных ворот.
Шины взвизгнули, когда он, выехав на служебный подъездной путь, резко завернул за угол.
— Прогулка по ухабистой дороге, богатенькая девочка, — пробормотал он. Шины взвизгнули еще раз, и грузовик, набрав скорость, выскочил за кованую решетку ворот.
Хэллоран чистил серебро, когда раздался крик Рути, схватил со стола чистую салфетку и, вытирая руки, поспешил через весь дом к лоджии.
Горничная стояла под аркой, не отрывая взгляда от бассейна, и продолжала кричать. Звук ее голоса усиливался и становился еще более пронзительным, отражаясь от выложенных плиткой поверхностей. Увидев Хэллорана, Рути перестала вопить и, пересилив страх, захлопнула рот с почти комической поспешностью.
Хэллоран обошел ее и остановился, как вкопанный, потрясенный увиденным: вьющиеся растения и кустарники были варварски обезображены, но еще хуже выглядел израненный газон. Тут он заметил белый прямоугольник на зелени возле бассейна.
Забыв о своем возрасте, Хэллоран сбежал вниз по ступеням, галопом пересек террасу и стал огибать бассейн. Горничная не отставала от него. Темный след шины располосовал по диагонали коврик, на котором он последний раз видел загорающую Лили. Хэллоран торопливо прошел мимо, сосредоточив внимание на лежащем в траве конверте. Когда он наклонился, чтобы поднять конверт, колени его с болью хрустнули. Он услышал, как тихо ахнула горничная, и, с трудом распрямившись, повернулся к ней. Она держала в руках кусочек алой ткани.
Однажды он уже видел, как кое-кто тоже держал кусочек ткани на вытянутых руках. Только тогда ткань была окрашена ржаво-красным цветом засохшей крови убитого. Это воспоминание так сильно потрясло Хэллорана, что он едва удержался на ногах.
Лифчик от купального костюма хлопал на морском ветерке, как флаг. Горничная опустила его и пошла к дому.
— Куда это ты направилась? — подозрительно спросил ее Хэллоран. Рути всплеснула руками:
— Позвать полицию!
— Нет. — Хэллоран взвесил конверт на ладони, словно определить его точный вес было чрезвычайно важно.
— Но мисс Лили! Она...
— Никакой полиции. Скажи Джойс, что я приказал вам обеим держать рты на замке. Не болтайте ни с кем. Понятно?
Горничная кивнула и попятилась.
— Иди и скажи это ей сейчас же, — добавил Хэллоран.
Рути повернулась и побежала к дому. Ее внушительных размеров зад нелепо подпрыгивал под форменным платьем.
Хэллоран последовал за ней чуть медленнее. Войдя в лоджию, он услышал, как обе женщины рыдают в кухне. Не обратив на них внимания, он прошел в библиотеку, неторопливо вскрыл конверт и прочитал вложенную в него записку. Затем поднял телефонную трубку и позвонил в Нью-Йорк.
— Хозяйка? — произнес он, когда ему ответили. — Это говорит Хэллоран, хозяйка. — У него перехватило дыхание, когда он вспомнил, какую невыносимую боль пережила Гизелла Дюран. Из кухни доносились рыдания женщин. Сам он едва сдерживал слезы.
— Патрик? Что случилось?
Услышав ее ласковый голос, он расслабился.
— Хозяйка, — сказал он сквозь слезы. — Гизелла. Это случилось опять.
ГИЗЕЛЛА. 1946 год
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Патрик Дж. Хэллоран остановился, едва переступив порог кухни в доме своего брата: стойкий запах жира в воздухе вызывал у него тошноту — как и невысказанные слова, которые ему следовало бы произнести, прежде чем провести еще одну ночь под крышей этого дома.
Киф был не из тех, у кого мог вызвать отвращение запах жира, на котором вчера жарили рыбу на ужин. Он протиснулся в дверь мимо старшего брата и уселся за стол в тот момент, когда начала шипеть жарившаяся на сковородке копченая грудинка. Хэллоран сел рядом со своей племянницей, трехлетней Дорин. Он стащил с головы шоферскую фуражку и, наклонившись, взъерошил рыжие кудряшки Дорин.
Невестка Хэллорана, красивое лицо которой обрамляли такие же, как у дочери, рыжие локоны, налила мужчинам по чашке кофе. Хэллоран подмигнул племяннице, схватил ее стакан и отлил из него немного молока в свою чашку. Затем поставил стакан на место и стал насвистывать с самым невинным видом, словно он тут ни при чем, а Дорин захихикала от удовольствия.
Киф издал какой-то хрюкающий звук, заменявший ему смех. В то утро Шейла не подмигнула, как всегда, Хэллорану. Повернувшись мощной спиной к семейству, она готовила у плиты. Хэллоран подумал, что его брат, наверное, снова в чем-то провинился.
Запах жареного мяса наконец-то вытеснил вонь от приготовления вчерашнего ужина, и Хэллоран мог теперь без отвращения наблюдать, как Шейла выливает из миски взбитые яйца на большую сковородку с обжаренной грудинкой.
Шейла передала мужу тарелку с яичницей и сказала:
— Только посмотри, Киф, как гладко выбрился наш Пат. Для нас он никогда так не прихорашивается.
— Он сегодня такой хорошенький, — радостно проворковала Дорин.
— Я тоже так думаю, — сказал Хэллоран племяннице. Его шоферская униформа не была вычурной, как у большинства шоферов — никаких там кожаных краг, никакого белого шарфа, обернутого по тогдашней моде вокруг шеи, в котором он задыхался бы от жары в душном городе летом. Нет, он носил простой двубортный пиджак и элегантную фуражку. Таков был стиль Хэллорана, и Чарльз Вейл, его хозяин, не счел нужным его менять. Хозяйка же не принадлежала к числу снобов из высшего общества, которые забавы ради наряжали прислугу как кукол.
