Ричард Эванс - Последнее обещание
Элиана проводила его вниз. На пороге она положила руки ему на плечи, и он обнял ее. Они уже больше не смущались при прощании, но расставаться становилось все труднее.
– Завтра в то же время? – спросил Росс.
Она отвела глаза:
– Извини. Никак не приду в себя. Завтра какой день?
– Четверг.
– Завтра не получится. Мне надо готовиться к празднику. Ты ведь придешь?
– Собирался.
– Хорошо. – Она поцеловала его в щеку. – Спокойной ночи, дорогой!
Она закрыла за ним дверь и прижалась к ней спиной, думая о том, как прекрасно было бы быть с ним всегда.
9
Провизию доставили в воскресенье, в час дня, и на кухню, находившуюся над винодельней, стали носить огромные подносы с едой. Гости – сборщики винограда и работники винодельни – начали прибывать часа через три. Приходили в основном пешком. Старики припарадились, надели темные костюмы, которые носили не один десяток лет, жены молча семенили рядом. В винодельне мужчины собрались в кучку, а женщины отправились на кухню – помогать.
Молодые люди пришли в кожаных пиджаках или спортивных куртках, все – в цветастых рубашках, расстегнутых до пупка, с девицами под ручку и с сигаретами в зубах. Они заняли другой угол зала.
У Росса утром была экскурсия, и он приехал через час после начала праздника. Оркестрик с аккордеоном и гитарой играл народные мелодии. Гости веселились от души.
Первой Росса заметила Анна. Она подошла к нему, расцеловала и сказала:
– Добрый вечер, синьор Стори. Хорошо, что вы пришли. – И представила коренастого мужчину, сопровождавшего ее: – А это мой друг Андреа.
Мужчины пожали друг другу руки.
Тут вошел Маурицио в бежевом костюме от Армани. Он держал за руку Элиану, одетую в легкое лиловое платье до колен. Она была так хороша, что у Росса заныло сердце.
Маурицио вскинул вверх руки и воскликнул:
– Синьор Стори! Выбрались все-таки?
– Да. Благодарю за приглашение. – Росс взглянул на Элиану, которая молча смотрела на него, и слегка поклонился.
– Здравствуйте, синьор Стори. Рада, что вы пришли.
– Благодарю.
Последовала короткая пауза, они оба слегка смутились, но Росс надеялся, что Маурицио этого не заметил.
– Я впервые на таком празднике, – сказал Росс. – Где мне можно сесть?
– Где пожелаете, – ответил Маурицио. – Мы сидим за центральным столом, но боюсь, там уже не осталось места.
– Еще раз спасибо за приглашение, – сказал Росс.
– Чувствуйте себя как дома, – улыбнулся Маурицио и отошел, уведя с собой Элиану.
Росс направился к стойке, положил себе закусок, взял стакан вина и сел за столик, где уже сидела пожилая пара и две молоденькие девушки.
Он пытался не смотреть на Элиану, но удержаться было трудно. За ее столом сидели Маурицио, Алессио, Мануэла и ее муж Витторио, Анна с Андреа и Лука со своей женой Кончеттой. Росс чувствовал себя не в своей тарелке.
Он еще ел, когда мужчины начали передвигать стойку с закусками в другой зал, а музыканты прошлись по залу, приглашая гостей танцевать.
Росс станцевал с обеими молоденькими соседками и присел отдохнуть. Внезапно у их стола возникла Элиана.
– Надеюсь, вы не скучаете?
Все стали уверять, что прекрасно проводят время.
Она наклонилась к Россу и шепнула:
– Подходи через десять минут к дороге за столовой. Я хочу тебе кое-что показать.
Она вернулась за свой стол. Росс заметил, как через несколько минут она что-то сказала Мануэле, встала и направилась в туалет. Росс немного подождал, извинившись, вышел из-за стола и пошел к противоположному выходу. Лука пристально наблюдал за ним.
Выйдя из столовой, Росс направился к оливковой рощице. Элиана уже ждала его.
– Нам туда, – махнула она рукой.
Они молча пошли по дороге, которая вела к овражку за виноградником. Элиана была на каблуках, и по камням ей идти было трудно. Росс взял ее под руку.
Быстро темнело. Из столовой доносилась музыка, но они слышали только собственное дыхание.
– Куда мы идем?
– Увидишь.
Элиана остановилась у низкой каменной ограды. Она повернулась к ней спиной, подтянулась и уселась. Росс сел рядом. Они сидели, болтая ногами, и любовались на долину.
– Ты волнуешься, что ушла и сейчас сидишь здесь со мной? – спросил Росс.
– Немного. Сейчас все пройдет. – Она взяла Росса за руку. – У тебя красивые руки. Я это заметила еще при первой встрече. Руки художника.
– Спасибо. Так что ты мне хотела показать?
– Вот это.
Солнце садилось, и его последние лучи позолотили раскинувшуюся перед ними долину.
– Какая красота… – прошептал Росс.
– Да, – чуть слышно ответила она. – Наверное, именно поэтому это место и назвали Рендолой. Здесь земля встречается с небом. Я прихожу сюда всегда, когда хочу успокоиться. Иногда молюсь здесь.
Воздух был по-вечернему свеж, стояла тишина, только птицы пели.
– Мне всегда хотелось привести сюда кого-нибудь. Хотелось с кем-нибудь поделиться.
Росс обернулся к ней. Она заглянула ему в глаза. И, словно заполняя пустоту, разделявшую их, они потянулись друг к другу. Их поцелуй был долгим и пылким.
– Я люблю тебя, Элиана, – сказал Росс. – Люблю всем сердцем.
Они снова поцеловались, сначала нежно, трепетно, но потом страсть захватила их. Элиана словно пыталась утолить многолетнюю жажду. И вдруг она встрепенулась.
– Ты ничего не слышал?
– Нет.
– Погоди-ка… – Она высвободилась из его объятий и спрыгнула с ограды.
Через несколько мгновений послышался громкий голос Мануэлы:
– Элиана! Элиана!
Элиана сняла туфли и, приподняв подол платья, побежала к винодельне, крича на ходу:
– Что случилось?
– У Алессио приступ.
В розоватых сумерках Росс увидел, как из винодельни выбежали люди, окружили Алессио. Подъехал “фиат” Луки, мелькнула Элиана – она села с Алессио в машину. Маурицио что-то говорил, отчаянно жестикулируя, потом машина тронулась с места и уехала.
Росс сел на землю у ограды и просидел так, пока не стемнело окончательно. А потом в одиночестве направился домой.
На следующий день Элиана не появилась, и Росс не на шутку встревожился. Во вторник у него были три экскурсии, и на виллу он вернулся только вечером. Открыв дверь, он увидел на полу в прихожей сложенный листок бумаги.
Дорогой Росс!
Мы с Алессио вернулись из больницы только сегодня днем. Если будет время, заходи сегодня вечером. Я буду в мастерской. Маурицио уехал.
С любовью, Элиана.
Он положил записку в карман и поднялся в мастерскую.
У нее был измученный вид. Он заметил, что его незаконченный портрет стоит у стены, а она работает над чем-то еще.
