Маргарита Южина - Тертый калач ищет ромовую бабу
Когда Аня вышла из ванной, Лешка колдовал на кухне и бормотал так, что перекрикивал шипящую сковородку:
– Можно подумать, она меня спасет! Будто бы, если я трезвый буду, меня колотить не станут! Да мне, может, хмельному-то побои легче переносить! Еще, главное, грушу какую-то приплела…
Аня не слушала стенания одноклассника, уселась за телефон и набрала номер. Едва трубку снял Николай Степанович, бессменный директор «Чуда», голос Аннушки мигом стал тусклым и угасающим:
– Николай Степанович? Это Лиманова Анна… Ой, вот вы сразу видите! Вам никакого рентгена не надо, только трубку взяли и сразу определили! Вот что значит хороший директор! Да, Николай Степанович, совсем разболелась… Я на больничный не хочу, сами же знаете, как у нас нужны люди, решила дома подлечиться… Ну вы же меня знаете, я не подведу… Конечно, завтра обязательно буду. Да я еще и дома, на компьютере поработаю, если смогу, конечно… Спасибо, я всем говорила: вы самый лучший директор!
Изобаров стоял рядом весь разговор и нахально скалился.
– Ой, ну просто «плач Ярославны»! – посочувствовал он.
– Не дразнись, – серьезно вздохнула Аня. – Ради тебя стараюсь…
Она достала визитницу и без труда отыскала картонный прямоугольник с тиснеными золотыми буквами.
– Что это? – кивнул на визитку Изобаров.
– Это, Лешенька, вовсе даже не «что»! Это, чтоб ты знал, координаты Криворота Альберта Дмитриевича… А теперь – тихо.
Она крепко сцепила зубы и набрала номер. Трубку подняли почти сразу же.
– Я слушаю? – раздался сочный, уверенный голос.
– Мне Альберта Дмитриевича, – вежливо попросила Аня.
– Да, это я, говорите.
– Альберт Дмитриевич, это вас Лиманова Анна беспокоит, если не помните, посмотрите…
– Я помню вас, Анна, что случилось?
– Мне… нужна ваша помощь, – выдохнула Аня и, не дожидаясь лишних вопросов, постаралась объяснить суть вопроса. – Я звоню вам по поводу Изобарова. Год назад он занял у вас деньги, а теперь не имеет возможности отдать. И его бьют. Сильно. Так вот я хотела…
Голос в трубке налился металлом:
– Я в курсе. Только… Анна Вадимовна, такие вопросы по телефону не решаются. Давайте сегодня встретимся в «Скорпионе» в два часа дня, вас устроит?
– Конечно-конечно, – торопливо проговорила Аня, боясь даже дышать.
– Тогда до встречи.
Лешка возле Ани стоял навытяжку и даже не замечал этого.
– Ну что? – кивнул он на телефон, когда Аня положила трубку.
– Ждет нас сегодня в «Скорпионе».
– А попроще кабачок нельзя было выбрать?
– Я, что ли, выбирала? – дернулась Аня и отрешенно добавила: – Ну все, колесо заветрелось.
– Не трусь, Лиманова, я тебя в обиду не дам, – выдохнул Лешка и крепко, по-товарищески, прижал Аню к себе. А может, и не совсем по-товарищески… На всякий случай Аня не стала напоминать однокласснику, что это как раз она пытается «не дать в обиду» Лешку.
До двух часов им еще предстояло кое-что сделать. Первым делом – принарядить Изобарова. Аня просто не могла представить, что он заявится в «Скорпион» в своих джинсах, которые давно повторяли все изгибы Лешкиных конечностей, и даже когда он стоял прямо, ноги его смотрелись полусогнутыми из-за пузырей на коленях. Изобаров по-джентльменски упирался:
– Да не надо мне никаких костюмов! Что я, девка какая, чтобы на свидание с мужиком перья облизывать! Давай лучше пивка мне купим. Нет, ну чего ты сквасилась опять? Я же не водки прошу – пива!
– Ты еще не заработал на пиво, понял? – не особенно церемонилась Аня. – Собирайся, пойдем за машиной!
– Ой, какие мы круты-ы-ые! Ну куда деваться! – кривился Лешка и снова нападал. – А что – одной слабо?! Я тебя здесь подожду, возле подъезда.
– Не получится! Думаешь, я не видела тот пакетик с пустыми бутылками? Думаешь, я тебя выпущу, а ты – раз и в стеклотару их сдашь, да? А себе – пивка? Фигу! Сегодня у тебя началась новая жизнь!
– Вот так, Лешка, – жалел сам себя Изобаров. – Сейчас ты лично узнаешь, есть ли жизнь после смерти… Ну где она, твоя телега?!!
Настроение Лешки ухудшалось с каждой минутой. По магазину мужской одежды он и вовсе бродил, едва перебирая ногами.
– Ну и чего тебе этот костюм не нравится? – уныло спрашивал он Аню, когда та в очередной раз отвергала выбранную им вещь.
– Знаешь, Лешенька, ты и так-то не Аполлон, а в этом наряде твой образ что-то и вообще слезу вышибает…
– А этот? – все больше нервничал Лешка.
– Ты что, совсем без глаз? В этом же ходит каждый пэтэушник!
В конце концов Аня выбрала то, что ей понравилось. Честно говоря, Лешке понравилось тоже. Да чего там понравилось! Он себя просто в одно мгновение ощутил другим человеком – стройным, высоким, подтянутым…
– А с рожей… с лицом ничего нельзя сделать? – сокрушался он, видя в зеркале не совсем Алена Делона.
– Замажем, – отмахивалась Аня и тянула в другую сторону. – Давай быстрее, нам еще рубашку покупать…
Домой Аня вернулась в самом радужном настроении. Оказывается, в этой одежде за Изобарова придется краснеть не так сильно. Она думала, будет куда хуже… Лешка же, напротив, был темнее тучи. Он просто не мог понять, как это шальная Лиманова накупила столько дорогих вещей и пожалела какой-то двадцатки на бутылку пива, чтобы это великолепие обмыть!
– Ты что, не понимаешь? – в который раз вразумляла его Аня. – Ты должен на сегодняшней встрече быть эталоном надежности! Только тогда тебе поверят и, может быть, дадут отсрочку!
– А долг не простят? – наивно спрашивал «эталон».
Аня шумно и длинно вздыхала, кидалась на диван и объясняла кому-то на потолке:
– Тебе никто и никогда не будет дарить свои деньги! Запомни это, Изобаров! И наша задача – выкроить немного времени, чтобы потом что-то придумать… Да чтобы тебя не убили хотя бы!
Лешка тут же серьезнел лицом и просил:
– Лиманова, ты мне, слышишь, ты мне вообще выпить не давай. Даже рюмки, поняла! – и тихонько бурчал: – А то, чего доброго, не дотяну до эталона, так и помру молодой и красивый, в таком-то костюме…
Аня собиралась не менее тщательно. Именно на нее падет вся ответственность, и от ее внешнего вида зависит Лешкино будущее. Платье она надела темно-серое, оно так подходит к ее глазам и весьма соответствует именно обеду, а не пышному, яркому ужину. Макияж спокойных тонов, блестящие волосы, маленькое колечко…
– Изобаров! Садись, я тебя красить буду, – распорядилась она, когда со своей внешностью все решила. – Надо, чтобы твои синяки поскромнее были, а то мы фейс-контроль не пройдем…
– Лиманова! Я тебе что, клоун? Ну чего ты меня разукрашивать будешь? О! Она уже целую палитру тащит! Убирай, не буду я рисоваться!
