Людмила Леонидова - Встретимся на Багамах!
— Про это тоже.
— И про то, как попала в катастрофу? — не отставала девушка.
Ольга дернула Галю за руку.
— Может, человеку неприятно вспоминать? Что ты пристала!
— Как это неприятно, у нее же роман со счастливым концом?
— Как называется твой роман? — оборвала их спор Надежда.
Дарья сняла шляпу, и иссиня-черные волосы рассыпались по плечам. Непроницаемые очки она положила рядом на столик. И женщины поняли, что она готова поведать им свою историю.
Черная жемчужина (История Дарьи)
— Мы жили с мамой в небольшом провинциальном городке на Волге.
Мама работала библиотекарем, а я, окончив педучилище, — учительницей в начальных классах.
За мной ухаживал молодой преподаватель физики. Он приехал к нам из столицы. Мы собирались пожениться. Правда, мама считала, что он мне не совсем пара.
— Мужчина должен быть выше женщины, — утверждала мама. Но найти парня по своему росту я не могла.
— Метр семьдесят восемь, — встав на цыпочки, объявила мне школьная медсестра, когда я получала справку для поступления в училище.
С тех пор прошло несколько лет. За это время я еще подросла, потому что все юбки стали короче.
Так вот, мой жених без меня смотрелся нормальным парнем среднего роста, а рядом со мной мерк, еще и потому, что был щупленький, худощавый. Поскольку я росла в семье без отца, то относилась к мужчинам по-особому, с трепетом.
Я медлила со свадьбой, очень не хотелось держать мужа на руках, как в дуэте «Академия». Я бы не уважала такого.
Но тут в нашем захолустье произошло событие.
Наш городок очень красивый, особенно летом. Когда начинался навигационный сезон, его посещали толпы туристов. Пароходы с отдыхающими заходили на пристань почти каждый день. Новый мэр благоустроил причал, и все стало выглядеть как на настоящих курортах.
Однажды пронесся слух, что к нам приезжает пароход с деятелями культуры: писателями, поэтами и артистами. Мы должны будем их принять.
Когда слух подтвердился, все стали готовиться к встрече. Мои малыши-первоклашки даже сочинили песню в честь приезда знаменитых гостей. Мама с утра до вечера готовилась к конференции для литераторов. Выписала для библиотеки книги их стихов и прозы, заставила меня прочитать.
Все руководство города буквально стояло на ушах, чтобы не ударить лицом в грязь. Улицы были украшены флажками, транспарантами. Даже сняли на время рекламу с кока-колой, чтобы на лучшее место повесить приветствие дорогим гостям.
И вот настал этот час. Большой пароход, издавая протяжные гудки, подошел к пристани. Первым делегацию встречал мэр, затем двинули моих детишек. От волнения они перезабыли слова песни, и я вынуждена была появиться в первых рядах встречающих, чтобы помочь им.
Среди прибывших почти не оказалось женщин, зато мужчины были на любой вкус: молодые, средних лет и совсем пожилые. Они восторгались природой, чистой водой и воздухом. Поэтов и писателей я не знала, зато взгляд сразу приковал знаменитый еще с моих детских времен актер Роман Лиханов. Теперь он уже был режиссером. Огромного роста, широкоплечий с белозубой улыбкой, он выразительно произнес приветственную речь. Я стояла в первом ряду со своей малышней. Закончив, Лиханов обратил на меня внимание и стал флиртовать.
Роман Евгеньевич быстро сошелся с руководством нашего города, поэтому ему не составило труда пригласить меня, рядовую учительницу начальных классов, вечером на банкет, куда собралась вся местная знать.
— Вы будущая звезда, — целуя мне руку, галантно изрекал он. — Вам не место тут, в провинции. Будете освещать своей красотой Европу, а может быть, и остальную часть планеты. Поедете со мной.
— Да, но у меня скоро свадьба, — слабо сопротивлялась я.
— С кем? — отмахнулся он. — С местным трактористом?
— Нет, — покраснела я. — Это же не село, а город!
— Ах, город! — весомо повторил Лиханов. — Детка, перед тобой целый мир.
До банкета он дал небольшой концерт. После выступления все окружили его, чтобы взять автограф для детей, для жен.
— Напишите что-нибудь от имени героя вашего знаменитого детектива, — просил один.
— Для моей жены, — умолял другой, просовывая сквозь море рук открытку с изображением Лиханова.
— Ваша фотография висит у моей дочери над кроватью, — заверял третий.
Во время приема Лиханов сел за рояль, который специально для него выкатили в фойе.
— Эту мелодию я сочинил сам, — объявил он слушателям. — Я ее посвящаю самой красивой девушке на земле… Прости, забыл, как тебя величать, — обратился ко мне великий артист, и я почувствовала, что влюбилась в него бесповоротно.
— Дарья, — прошептала я, стыдясь ситуации, в которой оказалась.
— Неповторимому цветку — Дашеньке, родившемуся в таком прекрасном русском городке.
— Я не здесь родилась, — поправила его я.
— Не имеет значения, — отмахнулся он, сажая меня рядом с собой после выступления. — В мире искусства это называется раскрутка имени. Привыкай, будем делать из тебя профессиональную актрису. В моем следующем фильме я дам тебе главную роль.
— В каком? — умирая от счастья, пролепетала я.
— Еще не решил, как его назову, возможно, просто «Дарья». — Он вальяжно раскинулся на стуле, обнимая меня у всех на виду за плечи.
— Видишь, каких мы жемчужинок выращиваем? — хвастался мною мэр города, довольный, что чем-то может удивить столичную знаменитость.
— Да, — окидывая меня ласковым взглядом, соглашался Роман Евгеньевич, — редких. — Он провел рукой по моим темным, блестящим волосам и задумчиво произнес: — Черная жемчужина.
Я зарделась от счастья, хотя не имела понятия, что черный жемчуг действительно существует в природе.
Бросив маму, свой класс, жениха, я безоглядно отдалась всеобщему кумиру и поехала с ним в каюте люкс по Волге.
На пароходе все время крутили фильмы давних лет с участием Романа Лиханова, где он, молодой, крепкий богатырь, спускался на морское дно, сражался верхом на коне, обнимался с девушками и целомудренно целовал их в губы.
В фильмах последних лет актер играл респектабельных пожилых любовников. Теперь страсть его была более изысканна, и девушки сами целовали его, раздеваясь донага. Девушки не были знаменитостями и смотрели на великого актера Лиханова как на бога. Наверное, так же смотрела на него и я. Хотя при всех своих данных он, как любовник, к моему огромному удивлению, оказался не на высоте.
— Прости, детка, я немного устал, — оправдывался он, — это временно, пройдет.
И я лежала с открытыми глазами всю ночь, мое истерзанное пьяными ласками неудовлетворенное тело помнило молодого ненасытного учителя физики, такого страстного, но такого незнаменитого.
