Лиз Филдинг - Сладкое королевство
— Ты разобрала эскизы наклеек для меда? — спросил он.
Она удивленно взглянула на него. Потом, когда им принесли завтрак, сказала:
— Ах да, наклейки. Я воспользовалась твоим советом и дала Джереми акварель. Он хочет отсканировать ее, ввести в свой компьютер и посмотреть, что можно с ней сделать.
Адам вдруг почувствовал, что ему все это нравится гораздо меньше, чем должно бы, — ведь идея принадлежала ему. Но что он мог сказать? Что он не хочет, чтобы этот человек входил в ее спальню, чтобы его бросало в жар от вида ее кровати?
— Я советовал тебе обратиться к профессионалу.
— Как ты думаешь, сколько меда я собираю? — спросила она. — Я не оправдаю расходов на профессионала. А Джереми оказывает мне любезность.
— Он идет на жертвы, чтобы быть в хороших отношениях с попечительницей школы, — возразил Адам, разливая чай. Он положил в ее чашку сахар и протянул ей. — Он мечтает о повышении по службе?
— Об этом я ничего не знаю.
Она отпила глоток и состроила гримасу.
— Мало сахара? — спросил он и получил в ответ холодную улыбку, нацеленную куда-то глубже, чем в горькие воспоминания.
— Какой ты забавный, — заметила Мей. Она достала из детской сумки пустышку и дала Ненси.
— Мей…
Его телефон зазвонил, но он не обратил на это внимания. Ее отношения с Дэвидсоном важнее, чем сообщение Джейка, что бы тот ни имел сказать. Если она думает, что сможет продолжать…
— Ты не собираешься ответить на звонок? — спросила Мей. — Может быть, это Саффи.
— Что? — Адам достал телефон из кармана и крикнул «да!» так резко, что, будь это Саффи, она тут же повесила бы трубку. Но это, очевидно, была не она, потому что он, выслушав звонившего, сказал: — Пятнадцать минут. — Потом, в ответ на ее вопросительный взгляд, пояснил: — Это из офиса. Боюсь, я не смогу пойти в магазин. Дай мне список того, что тебе нужно, и я что-нибудь раздобуду.
— То есть поручишь Джейку что-нибудь раздобыть? — яростно произнесла она, хотя сама не могла понять, на что злится. На то, как он смотрел на нее, как произнес ее имя, когда зазвонил телефон. Может быть, он передумал?
— Не важно. Он должен знать, где Ненси, на случай, если Саффи объявится на следующей неделе, когда меня не будет. И должен быть кто-то, к кому ты сможешь обратиться в случае необходимости. Кроме того, он откроет на твое имя кредитную карту.
— Мне не нужны твои деньги, Адам.
— Возможно. Но я слышал от людей, что дети дорого обходятся, и не хочу, чтобы ты субсидировала мою сестру. А с картой ты сможешь помочь, если Ненси что-то потребуется.
— Ей требуется любовь, Адам, а не кусок пластика.
— Если ты дашь ей наполовину столько любви, сколько даешь твоим зверям-инвалидам, значит, она будет в надежных руках. Но дело не только в Ненси. Тебе потребуется обновить свой гардероб. — И прежде, чем она успела ответить, пояснил: — Твои свитера практичны, черненький костюмчик, в котором ты появлялась в публичных местах все последние годы, — это классика, но, когда я буду представлять тебя миру как свою жену, тебе потребуется что-то более соответствующее моему положению.
Представлять ее… Его положение…
— Может быть, тебе стоит подумать о том, чтобы обновить жену?! — выпалила Мей. — Взять одну из милых твоему сердцу тощих блондинок, и пусть она заботится о Ненси? — Она встала так резко, что стул заскрипел и сидевшие за соседними столиками люди повернули головы в ее сторону.
— Кто в этом графстве может быть лучше мисс Мей Колридж? — спросил он, беря ее за руку.
От неожиданности его прикосновения и давления его пальцев она почувствовала слабость в коленях и вновь опустилась на стул.
По лицу Адама опять скользнула таинственная улыбка, и чувство, которое она испытывала перед тем, как он поцеловал ее, вновь вернулось.
Адам Вейвелл уже не был тем мальчиком, который дрожал, когда целовал ее. Это был человек, сброшенный на самое дно жизни и сумевший за десять лет обновить старенькую семейную фирму, взять дело в свои руки и создать империю.
Она чувствовала бы себя виноватой в том, что тайно бросила ему спасательный круг, умолив старого друга семьи дать ему работу, но семья, прежде владевшая фирмой, вышла из этой переделки с капиталом куда большим, чем надеялась когда-либо накопить.
— Я просто предполагал, с обычной своей грубоватостью, — сказал Адам, не дождавшись от нее ответа, — что тебе захочется побаловать себя какими-нибудь туалетами для рождественского сезона. — Он еще держал ее руку достаточно крепко, так, чтобы она не могла вырваться.
— Я попрошу Джейка позвонить тебе на следующей неделе, помочь в повседневных заботах, — произнес Адам достаточно твердо, для того чтобы дать понять, что этот вопрос не обсуждается.
— Рождественские праздники должны меньше всего волновать тебя, — возразила Мей, не желая сдаваться. — Лично меня волнует Ненси. И Саффи. Ты пытаешься ее разыскать?
— Я позвонил приятелю, владельцу страховой компании. Сейчас, когда мы с тобой беседуем, он старается напасть на ее след и осторожно выясняет, что произошло во Франции.
Дьявол! Конечно, он пытается ее разыскать.
— Извини, — сказала она, сообразив, что позволила гордости захлестнуть ее. — Я не хотела грубить тебе.
Он ободряюще пожал ей локоть:
— Ничего. Мы оба сегодня немного не в своей тарелке.
— Ты собираешься сказать Джейку, что я… мы… ты… — Она не смогла произнести это вслух.
— Что я… ты… мы собираемся пожениться? — спросил он, улыбаясь ее смущению.
Она кивнула.
— Это необходимо, Мей. Мне придется поручить ему всю подготовку.
— Подготовку? Какая нужна подготовка для пятиминутной формальности?
Он пожал плечами:
— Почему она должна быть пятиминутной? Я думал, мы устроим что-нибудь повеселее, чем визит к регистратору.
— Повеселее? Ты думаешь, я хочу повеселиться?
— Ну, элегантнее. Где-нибудь, где можно потом пообедать или поужинать, чтобы я мог представить тебя моим директорам и их женам.
Мей открыла рот, собираясь возразить, но Адам опередил ее:
— Он займется цветами, машинами, фотографами, объявлениями в прессе. Организует прием для моих сотрудников.
— Ты здорово все продумал.
— У меня на руках не было ребенка.
— Не в этом дело. Я просто думала, хотела…
Сейчас он мог угадать ее мысли: она старалась примириться — не с тем, что станет его женой, а с необходимостью играть эту роль на публике.
— Ты думала, никто не должен знать? — с трудом выговорил Адам.
— Я… да, — призналась Мей. — Я думала, это формальность, кусок бумаги. Такой шумихи, шоу я не ждала.
