Сандра Мертон - Как все началось...
— Почему женщины всегда задают этот вопрос? — Слейд изобразил то, что, как он надеялся, слабо напоминало улыбку. — Сначала Кэти спрашивает, все ли у меня хорошо, теперь ты. — Он положил ладонь на ладонь Марты. — Да я в порядке. Просто последнее время было много дел, метался от одной работы к другой…
— Я не хотела бы показаться навязчивой, просто ты выглядел, как будто… А, ладно, неважно. — Марта мягко рассмеялась. — Ты прав — мы, женщины, порой бываем невыносимы. Как говорит твой отец, мы ищем проблемы там, где их нет.
— Ну на этот раз я с ним соглашусь. — Слейд глянул через плечо мачехи на кучку мужчин, сгрудившихся вокруг кого-то. — Что там происходит? Похоже на толпу футбольных фанатов.
Марта повернулась, посмотрела, куда он указывал, и рассмеялась.
— Это мои дочери. Они в центре всей этой — как ты назвал? — толпы фанатов.
— Твои дочери? Я их сто лет не видел. Три милые маленькие девочки, как я помню. Сэм, Мэнди и Кэрри. Глаза у Марты сверкнули.
— Ну теперь ты их сможешь так назвать лишь в том случае, если захочешь своей смерти. Сейчас они уже Саманта, Аманда и Карин. Пойдем, я тебя представлю.
Она подвела его к компании, и народ расступился. В центре оказались три юные женщины, способные заставить остановиться любое мужское сердце.
— Девочки, это младший сын Джонаса, Слейд. Не знаю, помните ли вы его, так что я вас представлю. Слейд, это Саманта.
Саманта оказалась рыжеволосой.
— Привет, — резво проговорила она и сверкнула зубками.
— А это Аманда.
Аманда была блондинкой.
— Здравствуйте, — сказала она и холодно улыбнулась.
— А это Карин, моя старшая дочь. Карин была брюнеткой и выглядела как деловая женщина.
— Рада познакомиться, — проговорила она и протянула руку.
— Так-так-так, — сказал Слейд, улыбнулся и в первый раз подумал, что вряд ли он сумеет развлечься на этой вечеринке.
Он старался. Дочери Марты тоже старались. Но как ни прекрасно было трио сестер, здесь, что называется, не хватало взаимного притяжения. Одна за другой девушки удалились, Карин задержалась.
— Кто бы она ни была, — сказала она мягко, — ты должен про нее забыть.
Слейд старался выглядеть так, будто у него все в порядке, и уже собрался возразить, но в конце концов кивнул, сунул руки глубоко в карманы и ответил, что это, безусловно, прекрасный совет, вот только если бы он мог им воспользоваться.
Он танцевал с красивыми женщинами, поболтал с Греем, и они договорились пообедать вместе, когда оба окажутся в Нью-Йорке. Он ел бутерброды и пил шампанское и наконец, устав от приклеенной улыбки, вышел наружу, на нижнюю из террас, каскадом спускавшихся к саду. Он отыскал укромный угол и уютную скамейку и тихо сел.
Может здесь, в тишине ночи, он наконец поймет, что происходит в его жизни?.. Сильный запах сигары прервал его размышления.
Слейд нахмурился и вскочил.
— Отец?
Из темноты послышалось довольное хихиканье.
— «Гавана» меня выдала, да?
Слейд повернулся и посмотрел на отца. Джонас, опираясь локтями на перила террасы, стоял с сигарой, зажатой в зубах.
— Я думал, ты в доме. Марта сказала, что ты где-то со своими приятелями.
— Я был. — Отец вынул сигару, оценивающе ее понюхал, затем снова прикусил. — Что ты здесь делаешь, мальчик? Разве тебе не нравится вся эта забавная чепуха внутри?
Слейд улыбнулся и облокотился на перила рядом с Джон асом.
— Отличная вечеринка, — заметил он.
— Отличная. Ты знаешь Кэти — если она что-нибудь решит сделать, то обязательно сделает.
— Она любит тебя, — сказал Слейд и сквозь темноту вгляделся в лицо отца, — несмотря на твои попытки убедить ее в обратном.
Джонас кивнул.
— Как если бы она была от моей плоти и крови.
— От плоти и крови еще ничего не значит, отец.
— Значит, когда ты приблизился к той точке дороги, откуда ясно видишь ее конец. Слейд рассмеялся.
— Ты нас всех переживешь.
— Но я точно не переживу «Эспаду», поэтому она перейдет к тому, чья фамилия Бэрон.
— Кэти лучше, чем Бэроны. Она любит тебя и любит это место.
— Ты думаешь, я настолько глуп? — Джонас помахал рукой, исключая протесты. — Я все это знаю.
— Но тогда…
— Что тогда? Ну, говори, мальчик, я мысли читать не умею.
Слейд напрягся.
— Да, — сказал он холодно, — не умеешь. Если бы умел, то догадался бы, что если назовешь меня еще раз «мальчик», то я за себя…
— Нет, ну вы только поглядите! — Джонас захихикал, выбросил сигару и повернулся к сыну. — А я смотрю, ты по-прежнему смышленый. Вся эта суета с бабами на тебе не отразилась…
— Я проектирую офисные здания, — процедил Слейд сквозь зубы, презирая себя за то, что начал оправдываться. — И чертовски хорошие. Ты бы знал об этом, если бы хоть иногда высовывал свой нос за…
— То, которое в Нью-Йорке, очень даже ничего. Слейд заморгал.
— Ты его видел?
— Конечно. А то, которое в Филадельфии, — лучше. Неплохо смотрятся — как ты их называешь? — эти внутренние парки с водопадами на всех уровнях.
— Атриум. — Слейду послышалось недоверие в собственном голосе, и он прокашлялся. — Когда ты их видел?
— Так, заезжал как-то. — Джонас усмехнулся. — Мужчине надо знать, что делают его потомки, даже если ему что-то не нравится.
— Ну… — Слейд силился сказать нечто умное, но так ничего и не придумал. — Ну, — сказал он снова, — это очень интересно.
— Ты удивишься, когда узнаешь, о чем думает мужчина в моем возрасте.
— Ты не старый, — сказал Слейд искренне. — Я бы хотел выглядеть и вполовину так же хорошо, как ты, когда Кэти закатит вечеринку в честь моего восьмидесятипятилетия.
Он ждал, что отец захихикает, но тот полез в карман и достал серебряную фляжку.
— «Бурбон», — пробормотал он, отвинчивая крышку, — глотни.
«„Бурбон“, — подумал Слейд, — ну, разумеется». Джонас любил эту гадость. Может, за это сыновья его и ненавидели. И все-таки он взял фляжку, кивнул и поднес к губам. Он не припоминал, чтобы хоть раз в жизни разговаривал с отцом по душам, и не собирался все это разрушить «бурбоном».
— Благодарю, — сказал он, стараясь не содрогнуться. Джонас сверкнул насмешливой улыбкой.
— Всегда пожалуйста. — Он сделал большой глоток, удовлетворенно вздохнул и закрыл фляжку. — Итак, ты надеешься, что твоя сводная сестра закатит тебе вечеринку в твои восемьдесят пять?
Слейд рассмеялся.
— Ну, что-то вроде этого.
— А почему она должна?
Голос Джонаса был холодным. Слейд нахмурился и посмотрел на него.
— Я просто пошутил.
— Я знаю, но подумай об этом. Почему она должна? Кроме того, у нее уже, наверное, будет свой муж. Дети. Может, даже внуки. — Он полез в нагрудный карман, достал еще одну сигару, откусил кончик и выплюнул его в темноту. — Нужен кто-то, кто придает смысл. Твои годы уже уходят, мальчик, тебе нужно завести своих сыновей. — Джонас достал из кармана золотую зажигалку, щелкнул и зажег сигару. — Да я думаю, тебе не нужен этот совет.
