Ольга Горовая - Любовь как закладная жизни
Бусинка перестала вертеть в руках бумажки, которые ей дали в больнице, со всеми этими рекомендациями и заключениями, и посмотрела прямо на него. Прикусила губу, а потом так как-то улыбнулась, совсем непривычно для Вячеслава, будто бы она знала что-то об этом всем больше него самого. Протянула руку и обхватила его ладонь, удерживающую руль:
— Я думала об этом, Вячек, — малышка чуть подвинулась и прижалась лбом к его плечу. — Ты только не сердись на меня, пожалуйста, — она повернулась, заглядывая ему в лицо снизу вверх. — Хорошо? Я думала и…
Вячеслав поджал губы и хмыкнул. Юмористка, блин. Да когда он, вообще, мог на нее сердиться? Бусинка как придумает. Протянув одну руку, он погладил ее щеку. Малышка тут же вцепилась в его ладонь своими пальцами.
— Я больше не буду петь, Вячек, — вдруг огорошила его Агния.
— Чего?! — он не заорал. Нет. Просто немного повысил голос. Но что опешил — это точно. — Это как это?! Петь не будешь? Да ты же только это всегда и хотела?
— Неправда, — Бусинка улыбнулась, по ходу совсем не испугавшись его ора. — Только петь я хотела, пока тебя не знала, — лукаво улыбнулась его жена. А потом вздохнула и стала серьезной. — Правда, Вячек. Я думала об этом, и поняла, что вот этого: тебя, нашего ребенка, нас вместе — я хочу больше, чем даже петь. Это важнее, понимаешь? — она снова попыталась заглянуть ему в глаза. — Ты не сердись, я помню, сколько денег в это вложили, и сколько сил, работы, но…
— Блин, вот это меня меньше всего сейчас колышит! — ругнулся Вячеслав глядя на дорогу.
Нет, он косил взгляд на нее, ясное дело. Он всегда на свою Бусинку смотрел. Просто сейчас не мог сделать это прямо. Не был уверен, что малышка не разгадает его мысли.
Ребенок был чертовски большой проблемой. Капец, насколько большой. Вячеслав до сих пор девочку свою ото всех таил и прятал, хоть уже больше шести лет был типа «законопослушным и уважаемым» гражданином. Депутатом горсовета. Только сильно много хвостов из прошлого за ним тянулось. Дела, которые он не хотел и не видел толка бросать, пусть и свел свою роль к функции контроля. Потому и продолжал прятать ото всех жену. А тут дите… У него и Бусинка за себя не шибко постоять может, а ребенок, это полный абзац. Если кто-то узнает, кто именно ее муж и отец этого…
— Леня? — откашлявшись, хрипло поинтересовался Вячеслав, так и не глянув прямо малышке в глаза.
Все знал, все понимал. И то, что Федот имел в виду — сек. А все равно — не мог ей отказать. Если она и от пения своего отказаться готова была…
— Тебе не нравится? — Бусинка снова улыбнулась и попыталась спрятать эту улыбку.
— Как посмотреть, — издалека так начал Вячеслав. — Может, стоит еще подумать, малышка? Ну, чтоб варианты были. И девчачья имена, врач же сказал, что сейчас…
— Нет, Вячек, у нас мальчик, честно, я не знаю почему, но уверена в этом. — Ее ладошки накрыли живот Бусинки, пока она сама смотрела ему в глаза все с тем же знанием и весельем. — Просто, я когда поняла, что беременна — поняла и то, что мальчик. И что Леня. Я и не выбирала имя, если честно, оно само выбралось как-то.
Само выбралось. М-да, хрен редьки не слаще.
— Ну так, может, стоит поглядеть, книги там полистать, или по интернету пробить имена всякие? — осторожно «забросил» он пробный камень. — Это ж на всю жизнь, Бусинка…
— Тебе точно не понравилось, — рассмеялась она.
Он передернул плечами, не вдаваясь в подробности. Не хотелось ее расстраивать.
— Вячек, я смотрела значение, оно хорошее. Сильное. Подходит твоему сыну. Нашему, — малышка опять погладила его по руке на руле, будто решила, что он кипишует и его надо успокоить.
Ну, не то, чтоб Вячеслав был в совсем адекватном настроении, но и не настолько же выпал в осадок, чтоб его надо было успокаивать.
Или настолько? Как-то он не брался утверждать.
— Ну, не знаю, Бусинка, как-то оно так звучит, — все же не сдавал он своих позиций. — Нельзя в таком деле вот так сразу решать, надо еще подумать, — решительно, как он надеялся, заявил Вячеслав, свернув к их поселку.
Наше время (2011)Она не сразу вспомнила, что они «переехали». Проснулась, села, неуверенно оглядываясь и моргая, чтобы прояснить расплывающееся зрение. И все-таки, уже не испугалась так, как пару недель назад: на кровати было знакомое ей постельное белье, которое она сама купила, когда немного пришла в себя и с каким-то отчаянием и горечью осознала, что Вячеслав вообще не задумывался о подобном. Все это время он спал так, не заботясь для себя даже о такой малости.
На краю кровати висела рубашка ее мужа, что так же позволяло Агнии сохранять покой.
И все-таки, сам Вячеслав был не здесь. Учитывая то, что он отчаянно старался перевезти все их вещи именно сегодня, организовав для этого все и всех. Возможно, он и сейчас что-то расставляет или разбирает, не доверяя тем, кого можно было бы нанять для этого. Проблема состояла в том, что как и раньше, Агния и во сне ощущала отсутствие любимого рядом.
Поднявшись, она взяла с постели легкий халат и, не завязывая, сжала полы рукой. Здесь, в отличие от их старой квартиры, имелись кондиционеры. И они работали, потому Агния чувствовала зябкость.
Осторожно, придерживаясь за стены, еще не ориентируясь в этом доме, она вышла из спальни. И легко улыбнулась, почему-то подумав, что это похоже на какой-то ритуал. Сколько раз она вот так бродила ночами по их старому дому, когда дела, в которые Вячеслав не желал ее посвящать, не давали мужу спокойно отдыхать около нее? Там она чуть ли не на ощупь знала каждую половицу. Видно, пора и тут все так изучать.
Свет горел в одной из комнат на первом этаже, видно, именно там Вячеслав и сидел. Однако, толкнув приоткрытую дверь, Агния с удивлением увидела, что мужа здесь нет. Впервые за это время в ее душе возникло беспокойство, но она очень постаралась не поддаться. И зашла в комнату, заметив, что стеклянная дверь прикрыта не до конца. Вероятно, Вячек вышел на улицу. Во всяком случае, она пыталась успокоить себя этими мыслями. Но на середине комнаты, так и не дойдя до двери, остановилась, увидев фотографии, разложенные на всей поверхности стола. И на диване. И на стульях. Все те фото, которыми были обвешаны стены ее спальни. Все те, что Вячек забрал из их старого дома.
Не уверенная, что знает, зачем это делает, Агния подошла к столу, рассматривая эти снимки. Казалось бы, все эти дни их видела, а как и с теми шрамами на теле Вячеслава — не разбирала, на что именно смотрит. Потому что не хотелось вспоминать. Слишком больно было. Слишком много того, что она не в состоянии была снова ощутить.
А сейчас — посмотрела. Так, что увидела все, даже то, чего на снимках не было, но она помнила, как лаял Плюх, догоняя ее на берегу этого ставка, куда Вячеслав и Федот выезжали, когда хотели поохотиться. И как они сидели на раскладных стульях на веранде небольшого деревянного дома, наблюдая за ее весельем, и сами улыбались. Уставшие, потому что весь предыдущий вечер, да и ночь, практически, бродили по лесу, выслеживая своего кабана. И ведь выследили. Правда, Агния не решилась посмотреть на их добычу. Она и когда они на уток охотились, нервничала, а уж тут. Зато теперь, была весела и счастлива, что они вернулись целыми и невредимыми. И сами — довольные до чертиков. Один Вова немного грустил оттого, что пропустил самое интересное, охраняя Агнию, пока остальные выслеживали дичь. На что Вячеслав пообещал парню, что сегодня вечером он сможет пойти с Федотом. Сам Вячеслав наохотился, лучше с Бусинкой посидит вечер. А в тот момент она так веселилась, носясь по самой кромке теплой воды, отпрыгивая и уклоняясь от заливающегося веселым лаем Плюха.
