Шон Мориарти - Удар жнеца (ЛП)
— Последний шанс отступить, Эйвери, — предупреждает он меня.
Я не могу отступить. Я бы прямо сейчас сделала все, о чем бы он ни попросил, я схожу с ума от желания.
Я резким движением поднимаю бедра вверх, пока наши глаза не встречаются. Теперь я становлюсь смелее, безрассуднее.
— Сделай это, — говорю я ему. — Ты сказал, мне не нужно просить.
Я чувствую легкий толчок, головка его члена скользит по моей киске. Какое-то дикое выражение возникает на его лице.
Он смотрит на меня, будто хочет сделать мне больно.
У меня перехватывает дыхание. Мои легкие больше не работают. Ожидание будет моей смертью.
Его пальцы сильно сжимают мои запястья. Он наклоняет голову, как будто собирается напасть на меня.
Затем одним резким движением он заполняет меня, пронзая меня своим внушительным членом.
Я абсолютно уверена, что у меня закатились глаза. Не думаю, что когда-либо чувствовала себя настолько заполненной. Чейз заполнил мою киску, каждый дюйм внутри меня. Кажется, вместись он весь, мое тело окажется под угрозой разойтись по швам.
Но просто иметь его внутри себя недостаточно. Хотя ему удается полностью заполнить меня, расширить мою киску так, чтобы он мог вместиться, мое тело хочет большего. Оно требует продолжения.
Стенки моего влагалища сжимаются вокруг его члена.
— Черт побери, ты такая узкая, — сквозь зубы ворчит он.
«Черт побери», — хочется сказать ему, — «Это ты такой большой».
Он отодвигается, его член почти выскальзывает из меня.
— Нет, — жалобно хнычу я, обретая дар речи. — Не уходи.
Он внезапно подается вперед, снова наполняя меня интенсивным удовольствием.
— Ни за что, — рычит он.
Я теряю чувство реальности. Чейз так жестко трахает меня, в какой-то момент я абсолютно убеждена, что он собирается вдавить меня в матрас. Давление растет до тех пор, пока не начинает казаться, как будто каждая частичка меня увеличивается в размерах.
Мое тело извивается. Кровать кипит. Но Чейз все не останавливается, не сбавляет ритм.
Я единственная, кто колеблется. Единственная, кто не в своем уме от желания и нехватки воздуха.
— Чейз, — повторяю я снова и снова.
Кажется, это его только подстегивает, но, так или иначе, он проникает в меня все глубже и глубже.
Моя голова откидывается то назад, то вперед. Наши бедра сталкиваются. Кости ударяются друг о друга. Он так глубоко во мне, что я чувствую, как его яйца шлепаются по моей заднице, в то время как основание члена задевает мой клитор.
Вот и все. Я больше не могу. Последние нити моего контроля рвутся, и я издаю хриплый крик, и мои бедра безудержно трясутся, когда я взрываюсь от оргазма.
Влажные волны освобождения накатывают на меня. Их так много, и они такие интенсивные, что, кажется, льются через край.
— Черт, Эйвери, — задыхаясь, говорит Чейз.
Он двигает бедрами, все еще находясь глубоко во мне. Я смутно осознаю, что он ускоряется и дрожит от собственного освобождения. Понимаю, что сама судорожно сжимаю его.
Кажется, мой оргазм длится бесконечно.
— Черт, черт, черт, — Чейз продолжает стонать, извергая свою теплую сперму в меня, пока совершенно не выбивается из сил.
Его пальцы расслабляются и отпускают мои запястья, когда его тело опускается на меня сверху. Я немедленно тянусь к нему и обвиваю его руками.
Я издаю последний стон, и мужчина опускается на меня всем своим весом, вдавливая в матрас.
Чейз зарывается лицом в мои волосы, и мы просто лежим, пытаясь отдышаться. Вернуться в реальность.
В конце концов, я погружаюсь в сон, чувствуя, как он прижимается носом к моей шее.
Глава 8
Чейз
Ладно, не уверен, что произошло сначала: ее оргазм вызвал мой или наоборот?
Я стараюсь не вдавить Эйвери своим весом в матрас, хотя сам ощущаю себя почти невесомым. С огромным желанием остаться внутри нее как можно дольше, я задерживаюсь на пару секунд в ней, пока её киска не прекращает пульсировать, медленно выпуская меня.
Как только я освобождаюсь, я откатываюсь и ложусь на спину. Протягивая руку, я рывком снимаю презерватив. Черт, даже после сегодняшней мастурбации он настолько наполнен, что, кажется, вот-вот лопнет. Завязав презерватив узлом, я выбрасываю его в мусорную корзину рядом с е прикроватным столиком.
Я укрываю нас простыней, когда девушка сворачивается клубочком рядом со мной. Её рука покоиться на моей груди. Я смотрю на нее и, боже мой, как же я хочу начать все с самого начала, с поцелуев.
Ее поцелуй почти как идеальный секс. Мой член становиться твердым только от мысли о ее губах на моих. Я борюсь с искушением разбудить Эйвери и посмотреть, готова ли она ко второму раунду.
Но громкое урчание моего живота путает все планы. Вероятно, мне следует позаботиться о еде для нас обоих.
Эйвери издает едва слышный хныкающий звук, когда я отодвигаюсь от неё и встаю с постели. Боже мой, от одного взгляда на её сексуальное тело, частично скрытое белой льняной простыней, я снова напряжен.
Любуюсь её гладкой кожей и черными волосами, когда она удобно устраивается на боку. Девушка выглядит такой безумно красивой и совершенно непохожей на тех, к которым меня обычно тянет. Я улыбаюсь, глядя на неё, и затем отворачиваюсь, удостоверившись, что вид её, распростертой вот так на кровати, навсегда остается в моей памяти.
Эйвери абсолютно не похожа на девушек, за которыми я обычно приударяю. Она отличается не только характером, но и внешностью. Черт возьми, даже там, где я обычно цепляю девушек, таких нет. Она явно девушка не моего круга.
Я не уверен, что именно в ней распаляет меня. По внешности она самая сексуальная женщина, которую я когда-либо видел или прикасался, но я всё равно не могу понять, почему меня так неудержимо влечет к ней.
Я не хвастаюсь, когда говорю, что встречался со многими моделями, мне известен их образ жизни. Я привык цеплять женщин из более состоятельного окружения. Осматриваю кухню Эйвери, она небольшая, но уютная. Судя по безделушкам, девушка старается сделать её как можно уютней, но в этом направлении ещё работать и работать.
— Черт, — бормочу я, заглядывая в морозильник, а затем и в холодильник.
Я вижу бутылку кетчупа. И всё. У неё есть бутылка кетчупа, несколько пакетиков плавленого сыра и два пакета лапши по-романски (Прим. Лапша по-романски — блюдо итальянской кухни со специальным соусом, в данном случае — дешевый полуфабрикат).
Не так уж и много, если только я не хочу попробовать кошачьего корма. «Совершенно ясно, что, забывая о себе, она кормит этот маленький комочек шерсти», — думаю я, протягивая руку и позволяя Себастьяну потереться щекой о мою руку. Этот пройдоха дружелюбный.
