Наталия Миронина - Куколка для Немезиды
Или вода согрелась быстро, или просто невмоготу было ждать. «Простужусь ведь!» – по привычке подумала она, намыливая голову и поливая себя водой почти крещенской температуры. А потом опомнилась: «Ну да! Если в депо не простудилась, в парке не заболела, то здесь, в этих «царских палатах», тем более ничего не случится!» Где-то в глубине ее души уже поселилось равнодушие к жизни, к себе, к людям. Круг интересов сравнялся с заботами первобытного человека: еда, питье, тепло. Жизнь сузилась до проблем одного дня, но все-таки оставалось что-то, что заставляло переживать из-за нестриженых ногтей, грязного пуховика и лихорадки на верхней губе, которая не проходила уже неделю.
Воды было много, мыла тоже, поэтому через два часа Веру стало невозможно узнать. Отмылся грязный загар, появились нежные веснушки, пепельные волосы нежным нимбом окутали худенькое лицо – миловидная тридцатилетняя женщина сидела в подвале на аккуратно застеленном топчане и маленькими ножничками пыталась сделать себе маникюр. Ее одежда, постиранная, была развешана в соседней комнате, на деревянном ящике стояла зажженная свечка и лежал словарь английского языка. Вера орудовала ножничками и повторяла вслух неправильные английские глаголы.
Она никогда не вспоминала, что с ней произошло. Роковые ошибки не исправляются. Жизнь потекла по руслу, выкопанному подлецами, собственными неопытностью и невезением. Вера, бродившая по городу, внимательно смотрела на людей – красивых и беспечных. Она не позволяла себе роскошь вспоминать себя точно такую, а на свой вопрос: «Что же было главное в той, прошлой, жизни?», отвечала: «Чистота». Люди, бегущие по городу или ехавшие на машинах, даже, наверное, не догадывались, что своей работой, доходами, карьерой, удачному замужеству или женитьбой они в первую очередь обязаны горячей воде, мылу и шампуню с зубной пастой. Вера же с ее пятью попытками устроиться хоть на какую-нибудь работу это теперь знала точно. Иначе разве бы ей отказали в ЖЭКе, куда она просилась собирать опавшие листья. Жэковские тетки, говорящие, все, как одна, с восточным акцентом, при появлении Веры открыли окно и быстро выпроводили нежелательную посетительницу вон. И так повторялось везде: около палаток, на строительном рынке и еще в нескольких местах. А потому задача перед ней стояла следующая – смыть с себя грязь и начать зарабатывать деньги.
Через неделю, никем не потревоженная в своем подвале – слава богу, у застройщика кончились деньги, – женщина превратилась в почти прежнюю Веру Александровну. Она много спала, вволю плескалась в холодной воде, вечерами выходила побродить по улицам – свежий воздух нужен для цвета лица. Раз в день ходила в знакомую церковь, поесть благотворительного супа. Там же нашла себе платье и очень приличные брюки. Стойкое спокойствие, с которым она двигалась к своей цели – получению работы, – казалось, поселилось в ней прочно, не давая больше никаких шансов разлагающему равнодушию. На десятый день Вера проснулась рано и привела себя в порядок. Причесалась, оделась – серые брюки она попросила отгладить знакомую тетку из церкви.
Перед тем как выйти из подвала, Вера еще раз проверила содержимое сумочки. Было несколько предметов, которые она, даже умирая с голоду, не отдаст и не продаст. Это дорогая маленькая сумочка, купленная в Праге, куда Вера ездила со своим классом, старенький маникюрный набор, английский словарь и ключ от квартиры, которая у нее когда-то имелась. Еще было двадцать долларов. Ее неприкосновенный запас. Сегодня она решила поменять десять – для уверенности в себе немного денег не помешает. А там… Там, то есть завтра, у нее появится работа, в этом она сегодня не сомневалась. Пусть тяжелая, но дающая хоть какую-то надежду на будущее.
Администратор Рая Бушлачева опаздывала на работу. С тех пор как она устроилась в этот ресторан, самой большой проблемой стало время. Его не хватало ни на что. Ни на встречи с подругами, ни на длительные походы по магазинам, ни на личную жизнь. Последнее обстоятельство волновало Раю больше всего. Именно «волновало», в прошедшем времени. Поскольку, судя по сегодняшней ночи, личная жизнь Раи закончилась. До утра женщина выясняла отношения с любовником Никитой, который собрал уже все свои вещи и ждал такси, чтобы переехать к другу. Объяснения были унизительно-утомительными, поскольку Никита отмалчивался, Рая кричала, плакала, стояла на коленях. Сейчас об этом вспоминать было совсем муторно. «И почему я не ушла с этой работы полгода назад?!» – спрашивала себя Рая, спешно бросая в сумку дамские мелочи. На самом деле она знала, почему не уволилась и не уволится по собственному желанию в обозримом будущем. Место хорошее. Владелец – человек спокойный, доброжелательный и хорошо работающих сотрудников ценит, не обижая маленькими зарплатами. Директор строже, но тоже разумный. За мелкие провинности не взыскивает, а в причинах серьезных проступков разбирается без воплей и мата – редкий случай для общепита, рынков и очагов культуры.
Ресторан был на хорошем счету, там иногда работали приглашенные иностранные шефы. В свое время владелец ресторана Ованесян сам ездил по итальянским знаменитым заведениям и приглашал известных мастеров.
– Вас узнают все, кто ценит настоящее итальянское кулинарное мастерство! – обычно говорил он переводчику, а на собеседника смотрел пронзительным темным взглядом.
Эта практика, гастрономические гастроли, – нововведение Ованесяна. Раньше иностранные шефы работали в ресторанах по долгосрочным контрактам. В той схеме, которую придумал Ованесян, завсегдатаям заведения в течение года были обеспечены яркие и разнообразные вкусовые впечатления. Рая до сих пор помнила ажиотаж, который вызвал молодой поваренок из Поднебесной. Ованесян откопал его в глубокой китайской провинции, в какой-то деревне. Парень так готовил традиционные китайские пельмени и рисовые пирожные с черным кунжутом, что владелец ресторана посулил ему в Москве «золотые горы», которые окупились моментально: народ валом валил на китайское гастрономическое чудо. Рая сбивалась с ног, скандалила с официантками и молила Ованесяна открыть вторую точку. Тот, хитро посмеиваясь, отвечал, что «чудес много не бывает». Но превзошел всех немец из Аахена. Тот готовил весьма просто, однако на его фирменный маковый рулет была запись. Рулет брали и как десерт в ресторане, и как выпечку, которую Ованесян распорядился доставлять по адресам клиентов. Для рулетов была заказана специальная упаковка и ленты. Рая удивлялась: зачем столько мелкой суеты, когда клиенты готовы унести блюдо домой просто в руках. Ованесян и на это знал правильный ответ: «Прежде всего – уважение к клиенту и кондитеру». Секрет особого рецепта немец открыл перед отъездом (кулинара вусмерть напоили на прощальном банкете): в мак добавлялась ложка манной крупы. И мак с сахаром не перетирался, а долго томился на огне. Начинка получалась сладкой, сочной, похожей на удивительный крем. Впрочем, это было пару лет назад, сейчас ситуация немного поменялась, хотя ресторан все равно пользовался успехом…
