Стефани Ховард - Если ты простишь меня
— Я скажу Энни, что у вас было важное свидание. — Она хотела помочь ему уйти.
Но он не тронулся с места, а лишь молча смотрел на нее колючим взглядом. Наконец спросил:
— Я не ослышался? Вы действительно, как сказала Энни, будете работать с ней в Центре? — Это был не вопрос, а, скорее, предостережение или вызов.
Карла ответила ему недобрым взглядом.
— Вы не ослышались. А что? У вас есть возражения?
Если и были, он не отважился бы их высказать, увидев предупреждающий взгляд Карлы. Джэдд любил представлять себя хозяином острова Пенторра и всегда вел себя соответственно. Однажды настанет день, когда он унаследует часть острова, но пока он лишь правая рука своего богатого дядюшки и не имеет никакой власти. К тому же Сент-Орвел — не остров. Джэдд мог сколько угодно возражать против ее появления здесь, но в конце концов будет вынужден смириться.
Карла чувствовала на себе взгляд его холодных глаз.
— Надеюсь, вам известно, что Центр — это летняя школа для детей из неблагополучных семей, — наконец сказал он и выжидательно умолк, полагая, что для нее это неприятная неожиданность. — Что может вам дать такая работа?
— Очень многое, если удастся. — Карла старалась отвечать ровным, спокойным голосом, словно не замечала попыток уязвить ее. — Именно поэтому я и решила приехать сюда.
Джэдд улыбнулся так, словно услышал удачную шутку.
— И вы собираетесь учить их?
Это уже явный выпад. Карла пожалела, что не может дать ему пощечину.
— Да, — ответила она. — Именно такое у меня намерение.
Джэдд снова посмотрел на нее долгим изучающим взглядом.
— А как же ваше увлечение своей работой? В последнюю нашу встречу, как я понял, вас ждала блестящая карьера в агентстве по связям с общественностью?
И в этом тоже Джэдд не изменился. Карла не забыла его злословия и колкостей в ее адрес. Впрочем, он недостоин того, чтобы она теряла контроль над собой.
— Я отказалась от работы в агентстве, потому что решила вернуться к своей прежней профессии. Видите ли, прежде я была учительницей в школе.
Джэдд не мог этого знать, в конце концов он вообще ничего о ней не знает. Впрочем, это никогда не удерживало его от неуместных и оскорбительных суждений.
— Неужели? — воскликнул он, вскинув брови — два темных полукружия над полными иронии глазами. — Не представляю вас учительницей. Связи с общественностью вам больше к лицу. Без сомнения, работа в школе — это нечто временное, и при первой же возможности, как только у вас появится шанс, вы снова вернетесь к публичной деятельности.
— Ошибаетесь. — Карла знала, что это уже пройденный этап в ее жизни. — Я навсегда возвращаюсь к своей профессии школьного учителя.
Джэдд на мгновение задумался, явно показывая, что она не убедила его.
— Вы хотите сказать, что готовы отказаться от блеска головокружительной светской карусели, журналистских тусовок, поездок по стране ради скучной и совсем не престижной работы школьной учительницы? Кажется, я как-то не заметил эту сторону вашего характера.
Он произнес это с улыбкой. Было ясно, что он иронизирует. Вообразил, что видит ее насквозь.
Карла тоже улыбнулась. Пусть думает что хочет.
— Вы не правы. Педагогическая деятельность отнюдь не скучна, — заметила она. — Наоборот, в ней много своих положительных сторон и сюрпризов. Например, приезд в Корнуолл дал мне возможность встретить вас. — Она посмотрела на Джэдда взглядом, полным подчеркнутого сарказма. — Разве ради этого не стоит отказаться от всех вечеринок и приемов на свете?
— Мне приятно это слышать.
Они снова обменялись улыбками. Карла вспомнила, что в первую их встречу он вел себя весьма достойно, добродушно выслушивал ее колкости и умело парировал их. Эту черту его характера Карла неохотно, но признавала. Он, конечно, неприятнейшая личность, но хорошо, что хоть к себе относится не слишком серьезно.
Взгляд серых глаз Джэдда буквально пронзал ее насквозь. Он продолжил:
— Надеюсь, вы простите меня… но я все еще не могу понять столь резкой, хоть и вполне достойной уважения смены профессии. Я знаю, какое жалованье получает учитель, и думаю, что вас это не может не беспокоить.
Что ж, он в конце концов добился своего. Его упорный взгляд начинал бесить Карлу. Она всегда знала, какого он о ней мнения, и терпеть не могла его за это.
Он считает ее авантюристкой, у которой на первом месте расчет и деньги. Грубо говоря, для него она алчная искательница приключений.
Карла старалась дышать ровно. Он не должен знать, что задел ее самолюбие. Ей все равно, что он думает о ней, и было бы глупо реагировать на его выпады.
— Думаю, в одном вы правы. По сравнению с прежней работой сейчас я буду зарабатывать значительно меньше. Но общение с детьми — лучшее для меня вознаграждение. — Последние слова она произнесла с подчеркнутой иронией — он ей все равно не поверит. — Удовлетворение от новой работы будет несоизмеримо большим.
— Понимаю. Значит, вы, так сказать, преобразились? — На сей раз в улыбке были недоверие и удивление. Сузив серые глаза, Джэдд пристально смотрел на нее, словно изучал черты лица. Короткий прямой нос, должно быть, как у матери, крупный, нежно очерченный рот, видимо, достался ей от отца, а вот широко распахнутые голубые глаза в пушистых ресницах — это уж от нее самой.
— В вас действительно произошла какая-то перемена… — Джэдд задумчиво нахмурился, затем понимающе кивнул. — Догадываюсь, в чем тут дело… Вы остригли волосы.
— Уже давно, — призналась захваченная врасплох Карла и смущенно встряхнула короткими, чуть прикрывавшими уши белокурыми волосами.
Вот уже полтора года, как она носит короткую стрижку. Произошло это сразу же после того, как она порвала с Николасом. Вернувшись в Лондон, первым делом пошла в парикмахерскую и попросила мастера укоротить ей волосы. Решила начать все сначала и прежде всего изменить свой облик.
— Мне нравится. Очень модная прическа. — Он помолчал, как бы раздумывая, а затем решительно тряхнул головой. — Никак не пойму, чем может привлечь сугубо столичную модную девицу такой городок, как Сент-Орвел. Вам нужен большой город, не так ли? Что, черт возьми, заставило вас оставить огни Лондона?
— Я уже сказала — надеялась увидеть вас, — с насмешливой улыбкой ответила Карла. — Встречи с вами всегда чертовски воодушевляют. Возможно, мне не хватало вашего воспитанного и вдохновляющего общества.
— Вы меня удивляете. Я и не подозревал, что вы находите меня воспитанным.
Он чуть подчеркнул последнее слово, будто хотел заменить его каким-то другим, например «волнующим». По блеску его глаз Карла поняла, что он поддразнивает ее, и ей с трудом удалось выдержать его долгий взгляд. «Не будь дурой, — обругала она себя. — Ты сама провоцируешь его».
