Эмили Гиффин - Детонепробиваемая
– Нет. Стараюсь выбрать место встречи с Беном на вечер.
– Чтобы помириться?
– Нет, чтобы поделить имущество.
– Хм… Как насчет «Киттичая»? У меня там бронь, которую я предпочел бы не использовать.
Поднимаю брови. Вечная история…
– Можно поподробнее, у меня есть время.
– Она слишком надоедливая.
– Ааа… – тяну я, пролистывая страницы до буквы К. – Итак, «Киттичай». В отеле «Томпсон», так?
– Ага. Столик на двоих в восемь. Если хочешь, он твой.
– Если честно, никогда там не бывала. И не думаю, что это тот вечер, когда стоит пробовать что-то новенькое.
– Ну, сходите в старую знакомую «Таверну Грамерси»? В «Аквавит»? Или в «Бальтазар»?
Я качаю головой.
– Ни то, ни другое, ни третье. Старые знакомые места вызывают слишком много воспоминаний… Хороших воспоминаний. Приятных. Это было бы неправильно. Неправильно сидеть там и говорить Бену, что я хочу забрать нашу кухонную утварь «Карфалон», параллельно думая о нашей первой годовщине или о ночи, когда мы расшалились на заднем сидении такси.
– Ты же даже не готовишь. Серьезно, хочешь посуду?
– Нет. На самом деле я ничего не хочу.
Майкл кивает и, щурясь, смотрит в потолок, будто что-то попало в контактные линзы.
– Можно полюбопытствовать? Я проверяю теорию… Тот случай в такси был до или после свадьбы?
– До. – Отпихиваю воспоминания и продолжаю: – Думаю, мне следует выбрать нечто среднее между модным новым местечком и проверенным любимым рестораном. Заведение, где мы бывали раньше, но… без особого подтекста. С уютной атмосферой, но не слишком веселое. И, наверное, с низкими баллами по обслуживанию. Не хочу, чтобы нас прерывали или пространно описывали еду и вина.
Майкл смеется.
Я стреляю в него взглядом:
– Не смешно.
Улыбка исчезает с его лица, и он покаянно вздыхает:
– Прости… Правда не смешно.
– Ладно… Чуть-чуть забавно, – говорю я и думаю, что, сталкиваясь с трудностями, сильные люди шутят.
Майкл снова трясет шарик.
– Ой-ой-ой.
– Что?
– Не бери в голову. В любом случае я ему не верю.
* * * * *
Вечером нашего последнего «свидания» я приезжаю в выбранное наугад бистро в «Адской кухне» (районе, с которым у нас с Беном наименьшее количество ассоциаций), опоздав на десять минут, но все равно раньше мужа. Меня это раздражает, потому что приходится заказать напиток в баре, и вечер становится слишком похож на свидание, а не на деловую встречу, как на самом деле. Интересно, может, нам лучше было встретиться за обедом?
Бен не спеша подходит после того, как я взяла вино и сделала несколько глотков. На нем мешковатые джинсы и новая белая рубашка, которая подчеркивает красивую форму торса и рук. У Бена не слишком маленькое и не слишком большое крепкое тело, которое идеально смотрится в одежде. И, к несчастью для меня, еще лучше без нее.
– Симпатичная рубашка, – говорю я с долей сарказма в голосе. Хочу, чтобы он понял: я отметила его походы по магазинам в то время, когда у нас неурядицы.
Бен отвечает мне оборонительным взглядом и бормочет, что прикупил кое-какие тряпки в «Гэп». Представляя Бена примеряющим типовую одежду, которую он, конечно, будет надевать на свидания с краснеющими фертильными девушками лет двадцати с небольшим, я его почти ненавижу. Это действительно хорошо и полезно, хотя легкая ненависть к Бену придает вечеру оттенок печали. Я расплачиваюсь в баре, и мы идем к стойке метрдотеля.
– Он здесь, – указываю я на опоздавшего.
Метрдотель улыбается и ведет нас к маленькому столику в самом центре зала. Я мгновенно определяю, что этот столик – самый плохой в ресторане. Мы будем окружены со всех сторон. Я не планирую сцену и не ожидаю слез. Мы с Беном очень сдержанны и одинаково не любим привлекать к себе внимание. Но все-таки для наших целей угловой столик подошел бы гораздо лучше. Я бросаю взгляд на Бена, надеясь, что он попросит нас пересадить. Он почти всегда так делает. Даже когда мы заглядывали в Макдональдс и я выбирала столик, он спрашивал, нельзя ли нам переместиться. Это стало почти игрой. Я пыталась угадать, где бы Бен хотел сидеть, а он находил в этом месте что-то неподходящее: сквозняк от кондиционера, солнечный свет прямо в глаза, пятна кетчупа на стуле. Конечно же, именно сегодня Бен для разнообразия решил опробовать новую рубашку и согласиться с рассадкой.
– Итак… Как дела? – спрашивает Бен после того, как официантка вручает нам меню и винную карту.
– Прекрасно.
– Как работа?
Говорю, что отлично, и по мере его понуканий рассказываю о последних книгах, которыми занимаюсь, и о нескольких, которые пытаюсь приобрести. Знаю, что Бен гордится всем, чего я достигла в издательстве, и не могу не поделиться с ним некоторыми подробностями. Интересно, как скоро пропадет желание рассказывать ему свои истории?
– А как твоя работа?
– Нормально. По-прежнему.
– Семья?
– Прекрасно. Хорошо.
– Ты уже им сказал?
– Сказал что?
– Ну, Бен, даже не знаю. О твоей новой рубашке?
– Не понимаю, что конкретно ты имела в виду.
– Конкретно? А наше расставание, которое происходит здесь и сейчас, достаточно конкретно? – Обрисовываю руками пространство между нами.
– Я упомянул, что у нас проблемы.
– Ты рассказал своим о характере наших «проблем»?
Бен кивает.
– И теперь они думают, что я холодная стерва?
– Никто не думает о тебе ничего плохого, Клаудия.
Я перевожу взгляд на меню, поднимаю брови и бормочу, что очень в этом сомневаюсь.
Он игнорирует мое замечание и спрашивает:
– Ты сказала родителям?
– Нет. Еще нет.
Бен не выглядит удивленным. Знает, что я не общаюсь с матерью и не хочу расстраивать отца.
– А сестрам?
– Нет. Только Джесс. И Майклу.
– Энни?
Качаю головой.
– Нет. А зачем? Ты разговаривал с Рэем?
– Перекинулись парой слов.
Хочу спросить Бена, что именно он рассказал Рэю, но решаю, что не надо. Могу себе представить. И также догадываюсь, что новоиспеченный отец ему ответил. Это подтверждает мой тезис о том, что люди ищут далеко не любого совета. Они спрашивают мнение только тех, кто отразит их собственные побуждения. Предложит им то, что они и так собирались сделать.
Подошедшая официантка принимает у нас заказ. Мы не обсуждали заранее, кому что по вкусу, однако оба выбрали лосося. Мы не привыкли дублировать блюда и раньше предпочитали заказать два разных и съесть каждого по половине. Ясно, что то время прошло.
– Итак…
– Итак, – подхватывает Бен. – Что дальше?
Можно подумать, он говорит о логистике, а не о наших отношениях. Они закончились, и мы оба это знаем. Я передаю Бену составленные Ниной документы со словами:
