Кэтрин Андерсон - На веки вечные
Джим посмотрел на Сэмми и удивленно изогнул брови.
— Ты волнуешься о маме? Не надо! — И показал ей два поднятых больших пальца. — Все будет хорошо. Она в надежных руках. Здесь лучшие врачи во всем штате.
— Шериф, — негромко позвала регистратор, — вы заполните анкеты?
Хит хлопнул Джима по плечу и, забыв, что рядом с ним маленький человечек, пошел к конторке, да так быстро, что чуть не выдернул руку у Сэмми из плеча.
— Извини, маленькая. Тебе не больно?
Он испугался, не вывихнул ли ей плечо. Обиженное лицо девочки говорило о многом. Хит замедлил шаг, но Сэмми все равно приходилось бежать. Теперь Мастерс заметил, как удивленно к нему присматривалась сидящая в зале ожидания пожилая женщина, и прошел оставшееся расстояние еще медленнее, но туфельки Сэмми продолжали выбивать по голубому кафелю частую дробь.
— Я знаю только фамилию и адрес леди, — сообщил он Триш, худощавой женщине-регистратору. — Мередит Кэньон, 1423, Герефорд-леин. Остальную информацию получите у нее.
— Полагаю, вы знаете, есть ли у нее страховка?
— Совсем вылетело из головы. Не спросил! — Хит ударил себя по лбу. — О чем я только думал? Триш вздохнула и закатила глаза.
— Я просто спросила. Не берите в голову.
— А вы интересуетесь у соседей, есть ли у них страховка? Хотя, зная вас, готов в это поверить.
В больницу, пританцовывая, возвратился охранник и бросил Хиту ключи:
— Первый ряд третье место.
— Спасибо, Джим. — Шериф убрал ключи в карман и, наклонившись над своей подопечной, спросил: — Хочешь соду, малышка?
На него испуганно уставились большие непонимающие голубые глаза. Шериф подумал, что девочка никогда не слышала, чтобы так называли напиток, и попробовал по-другому:
— Выпьешь шипучки?
Глаза стали еще больше. Сэмми ссутулилась и, пытаясь освободиться, потянула руку. У Хита возникло ощущение, будто он сказал нечто напугавшее девочку, но никак не мог сообразить, что именно. И на всякий случай сжал крепче ее ладонь, чтобы она не вырвалась и не убежала.
— А пепси?
Вот тебе на! Сэмми посмотрела на стоявший у стены автомат прохладительных напитков и снова стала тереть глаза. Будет продолжать в том же духе — и у нее не останется ни одной ресницы.
— Тогда я промочу горло.
Хит подвел ее к автомату, выудил свободной рукой из левого кармана джинсов мелочь и опустил в щель. Автомат заглотил монету, и шериф надавил на клавишу выбора. Но ничего не произошло. Чертова железка! Знакомый с капризами хитрой штуковины, он пнул автомат сапогом. Сэмми подскочила, когда металлическая банка со звоном выкатилась в приемник.
— Видишь, все получилось, малышка, — произнес шериф успокаивающим тоном и наклонился, чтобы взять напиток. — Просто заставил упрямую машину слушаться. Ты точно знаешь, что не хочешь пить? А то я куплю.
Сэмми отпрянула, насколько ей позволяла плененная рука, и уткнулась лицом в свое плечико. Шериф это понял как отказ.
Приноравливаясь к махоньким детским шажкам — не шажкам, а сплошному геморрою, — он привел ее в веселый желтый альков, озаряемый экраном укрепленного наверху телевизора. Сел и положил ногу на ногу, а Сэмми прислонилась к ярко-зеленой подушке, встала на цыпочки и, изрядно повертевшись, почти забралась в кресло. На короткое мгновение Хит выпустил ее руку и, ухватив за розовые бриджи, помог проделать оставшийся путь.
Потом оторвал язычок с банки и сделал большой глоток.
— Вкусно! — И протянул банку девочке. — Может, все-таки хочешь? Я поделюсь.
Сэмми посмотрела на него так, будто он говорил по-испански. Вот черт! Обычно, если приходилось иметь дело с детьми такого возраста, Хит поручал это полицейскому-женщине Элен Бойерз. Чувствуя неловкость из-за молчания и из-за того, как настороженно смотрела на него девочка, шериф заглянул ей в глаза. Хрупкая ручонка невероятно мала, миниатюрные пальчики сжаты вместе в его ладони. Привыкшему ко всему большому, мужскому — своей собаке, своему скоту, лошадям, своему «бронко», — Хиту стало не по себе. Сэмми дрожала, и он беспокоился, не сделал ли ей больно. Он ослабил хватку, но малышку все равно трясло.
— С твоей мамой будет все в порядке. У нее просто порез. Доктор его зашьет, даст лекарства, чтобы не болело, и сразу поедем домой.
Хит ждал, что девочка улыбнется, но та не сводила с него больших испуганных глаз. Тогда он решил не обращать на Сэмми внимания и стал смотреть в телевизор, хотя ничего не видел на экране. Хит вспомнил, как вчера вечером настороженно отнеслась к нему Мередит. Видимо, дочь разделяла многие чувства матери — в том числе и к соседу.
Что с ними случилось, почему обе перестали верить мужчинам? Он вел себя вежливо, по-дружески, даже тратит время и чинит их крыльцо. Однако один только звук его голоса так напугал Мередит, что она сильно порезалась. Что-то в этой ситуации Хиту не нравилось, но он сказал себе: Не мое дело. Ты вызвался починить их дом, а не устраивать их жизни. Держись от этого подальше. Не влезай больше, чем уже влез.
Черт! Он уже нарушил почти все правила — и собственные, и все остальные. Когда Мередит порезалась, первым делом следовало взять из «бронко» аптечку. А он вместо этого только взглянул и бросился в дом. Ни резиновых перчаток, ничего. А кругом кровь. Даже не подумал себя защитить. Застань он в такой ситуации одного из своих полицейских — и тому бы здорово досталось. Нужно срочно взять себя в руки и в будущем соблюдать дистанцию.
Замечательная мысль! Но легче сказать, чем сделать. Прежде всего он виноват, что Мередит порезалась. Эта мысль не давала ему покоя. Хит с рамого начала знал, что она пуглива, и мог бы сообразить обойти дом и постучать в дверь. Так поступают нормальные люди.
А теперь вот караулил перепуганную девочку.
— Сэмми, тебе приходилось раньше бывать в больнице?
Она сгорбилась и опустила голову.
Не уверенный, означало ли это «да» или «нет», Хит решил спросить по-другому:
— Готов поспорить, что здесь страшновато.
В этот момент из громкоговорителя раздался женский голос, и девочка дернулась.
— Не бойся, это всего лишь дежурная перед микрофоном, — объяснил Хит. — Тонкие провода разносят ее голос по всему зданию, и мы слышим звук вон из тех коробочек на стенах. — Он показал на громкоговорители и поздравил себя с тем, как удачно справляется с ситуацией; ведь дети — не существа с иной планеты, а просто взрослые, но очень маленького роста. — Если кто-то нуждается в помощи, леди у микрофона вызывает врача, где бы тот ни находился в больнице.
Девочка прикусила губку и задумчиво уставилась на громкоговоритель.
— Внутри приемного покоя, куда ушла твоя мама, вдоль стен стоят кровати и вокруг каждой можно задернуть шторы. Пег, та сестра, которую ты видела, будет с ней, пока не придет врач. А когда он все уладит, мама выйдет из тех дверей.
