Бетани Кэмпбелл - Девочка, ты чья?
Даже если кто-то и заметил дым над лесом, поднимавшийся в небо, то вслух об этом не сказал. Жители округа предпочитали не говорить о подобных вещах и не задавать лишних вопросов.
Прошло больше тридцати лет.
Новая Англия
1999 год
Во тьме ярко вспыхнул огонек зажигалки.
Из-за резкого похолодания замок водительской двери ее автомобиля замерз и никак не хотел открываться. Для подобных случаев она с собой в зимнее время всегда носила зажигалку – дешевую, пластмассовую, но в дорогом съемном золотом футлярчике, который подарил ей брат.
На душе у нее было скверно, как никогда. Открыв наконец дверь автомобиля, она села за руль, завела двигатель и тронулась в путь. На сердце было тяжело, а в голове ни одной мысли. Она просто управляла автомобилем.
В этот вечер на город обрушился снегопад, принесенный ветрами Атлантики; все радиостанции передавали штормовое предупреждение, настоятельно советуя не выходить из дома, не садиться за руль автомобиля. Не обращая внимания на предупреждение дикторов, девушка мчалась вперед.
Нет, совсем не так собиралась провести этот вечер Джей Гаррет. Джей ждали в Бостоне на банкете в честь молодых талантов рекламного бизнеса, среди которых значилось и ее имя.
Это событие было для Джей настолько значительным, что она впервые в жизни купила вечернее платье – черное, без бретелек, с умеренно декольтированной спиной и ужасно дорогое. Кроме того, Джей приобрела изящную золотую заколку для волос, чтобы украсить замысловатую прическу, сооруженную в салоне красоты.
Теперь же вечернее платье так и осталось в гардеробе, а золотая заколка в бархатном футляре – на туалетном столике.
Еще утром Джей с радостным нетерпением ожидала наступления вечера и начала замечательного банкета, теперь же напрочь забыла об этом и ее переполняли страх и тоска.
Она узнала о том, что ее брат, находящийся в Бельгии, болен страшной болезнью, чреватой мучительной смертью.
Лейкемия.
Известие о том, что у Патрика лейкемия, поразило Джей словно гром с ясного неба. Патрик не мог заболеть! Молодой, сильный, спортивный, всеми любимый, он, казалось, будет жить вечно!
Кроме того, Патрик сам был врачом и работал в фармацевтической компании, занимаясь исследованиями в области новых лекарственных препаратов ради исцеления людей. Он отлично справлялся со своей работой и поэтому получил назначение в европейский филиал компании. Патрик не мог стать жертвой смертельной болезни! Неужели Господь допустил такую несправедливость?!
Между тем эту страшную весть сообщил Джей Божий человек – монах Мейнард, позвонивший ей в Бостон. Он руководил отделением естественных наук в католическом колледже, где работала секретаршей мать Джей.
– Вы должны срочно приехать домой, к матери, – сказал Мейнард. – Она нуждается в вас, Джей.
– Но как же мой брат? – пробормотала потрясенная Джей. – Насколько это серьезно? Ведь у него жена должна скоро родить…
– Все очень серьезно, – ответил брат Мейнард. – В Брюсселе он сейчас находится под наблюдением врачей, но мне бы не хотелось обсуждать подробности по телефону.
– Что? Обсуждать?
– Нам необходимо встретиться и побеседовать обо всем.
– Я хочу поговорить с мамой. Дайте ей трубку.
– Она не может сейчас с вами говорить, поэтому попросила меня позвонить вам.
У Джей голова пошла кругом. Ей рисовались самые ужасные картины семейного несчастья. Вдруг мама в шоке от страшного горя? Джей и ее мать Нона давно уже были в натянутых отношениях, почти на грани разрыва, однако теперь Джей волновалась за мать.
– Почему она не может говорить? – спросила она брата Мейнарда. – Что с ней?
– Ничего, – ответил монах и снова попросил Джей как можно скорее приехать домой.
Она стояла на крыльце материнского дома. Лицо было обветренным, на спутанных волосах блестели снежинки.
Джей довольно долго стучала в дверь, прежде чем ей отворил брат Мейнард в цветистой гавайской рубашке, которая резала глаз своей неуместной яркостью. Джей вошла в гостиную, предполагая увидеть там мать, но в комнате никого не было.
– Где мама? – обернулась Джей к монаху.
– Наверху, в своей комнате.
– Ей плохо? Вы же сказали, что с ней ничего не случилось!
– С ней все в порядке, – подтвердил монах, невысокий мужчина с седыми, коротко остриженными волосами и тонкими губами.
Заметно нервничая, он предложил Джей снять пальто. Однако она отступила на шаг и не сняла пальто, словно оно могло защитить ее от несчастья.
– Ваша мать попросила меня поговорить с вами.
– Почему именно вас? – насторожилась Джей, почти ничего не знавшая об этом монахе.
– Нам предстоит нелегкий разговор, – вздохнул брат Мейнард. – Присаживайтесь. Хотите выпить?
Он направился к небольшому бару и начал открывать бутылку портвейна.
Джей не хотела пить. Она проехала пятьдесят миль сквозь снежный буран и теперь желала одного – услышать всю правду. Однако Джей была так взвинчена, что не вымолвила ни слова, опасаясь расплакаться. Не снимая пальто, она уселась в старое мягкое кресло.
Справившись с пробкой, брат Мейнард налил в бокал немного вина и протянул его Джей.
– Выпейте, вам не повредит.
Джей решительно отставила бокал на край столика, рядом с которым стояла грубо раскрашенная статуэтка Девы Марии.
Эту статуэтку раскрасила сама Джей, когда ей было девять лет, и с тех пор ее мать не расставалась с поделкой. Нона была чрезвычайно сентиментальной. Весь ее дом был заполнен подобными памятными вещицами. Сама Джей не любила и не понимала этой особенности матери.
Она выжидательно смотрела на монаха.
– Выпейте, так будет лучше, – настойчиво продолжил брат Мейнард. – Вам пришлось проделать неблизкий путь, да еще в такую ужасную погоду…
– Черт побери! – взорвалась Джей. – Вы скажете наконец правду о моем брате?!
Ей не следовало поминать черта в присутствии монаха, однако сдерживать горячий темперамент было слишком трудно.
– Ваш брат серьезно болен, – медленно, словно нехотя, отозвался брат Мейнард, ничем не выдав своего недовольства гневной вспышкой Джей. – Сейчас он в больнице, почти в полной изоляции от внешнего мира. Врачи готовят его к химиотерапии.
Оглушенная этими словами, Джей безмолвно смотрела на монаха. К глазам ее подступали жгучие слезы. Патрик в изоляции? Химиотерапия? Как может Мейнард так спокойно произносить эти слова? Почему Патрика держат в Брюсселе? Почему его не отправили в Штаты? Происходящее казалось Джей бредом, ночным кошмаром.
Все еще не вполне осознав смысл слов монаха, она машинально оглядела комнату. Ее взгляд то и дело натыкался на семейные фотографии, большая часть которых запечатлела Патрика в разные периоды его жизни. Он был любимцем в семье. Его обожали и мать, и сестра.
