Дженнифер Эшли - Путь страсти
С невозмутимой улыбкой Шон приблизился к постели, и глаза Андреа полезли на лоб, когда она смогла наконец разглядеть во что он одет. Хотя назвать, его одетым язык не поворачивался — на Шоне не было ничего, кроме трусов и майки. Идеальная одежда, которую легко сбросить, если вдруг понадобится перевоплотиться... или забраться на козырек крыши.
— Трусы, — глубокомысленно пробормотала Андреа. — Так я и знала!
— Может, одолжишь мне одеяло, милая? Неплохо было бы набросить что-нибудь на себя. Тут чертовски холодно.
— Между прочим, это тебе пришло в голову обернуться котом и пробраться по крыше ко мне в спальню!
— Да, — кротко согласился Шон. — Но чтобы это сделать, мне пришлось часть одежды оставить внизу, перед домом, причем основную ее часть.
Послушать его, так это было самым обычным делом, фыркнула про себя Андреа. Впрочем, может, для самого Шона так оно и было, спохватилась она, хотя с трудом могла представить себе женщину, способную недрогнувшей рукой запереть окно и помешать Шону пробраться в спальню. Он стоял перед ней — высокий, мускулистый, широкоплечий, картинно положив руки на бедра. В спальне было темно, но небо уже стало светлеть, и его силуэт на фоне окна казался угольно-черным. При одном взгляде на него Андреа захотелось завыть, как воет волчица, призывая своего самца.
В коридоре послышались торопливые шаги. Дверь ее спальни распахнулась, и в комнату ворвалась Глория. Андреа была вынуждена признать, что в серебряных шлепанцах на босу ногу и развевающемся пеньюаре тетушка выглядит просто сногсшибательно. Влетев в комнату, она сжала кулаки и принялась озираться по сторонам, готовая перевоплотиться, но, увидев Шона, тут же успокоилась.
— Ах, вот это кто! — хрипло хохотнув, пробормотала она. — Выходит, сегодня у каждой из нас свой кот, да, Андреа?
— Мы Шоном просто болтали, — поспешно буркнула Андреа, чтобы помешать Шону изложить свою версию. — Успокойся, Глория. Все под контролем.
По губам Глории скользнула многозначительная ухмылка.
— Конечно, конечно, кто бы сомневался. Ну, тогда спокойной ночи. — Глория повернулась — взметнулись полы пеньюара — и величественно выплыла из спальни, плотно прикрыв за собой дверью.
— Так как насчет одеяла? — невозмутимо напомнил Шон: — Тут у тебя чертовски холодно.
— Одеяла? А я-то думала, что имею дело с большим, дурно воспитанным бастетом!
— Я и есть бастет. Только замерзший.
— И к тому же я решила, что ты уже уходишь.
— Ничего подобного я не говорил. — Шон невозмутимо уселся на край кровати. — Между прочим, ты трясешься как осиновый лист. И я чувствую запах твоего страха. Расскажи о своих кошмарах, милая. Только сначала дай мне одеяло, хорошо?
Насчет страха он угадал. Неожиданное появление Шона в ее спальне прогнало кошмар, но Андреа до сих пор била дрожь, хотя кожа была вся липкая от пота. Мучившие ее кошмары были какими-то... бессвязными, но оттого не менее пугающими.
Шон мог сколько угодно твердить, что ему холодно, но от него даже на расстоянии веяло жаром. Он был такой... теплый. Андреа изнывала от желания окунуться в это тепло. Даже не глядя на него, она могла бы поклясться, что видит каждую черточку его сильного, мускулистого тела; курчавые завитки волос у основания шеи, чувственные губы, которыми он только сегодня целовал ее. Дважды. Едва вспомнив об этом, она почувствовала, как ее бросило в жар.
Сейчас она отдала бы все на свете, чтобы снова почувствовать его прикосновение... прижаться к его груди и снова почувствовать себя в безопасности.
Приподняв край одеяла, она подвинулась, освобождая ему место, чтобы он мог лечь рядом.
В глазах Шона полыхнул огонь. Его взгляд метнулся к лежавшей в постели Андреа, и он со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. В комнате повисло молчание. Андреа уже решила, что он откажется, но тут Шон вдруг взялся за край одеяла, приподнял его и молча вытянулся рядом с ней.
Устраиваясь в постели, Шон гадал, что будет дальше. Ему вдруг пришло в голову, что он, возможно, только что совершил самую большую ошибку в своей жизни. Постель, на которой спала Андреа, была огромной — тут вполне хватало места для двоих... но не настолько, чтобы не заметить, что он в ней не один. Проклятие, как он ни старался, он никак не мог лечь так, чтобы не коснуться ее, а когда он закинул руку за голову, лицо Андреа оказалось совсем рядом.
Шон чувствовал на щеке ее теплое дыхание, рассыпавшиеся по подушке волосы Андреа игриво щекотали ему ухо. От нее изумительно пахло — теплым со сна, разгоряченным женским телом. На фоне лютого холода, царившего в ее спальне, постель Андреа казалась островком уюта и тепла — мечтой любого оборотня-самца — местом, где можно свернуться клубочком и уснуть возле любимой.
— А ты опасная, — пробормотал Шон. Ему вдруг вспомнился сегодняшний разговор с отцом — Дилан тогда сказал, что Андреа, мол, наплевать на принятую среди оборотней иерархию и... проклятие, так и есть! Андреа опять смотрела ему в глаза. Она не пыталась избежать его взгляда или изобразить покорность — и не испытывала при этом ни малейшей неловкости.
— Я? Опасная?! — поразилась Андреа. Она недоумевающе пожала плечами. — Ты был прав, тут действительно холодно. И если ты хочешь поговорить, то моя постель — самое теплое место. Уверяю тебя, я ничуть не опасна. Во всяком случае, для тебя.
— Нет, ты опасна, потому что младший брат вожака стаи, оборотней до такой степени потерял из-за тебя голову, что готов плясать под твою дудку.
По губам Андреа скользнула улыбка.
— Неужели? Выходит, ты пляшешь под мою дудку?
— Пляшу, милая. Причем джигу — прямо сейчас. Неужели не видишь?
Пухлые, ярко-алые губы насмешливо скривились.
— Нет, это ты опасный человек, Шон Морисси. Это ведь ты вскарабкался в окно и проник в мою девичью спальню!
— Потому что я беспокоился за тебя.
— Именно поэтому я и говорю, что ты опасный.
Глаза Андреа в лунном свете отливали серебром, лицо казалось высеченным из светлого Мрамора. При виде ее красоты что-то вдруг шевельнулось в душе Шона — на миг ему показалось, что ее глаза смотрят прямо ему в душу. И он понял, что не устоит перед ней.
Протянув руку, Шон отвел упавшую ей на лоб непокорную прядь волос.
— Расскажи мне о своих кошмарах, — шепотом попросил он. — Тебе снится Джаред? То, что он пытался сделать с тобой? Но, теперь он для тебя не опасен, милая. По закону он не имеет права трогать тебя, ты же знаешь — во всяком случае, после того как я предложил тебе стать моей подругой. Я убью его, если он только попробует близко подойти к тебе!
— Нет, — пробормотала Андреа, сжав губы так плотно, что ими можно было резать бумагу. Лицо ее стало хмурым. — Мои кошмары не имеют ничего общего с Джаредом. Мне кажется, они как-то связаны... с тем, что произошло сегодня, — упавшим голосом сказала она.
