Шерил Андерсон - Роковая сделка
— А что Гвен думает об этих… креативных директорах?
Тонкие губы Ронни скривились.
— Считает их достоянием и активом компании, — сказал он совершенно неубедительно, словно цитируя годовой отчет.
Я снова попыталась нащупать источник его беспокойства:
— Возможно, кого-то из них Гарт… особенно ценил?
Не успела Пола возразить, как Ронни спокойно ответил:
— Я предпочитаю не называть имен. Поэтому ни у кого не возникает соблазна называть мое.
— Вы женаты?
— А вы замужем?
— Нет.
— Приятно слышать.
— Это не имеет отношения к нашему интервью.
— Напротив. Мне нравится знать все о людях, с которыми я сталкиваюсь, а вам?
— Это часть моей профессии.
— Расскажите о себе что-нибудь еще.
— Мне бы хотелось подробнее расспросить вас о Гвен Линкольн.
— А ее не так-то просто отвлечь, правда, Пола?
— От чего вы меня пытаетесь отвлечь?
Ронни рассмеялся, но смех звучал натянуто. Я его поймала, но ему не хотелось этого признавать. О чем же он не желает со мной говорить?
— Расскажите о Гареме подробнее. — Я попыталась придать голосу игривость.
Ронни покачал головой:
— Не хочу отнимать у вас время пустой болтовней. Вас интересовала Гвен. Что еще вам о ней рассказать?
Я хотела говорить о Гвен и о Гареме; его отказ только разжег мое любопытство. Придется зайти с другой стороны. Вспомнив странное выражение лица секретарши, я спросила:
— Как давно вы знакомы?
Могу поклясться, в его глазах промелькнуло восхищение. Я попала в точку: именно об этом он и не хочет говорить.
— Мы были знакомы до того, как она вышла замуж за Гарта.
«Знакомы» — такой увертке позавидовал бы даже Билл Клинтон. Нужно поднажать.
— Вас когда-нибудь связывало нечто большее?
Его улыбка превратилась в гримасу.
— Да. Но сейчас мы просто хорошие друзья. А скоро станем еще и успешными деловыми партнерами.
— Вы простили ее за то, что она увела у вас Эмиля?
— Теперь я как никогда восхищаюсь ее чутьем.
— Да и имеет ли это значение, раз теперь вы снова вместе!
Он подался вперед и смерил меня ледяным взглядом. Я поняла: все, что он сейчас скажет, будет ложью.
— Верно.
— Когда сделка будет официально завершена?
Он снова подался вперед, неопределенно махнув рукой.
— Со дня на день. Смерть Гарта, конечно, нас задержала, но сейчас юристы работают над последними деталями. Прежде чем состоится переезд, придется сделать кое-какой косметический ремонт.
— Вы участвуете в кампании по продвижению «Успеха»?
— Естественно. Мы все принимаем в этом участие. И очень заинтересованы и в успехе рекламной кампании, и в самом продукте. У нас море работы!
— Значит, в будущее вы смотрите с надеждой и оптимизмом?
— Еще бы!
— Вы не жалеете о том, что вам придется пожертвовать независимостью и собственным творческим видением ради слияния с компанией, которая после смерти Гарта уже не та, что прежде?
В течение нескольких неприятных секунд Ронни молча смотрел на меня.
— Вы слишком молоды, чтобы понять истинный смысл подобного вопроса.
— Как я понимаю, кто бы ни убил Гарта Хендерсона, он отнял у вас не просто делового партнера. По-вашему, это и было его целью?
На лице Ронни промелькнул страх, он расцепил пальцы.
— Нет, дело не во мне.
— И все же вы опасаетесь, что можете стать следующей жертвой убийцы.
— Только если подвернусь ему под руку, но не как его истинная мишень. Я не сделал ничего плохого.
— А Гарт Хендерсон сделал?
Пола постучала ручкой по столу.
— Не понимаю, какое отношение к статье о Гвен Линкольн имеют беспочвенные догадки и бесполезные домыслы. Может быть, вы пришлете остальные вопросы по электронной почте, а мы на них ответим? — Казалось, Полу больше расстроило поведение Ронни, чем мое, но так или иначе она давала понять, что аудиенция окончена. Она поднялась и подождала, когда Ронни сделает то же самое.
Он поколебался, потом медленно встал. На лице снова появилось лживое выражение — значит, сейчас опять скажет неправду.
— В заключение скажу одно. Мне безумно не хватает Гарта, но я нахожу утешение в тех фантастических возможностях, которые передо мной открывает сотрудничество с Гвен Линкольн — женщиной с потрясающим деловым чутьем и невероятной творческой энергией.
Я выключила диктофон и начала медленно убирать в сумку свои вещи. Теперь я знала наверняка, что он от меня что-то скрывает, но если сейчас буду настаивать на продолжении разговора, Пола сделает все, чтобы он никогда не состоялся.
— Благодарю вас за искренность, мистер Уиллис, и за то время, которое вы мне уделили. Миз Уортон, я с вами свяжусь.
На прощание она так же, как при встрече, мелко-мелко потрясла мою руку, а он, при знакомстве едва удостоивший меня рукопожатием, сейчас сжал мою руку железной хваткой.
— Мне не нужно объяснять такой умной женщине, насколько это деликатное дело, — сказал он голосом, в котором снова звучал страх.
— Я не собираюсь доставлять неприятности, — заверила я его, радуясь, что никто из них, похоже, не знает о моих прошлых подвигах.
В дверях появилась помощница со странной походкой, собиравшаяся сопровождать меня до лифта. Может, они боялись, что на обратном пути я заблужусь или что-нибудь с собой прихвачу. Я бы охотно снова поболтала с секретаршей, но за стойкой ее не оказалось — теперь там расположился молодой человек, сидевший так прямо, словно к стулу подведено электричество или в кофе ему подмешали наркотики.
Выйдя на улицу, я остановилась, чтобы включить телефон и заодно обдумать возможную виновность Ронни Уиллиса. Он явно что-то скрывает, но связано ли это с убийством или с пресловутым слиянием? Откуда родом его демоны — из личной или профессиональной жизни?
Но прежде чем мне удалось найти ответ, который бы меня устроил, зазвонил телефон. Это была Трисия, которая спросила, есть ли новости от Кэссиди. Голова у меня была занята Ронни и Гвен, и я не сразу вспомнила о сегодняшнем обеде подруги с физиком.
— Возможно, они еще не закончили, — предположила я, направляясь в редакцию.
— Но уже почти три!
— А вдруг обед оказался настолько хорош? Или их долго обслуживают.
— Я просто сгораю от любопытства. На нее совсем не похоже скрывать от нас такое. Кстати, а как прошла твоя встреча?
— Не встреча, а встречи. Во множественном числе.
— Расскажи, не тяни.
Я стала рассказывать, но тут раздался сигнал на второй линии.
— Погоди, сейчас посмотрю, может, это Кэссиди.
