Наталья Труш - Игра по чужому сценарию
– Лар, мы в котором часу выезжать будем? – спросил Пашка.
– Я посчитала, чтобы к утру быть в этой Листвянке, надо не позже четырех часов выехать.
– Ты ложись спать, я разбужу.
– Не могу. Паш, я не усну.
Но к вечеру на Ларису навалилось какое-то тупое безразличие. Она снова была, как в первый день, растоптана и смята. Голова болела, будто в мозгу кто-то поковырялся.
«Нет, чудес не бывает. Не бывает чудес... И Шурика нет. Сейчас я это просто чувствую. Пустота, как в колодце», – думала Лариса, зябко кутаясь в теплый шарф, стоя у окна, за которым сгустилась ноябрьская темень.
В этот момент в прихожей запищал мобильник. Не звонок. Сигнал звонка у Ларисы был настроен другой. А писк – это сигнал СМС-сообщения.
Лариса открыла сообщение и чуть не упала в обморок. Буквы плясали у нее в глазах.
«Похороны состоятся, но в гробу будет не он».
– Паш, Пашка! – Лариса закричала, как ей казалось, во весь голос. На самом деле прошептала сдавленно.
Павел вышел из комнаты:
– Мам Л ар, ты чего хрипишь?
Увидел в руках у Ларисы телефон. Она протянула его племяннику.
Пашка прочитал сообщение и присвистнул:
– Ну, ни фига себе история! Лар, а может, он и правда того... этого?
– Что «того – этого»? – Лариса закашлялась – в горле першило.
– Ну, такой вот весь секретный. Может, и в самом деле работа такая?
– Не знаю. Пашка, я уже ничего не знаю. Позови Катю!
Лариса провалилась в глубокое мягкое кресло. У нее мелко дрожали руки.
Хлопнула входная дверь. Катька, растрепанная, только из ванной, в банном махровом халате, влетела в комнату, плюхнулась у ног Ларисы.
– Ларочка, ты только не нервничай! Погоди, сейчас мозги в кучку соберем. Господи, ну где ж Леха-то, черт бы его побрал!
Катя лихорадочно давила на кнопки телефона, пытаясь дозвониться до Лешки Куликова.
– Куличок! Ну, наконец-то! Лешик, ты скоро приедешь? Уже? Слава богу! Леш, сразу к Ларисе заходи, ладно?! Очень-очень надо!!!
– Ну все, Ларис, Лешка сейчас придет, уже мчится. Сейчас всем колхозом покумекаем. Ларочка, ты как? Сердце как? Не колет?
– Кать, да не суетись ты, не колет. Просто тошнит, и голова кружится. – Лариса выбралась из кресла. – Пошли в кухню. У меня мозги кипят, надо пять капель принять.
– Корвалольчику? – участливо спросила подруга.
– Смеешься? – Лариса достала из шкафчика початую бутылку коньяка, накапала по половинке в две рюмки. – Давай, мать, а то боюсь, что я просто свихнусь.
Не успели закусить яблочком, как в прихожей прозвенел звонок, Пашка метнулся к двери, и через минуту, едва успев скинуть ботинки, в кухню ввалился Леша.
– Девки, что за пьянка? Катерина, что у вас опять такое стряслось?
– Леш, мы тебе сейчас все-все расскажем. Нужен твой совет.
– Пожрать дадите чего-нибудь? Я как волк сегодня...
– Кать, налей волку рассольника, и котлеты в кастрюле. – Лариса достала третью рюмку. – Леш, только по чуть-чуть, кому-то ночью рулить придется!
– Да пейте, я сяду за руль, – подал голос Павлик.
– «Пейте»! Скажешь тоже. – Лариса снова накапала всем троим пахучей, как лекарство, коричнево-золотистой жидкости. – Это средство спасительное, чтоб руки не тряслись.
– Ну что стряслось-то? – Леша одним махом проглотил граммульку в рюмке и покосился на бутылку, которую Лариса предусмотрительно задвинула к стенке. Его красноречивый взгляд дамы равнодушно пропустили.
Катя и Лариса начали наперебой рассказывать ему о сообщении. И он, конечно, ничего не понял.
– Так, тихо, по одной и с самого начала!
Лариса показала Леше CMC-сообщение в своем телефоне.
Леша прочитал и уставился в одну точку. Потом двинул рюмку поближе к бутылке и распорядился:
– Плесните для ясной мысли.
Катя и Лариса дождались, когда Леша выпьет, закусит и обведет всех трезвым взглядом.
– Что скажешь? – задала вопрос Катя.
– А что я сказать могу?
– Леш, ну, ты все-таки мужик – это раз, и как-никак – в армии служишь! Это два! И кто только что плеснуть просил для ясной мысли?!!! – Катя начала потихоньку выходить из себя.
– И что, Кать? Ну, давайте логически рассуждать. Раз такая эсэмэска пришла плюс тот анализ, что вы провели с письмами, надо делать выводы, что он жив. Что касается того, развлекается это кто-то, или он сам, или это на самом деле какая-то серьезная игра, сказать сложно.
– Леш, ну, напрягись! Ну, может такое вообще в жизни быть или нет?
– Вы книжки читаете? Детективы там современные какие-то или шпионские романы?
– Да при чем тут они-то? – Катя уже с трудом держала себя в руках. – Нам же не как в романе надо, а как оно в жизни бывает!
– А в жизни оно по-разному бывает. Я с этими людьми лично не знаком, но однажды историйку одну из первых уст слышал занимательную. Мужик один конторский работал в Брюсселе. Что делал – не знаю, не спрашивайте. Для жены, которая в Питере жила и о его службе знала в общих чертах, он был в длительной командировке. А там он был обычным французом и трудился в компании какой-то. Чем и как трудился – не знаю, история умалчивает. Раз в году ездил в отпуск на Карибы, куда привозили его супругу. Я уж не знаю, было у них там что-то, или они, как Штирлиц с женой, только взглядами друг с другом в каком-нибудь «Элефанте» разговаривали, но для всех в своем Брюсселе он был одиноким. Не скажу точно, как там было все на самом деле, но мужика этого надо было из игры выводить и в Россию возвращать. И он умер. Для всех умер, а на самом деле его живого и здорового вернули на родину, а в Брюсселе похоронили под его именем не то бомжа какого-то, не то куклу. То есть для тех, кто им очень интересовался, он умер. Скоропостижно. И интерес к нему тут же пропал.
А мужик этот вернулся домой, с семьей своей воссоединился. И зажил новой жизнью. Да, на этом история не заканчивается! Прошло какое-то время, и однажды в Эрмитаже, где у него была встреча, он нос к носу столкнулся со своим брюссельским соседом, с которым они очень дружили. Сосед дара речи лишился в первую минуту, а потом к мужику этому кинулся с поцелуями, расплакался: мол, как же так, я ж тебя сам хоронил и за могилкой ухаживаю, цветочки высаживаю.
Ну, мужик наш не растерялся, отстранился от друга брюссельского, хоть сердце от боли чуть не выпрыгнуло из груди, и на его французскую речь сказал, как любой наш русский придурок сказал бы: «Я не говорю по-французски! Извините!» Тот мужик понял, что ошибся. Расплакался. Лопочет: мол, очень уж похож этот русский на друга...
Вот такая история! Так что если мыслить масштабно, то все может быть, но только все это просто маловероятно, – закончил Леша.
Лариса и Катя переглянулись.
– Ну, примем за рабочую версию, что наш-то Джеймс Бонд тоже попал в какую-то историю, из которой его можно вывести только покойником, – трезво рассудила Лариса. – Я только одного не знаю теперь: ехать нам в эту Листвянку или нет?
