Преследуя любовь (ЛП) - Мэйсен Кэт T.

Положив полотенце на скамью, я сажусь и берусь за ручки. Они не двигаются, и сама попытка что-то сделать выставляет меня глупой.

Вот почему я не занимаюсь на тренажерах.

Или в спортзале.

Разочарованная и чуть взмокшая, я отхожу в сторону и иду к кросс-тренажерам. Это не может быть слишком сложно. Здесь пять тренажеров, и три из них заняты. Молодой парень усердно занимается, обливаясь потом, и у него даже нет полотенца, чтобы вытереть лоб. Привлекательная девушка в симпатичной тренировочной одежде стоит рядом с ним с камерой в руке и делает селфи.

Рядом со мной бабушка. Седые волосы с химической завивкой коротко подстрижены и удерживаются белой повязкой. На ней безразмерный свитер детско-розового цвета, сделанный из того же материала, который надевают люди, когда прыгают с парашютом с самолета.

Ее скорость медленная, но постоянная, и для меня достаточно легко будет за ней поспевать.

Перекинув полотенце через поручень и вставив наушники в уши, я следую инструкциям и нажимаю на кнопку, чтобы запустить тренажер. Окей, двигать ногами, как при ходьбе, и размахивать руками. Легко.

Мое тело невольно движется слишком быстро, ударяясь о переднюю часть и вынуждая меня крепко держаться, чтобы не упасть.

— Куколка, ты в порядке?

Отлично, меня жалеет бабушка.

Как же я ненавижу спортзал.

— Эм, да. Просто пытаюсь сориентироваться.

— Я Сьюзан. Не видела вас здесь, новенькая?

Передвигая ногами медленнее на этот раз, я набираю обороты и пытаюсь поддержать разговор.

— Чарли, это сокращенно от Шарлотта, — говорю я ей, координируя свои движения. — Да, я здесь впервые. Я прочитала статью и пытаюсь быть добрее к своему телу, тем более, что я люблю всякие углеводы, пончики, ну знаете… еду, которая тебя убивает.

— Куколка, ты выглядишь фантастически, — Сьюзан улыбается, кивая головой в знак согласия. — Позволь мне рассказать тебе одну историю. У меня восемь детей и пятнадцать внуков. Мое тело повидало всякое и выносило несколько десятифунтовых тяжестей. Но ничто, повторяю, ничто, не может подготовить тебя к тому, что в семьдесят два года ты будешь гоняться за маленькими детьми. Вот почему я прихожу сюда каждое утро.

Надо отдать должное Сьюзан, она не выглядит на свои семьдесят, в лучшем случае на шестьдесят.

— Я также слышала, что спортзалы отлично подходят для общения. Слушай, Сьюзан, не то чтобы я отчаянно хочу познакомиться с парнем, но знаешь… прошло столько времени, да и через несколько лет мне уже стукнет тридцать. Я просто не знаю, куда делось время. Ладно, подожди, я вру. Я так сосредоточилась на своей карьере и открытии нашей маленькой фирмы, что у меня ни на кого не было времени. А теперь посмотрите на меня, я даже не могу использовать кросс-тренажер не упав, — бормочу я, выкладывая слишком много личной информации.

Сьюзан замедляет свои движения до полной остановки. Сойдя с тренажера, она берет полотенце и бутылку с водой.

— Я не делаю это постоянно, но ты показалась мне дамой, которой нужна помощь. У меня есть сын, Джесси-младший. Он из другого города, но так и не остепенился. Я думаю, он был бы хорошей парой. Я могу передать твой номер телефона.

Унижение просто не прекращается. Джесси младший определенно не похож на мой тип. Не местный житель означает деревенского парня на какой-то уединенной ферме, ожидающего, что я буду воспитывать его детей и печь пироги каждый день.

— Знаешь что? — говорю я, сохраняя улыбку и дружелюбный тон, — Если в следующий раз, когда ты меня увидишь, я все еще буду не замужем, то передай мне номер Джесси.

— Младший, куколка, Джесси младший, — поправляет она меня, — Джесси — мой муж, и Господь знает, что он сожрет тебя, как голодный волк, — Сьюзан машет рукой на прощание и идет к туалету, исчезая за красной дверью с надписью “Леди”.

Мне удается позаниматься на тренажере еще двадцать минут, слушая песню Оливии Ньютон-Джон «Let's Get Physical» в надежде вдохновиться своим новообретенным хобби. Все, о чем я могу думать эти двадцать минут, это о том, осудит ли меня кто-нибудь, если я надену спандекс в спортзал.

Когда сбавив темп, я нажимаю «стоп» и схожу с тренажера, у меня дрожат колени. Интересно, сколько батончиков «Hershey» я только что отработала? Боже, как же мне нужен шоколад.

Пытаясь забыть о сладком, я решаю попробовать другую тренировку, случайно проходя мимо мужчины, сидящего за тренажером, который я пытался использовать ранее. Он поднимает руки, ворча, и тут я понимаю, как глупо выгляжу, ведь я не использовала тренажер таким образом, поэтому и бросила его раньше.

Ну все, решено, я сделаю спортзал своей сучкой. Я отказываюсь быть пешкой в его больной и извращенной игре.

Заметив другой тренажер в углу, я прохожу к нему и устраиваюсь поудобнее, положив полотенце на стул. Этот выглядит простым. Все, что мне нужно сделать, это потянуть за рычаг, и поработать руками.

Проходит около пяти минут, а я уже уверена, что завтра мне потребуется ампутировать конечности. Схватив полотенце, я встаю, натыкаюсь на мужчину и случайно кладу руки ему на грудь.

— Боже мой. Мне так жаль. Я просто не смотрела, — извиняюсь я, задыхаясь.

Он кладет руки мне на плечи, отталкивая меня, но доброжелательно и без намерения оскорбить. С улыбкой выражение его лица скорее забавляет, чем раздражает.

— Эй, все в порядке. Я виноват, — он вытаскивает один из своих наушников, — Потерялся в Бон Джови… ну, знаешь, музыка для спортзала.

— «Livin' on a Prayer»?

Он смеется, милые ямочки украшают его идеально вылепленное лицо. Боже, он великолепен. Он мне кого-то напоминает, но я не могу понять кого.

— «Keep the Faith», — отвечает он, — Но иногда я делаю несколько сетов под «Livin' on a Prayer».

Мой взгляд блуждает по его груди, окаймленной накаченными руками. Его майка белая, с нее капает пот, но не в том мерзком смысле, который заставляет вас сморщить нос. Нет, скорее, это пот типа «я-хочу-молочный коктейль-который-ты-принесешь-ко мне во двор».

Он протягивает руку

— Я Джулиан… Джулиан Бейкер.

— Чарли Мейсон, — пожимаю его руку, наслаждаясь тем, насколько они у него мужественные. И чувствую то, чего не чувствовала уже давно.

— Итак, тренажёр. Ты закончила?

Я неохотно поворачиваюсь, потом понимаю, что мое беспричинное вожделение к этому мужчине жалко, раз он хочет только тренажёр.

— Эм, да, давай. Я почистила ее и все такое, так что можешь не беспокоиться о поте или сыпи. Подожди, потница — это единственное, из-за чего мы должны вытирать тренажер, или тут можно подхватить и герпес? — слова похожи на словесный понос, и от сильного смущения у меня поднимается температура. — Слушай, я ничего не знаю о герпесе, так что мы можем просто забыть, что я вообще об этом говорила?

Легкие морщинки образуются вокруг глаз Джулиана цвета лесного ореха. Его улыбка, теплая и дружелюбная, переходит в небольшой смех.

— Я тебе доверяю, но спасибо за урок о высыпаниях на теле.

— Я в ужасе, — признаюсь я, смеясь над собственной глупостью, — Было приятно познакомиться с тобой. Может быть, мы как-нибудь повторим этот… неловкий разговор о сыпи. Веселись.

Моя попытка уйти направлена на то, чтобы сохранить те крупицы достоинства, которые еще остались.

— Подожди, — зовет Джулиан.

Я поворачиваюсь к нему лицом, ожидая, что он скажет мне, какой глупой я была.

— Может быть, мы могли бы повторить это, но в другом месте, например, за чашечкой кофе? И мы могли бы оставить эти разговоры о сыпи посади, если только ты не против.

Его кокетливую ухмылку трудно игнорировать, и мои щеки медленно поднимаются в радостной улыбке. Может быть, этот спортзал не так уж плох. Убить двух зайцев одним выстрелом — позаниматься и познакомиться с великолепным мужчиной.

— Конечно, — приглашаю его следовать за мной к стойке, где я краду ручку у администратора. Я хватаю руку Джулиана и пишу на ней свой номер.

— Я позвоню, — он улыбается, еще раз сверкнув той самой ухмылкой для меня. — И тебе лучше ответить.