Дона Воэн - Все имеет свою цену
— Не лучше было бы вам заняться поиском убийц малыша?
— Я не меньше вашего хочу их найти. Но мне нужно ухватить ниточку, которая к ним ведет. — Сотрудник ФБР изучающе посмотрел на Хэллорана. — Если бы мать не подняла шум, о похищении узнали бы только утром. У кого-то слишком длинный язык. Кто-то болтал о режиме дня малыша, о доме или о чем-то еще. Именно поэтому ребенка без труда удалось выкрасть.
— Черт бы вас побрал! Моя родня этого не делала, — голос Хэллорана отозвался эхом в обшарпанном коридоре. — Пусть мы бедны, а Чарльз Вейл богат, но я любил малыша больше, чем он!
— Г-н Хэллоран, я вам верю на слово, — сказал сотрудник ФБР.
Хэллоран стоял, посасывая ободранные костяшки пальцев, и прислушивался к дробному стуку ботинок этого человека, сбегающего по лестнице. Он напомнил ему стук гвоздей, забиваемых в крышку крошечного гробика.
Ему открыла Шейла, и Хэллоран увидел за столом Кифа, а перед ним — стакан с виски.
— Я тоже выпью с тобой, — сказал Хэллоран. Шейла достала из шкафа еще два стакана и налила себе и Хэллорану.
— С нами обращаются как с уголовниками, Пат. — Киф потянулся за бутылкой, но Шейла, шлепнув его по руке, разлила виски сама.
— Без конца задают одни и те же вопросы, — добавила Шейла, наполняя стакан мужа.
— Пусть делают, что хотят, лишь бы нашли убийц малыша. — Неочищенное дешевое виски обожгло Хэллорану горло.
Шейла посмотрела через стол на Кифа.
— Наш Пат, наверное, считает нас похитителями. Для него на первом месте его Гизелла, а не мы.
— Ты ведь знаешь, что это не так, — возразил Хэллоран.
Она по-мужски залпом осушила стакан и взглянула на него тяжелым взглядом.
— Неужели? — Она встала и потянулась за бутылкой.
Киф схватил ее первым.
— Оставь выпивку.
Шейла пожала плечами, но бутылку им оставила. Киф щедро наполнил стаканы.
— Так ты останешься ночевать, Пат?
— Ему не терпится поскорее удрать к своим богачам, — сказала Шейла, чистившая картошку.
— Я остаюсь. — Хэллоран выпил виски и подвинул пустой стакан Кифу, чтобы тот снова наполнил его. Он поднял глаза и заметил, что Шейла пристально на него смотрит. Он не мог заставить себя не смотреть туда, где лиф ее платья туго натянулся на груди.
Шейла фыркнула.
— Что это с тобой? — спросил Киф жену.
Шейла тряхнула головой.
— Спроси у брата, — сказала она насмешливо. Хэллоран похолодел.
Но Киф, на которого уже подействовал алкоголь, вздохнул:
— Уж эти женщины! Скажи, Пат, ты их понимаешь?
— Куда мне, брат!
Шейла громко расхохоталась.
— Вы просто пара пьяных дураков, братья Хэллораны. — Она бросила картошку в кастрюлю, а братья Хэллораны выпили еще по стаканчику.
Возвратилась из школы Дорин. Хэллоран, шутливо подергав ее за ярко-рыжую косичку, сказал:
— Тут я вижу чернильное пятно на конце косички. Должно быть, какой-нибудь молодой человек окунал ее в чернильницу и писал любовные письма.
— Мы не пользуемся чернильницами, дядя Пат!
После ужина он сыграл с ней две партии в шашки и проиграл обе: одну нарочно, а вторую — потому что его мысли возвращались к Шейле, занимавшейся в углу штопкой.
Когда девочка ушла спать, Шейла снова вытащила бутылку виски — Кифу даже просить не пришлось.
— Валяйте! — сказала она им. — Знаю, что вам этого хочется. Превращайтесь в сопливых пьяных дураков! — Она ушла спать, а они постарались выполнить ее указание.
Далеко за полночь Хэллоран лежал в темноте, прислушивался к храпу брата, и ему очень хотелось, чтобы алкоголь подействовал на него, как на Кифа. Он не мог изгнать из памяти воспоминание о том, что осталось от малыша. Ужасная картина вставала перед глазами, и сон к нему не шел. В тишине квартиры он услышал, как открылась входная дверь. Он знал, что это ушла Шейла.
Шейла возвратилась, едва забрезжил рассвет. Хэллоран все еще не спал. Она прошла прямо на кухню, оттуда сразу же послышались обычные утренние звуки: жена готовила завтрак для мужа и остальных домочадцев. С кем она была? Он представил себе свою дорогую Шейлу в объятиях чужого мужчины, и в крови загорелось желание.
В больнице Хэллорана ждала другая напасть. Брайан Ролингс в ожидании у двери, ведущей в палату хозяйки. Он сидел там ежедневно с тех пор, как она попала в больницу. Хэллоран свирепо посмотрел на него, но Ролингс, голова которого была опущена на грудь, этого не заметил.
— Как сегодня чувствует себя моя госпожа? — спросил Хэллоран у ночной сиделки, только что закончившей смену.
— Получше, — ответила женщина. — Но ночью она все звала кого-то во сне. Вас не Брайан зовут?
Не успел Хэллоран ответить, как Ролингс вскочил на ноги.
— Я Брайан.
Сиделка отвернулась от Хэллорана.
— Мне кажется, ей будет легче, если она увидит вас, — сказала она Ролингсу и оставила Хэллорана дожидаться в коридоре. «Чтоб тебя разорвало, сучка!» — подумал он. Но одарил ее заискивающей улыбкой, когда она возвратилась. Все-таки она охраняла эти врата.
* * *
Когда Гизелла открыла глаза и увидела Брайана, она не спросила, как он здесь оказался. Она просто протянула к нему руки. Она обняла его и позволила его силе перелиться в нее, прижимаясь своим лицом к его мокрой, заросшей щетиной щеке.
Они так и оставались, не говоря ни слова, просто сжимая друг друга в объятиях, пока сиделка не сказала наконец Брайану, что ему пора уходить.
— Я вернусь, как только мне разрешат, — пообещал он.
— Этот человек просидел у вашей двери целые две недели, — сказала сиделка Гизелле. — Велите ему съездить домой и побриться. Когда он вернется, вы еще будете здесь.
— Она права, — подтвердила ему Гизелла. — Я буду ждать тебя.
За дверью Брайан почувствовал, что с его плеч словно сняли огромную тяжесть, и от чувства облегчения у него закружилась голова.
Хэллоран тряхнул его за плечи.
— Мне ее можно увидеть?
— Не сейчас. Они... послушайте, не могли бы вы побыть здесь, пока я съезжу, чтобы принять душ и переодеться?
— С удовольствием. И не надо торопиться, я о ней позабочусь.
— Я в этом уверен. Но я вернусь.
Брайан ушел такой легкой походкой, какой у него не было уже много дней.
* * *
— Госпожа Вейл?
Гизелла подняла глаза. Мужчину, который стоял па пороге больничной палаты с «дипломатом» в руке, она где-то видела.
— Простите. Я, кажется...
— Меня зовут Леонард Соломон. Поверенный вашего мужа.
Она откинулась на подушку.
— Я уже рассказала полиции и ФБР все, что мне известно. Я не хотела бы повторять все это еще раз.
