Ирис Белый - Измена или как выбраться из замкнутого круга
Через сорок минут я вхожу в приемную. От истерики не осталось и следа, мои глаза сухие. В руках карточка и заявление.
— Он у себя? — холодно спрашиваю у Лены.
— Да, но он просил никого не в…
Я не стала слушать. Хуже мне уже не будет, хочу домой и прямо сейчас. Сначала выплачусь, а потом прижмусь к дочери, и мы будем есть мороженое.
Вхожу с этими мыслями в кабинет, даже не стучась, и смотрю на него. Выглядит усталым. Пиджак на кресле, галстук расстегнут и взгляд затравленный.
— Я же просил никого не впускать! — зло бросает он, оборачиваясь ко мне и замирая от удивления. Только его злость и удивление меня уже не волнуют.
— Я думаю, меня ты примешь! — холодно говорю я, подходя к столу и кладя лист бумаги и карточку. — Я ненадолго. Вот!
— Что это? — напрягается мужчина.
— Заявление об уходе и деньги, которые я «взяла». — смотрю с вызовом. Как же больно!
Берет заявление и читает, потом смотрит на карточку, к которой прикреплена бумажка с кодом и вдруг спрашивает.
— Откуда деньги?
— Со счетов компании конечно!
— Прекрати! — снова удар по столу. Глаза горят, и по моей спине пробегает холодный пот — Я спросил, откуда деньги?
— От сдачи квартиры за полугодие и отложенные с зарплаты. — признаюсь я.
Он кивает, снова берет заявление, просматривает и разрывает его. Я с ужасом и удивлением смотрю на него.
— Сегодня можешь ехать домой. Ты явно устала и тебе нужен отдых, а завтра я жду тебя как всегда на совещании по торговым вопросам в девять.
— Нет! — отвечаю решительно, а у самой все внутри переворачивается.
— Что значит «нет»? — интересуется он.
— Я не буду работать там, где меня считают воровкой! — его слова выводят меня из себя. Да как он смеет даже спрашивать? Боль отчаянье перерастают в решимость высказать все, что я о нем думаю — Я сама, своим трудом и потом зарабатываю свои деньги, а не краду их! А истинный вор угрожает мне и моему ребенку и я еще должна остаться тут!
— Я знаю, что ты не брала эти деньги и я защищу вас с Изой! — встает он со своего места, внимательно глядя на меня.
— Оно и видно! Ты же ему поверил! Я вижу это по твоим глазам! И я не верю тебе! Поэтому ухожу!
— Я не могу тебя отпустить, ты мне нужна!
В шоке уставилась на него, а потом все же задала мучающий меня вопрос:
— Зачем…? Зачем я тебе?
Мои слова повисли в воздухе, и я вдруг поняла, что не хочу знать ответ, ведь он перевернет мой мир и заставит менять приоритеты и что-то делать.
— Хочешь знать зачем? — приближается вплотную и смотрит мне в глаза.
А дальше случилось то, о чем я мечтала весь этот месяц. Я и сама не поняла, кто сделал первое движение. Просто в один момент мы смотрели друг на друга, а в следующий миг я уже целуюсь с ним, обхватив руками его шею. Я пропала под его губами, теряя контроль над собой и своими желаниями.
Да что же я лгу себе! Все это время я мечтала, чтобы он вот так вот посадил меня на стол, сметая бумаги, а потом его губы стали прокладывать цепочки поцелуев по моей шее. Руки же тем временем вытягивали блузку из юбки или брюк (в данном случае юбки). После чего, проскользнув под ткань, обхватили грудь и чуть сжали соски. Мой стон. Жар по всему телу и его глаза. Я ложусь на стол, расстегивая непослушными пальцами его рубашку и чувствуя, что пальцы уже прикасаются к соскам и ткани преграждающей путь, уже нет.
Новый стон.
— Я хочу слышать твои стоны каждый день. Хочу любить тебя и носить на руках. Хочу чтобы ты любила меня, отдаваясь вся, без остатка, так же как ты это делаешь во всем. — шепчет он на ухо, чем вызывает еще большее возбуждение.
Но руки исчезают, а моя юбка уже ползет верх, при этом губы снова находят мои, но поцелуй прерывается.
— Но это только ночами и возможно днем, пока Иза в садике. В остальное же время я хочу видеть в тебе партнера на работе, друга и жену дома, а еще мать моим детям.
Его слова тихи, но они обволакивают и ласкают, в то время как пальцы проникают под колготки и трусики…
— Хочу быть отцом твоей дочери и чтобы она называла меня папой!
Я уже мокрая и его палец легко скользит в меня. Выгибаюсь навстречу мужчине стремясь быть ближе.
— Егор, тут подписать надо… Ой…! Простите!
Мы замираем, а Лена выскакивает из комнаты как ошпаренная.
И только тут я понимаю, что мы делаем и как я сейчас выгляжу. Блузка расстегнута. Волосы в беспорядке. Юбка задрана до пояса его рука под трусиками и творит безобразие, а главное соски торчат, и бюстгальтера на мне не наблюдается.
— А что самое важное. — тихо говорит мужчина, отстраняясь от меня, из-за чего стало еще хуже, но при этом под его взглядом все еще хочется большего — Я хочу залечить твою рану, но это я смогу сделать только в том случае, если ты мне позволишь. Езжай домой и хорошенько подумай. Если ты завтра не придешь, я оставлю тебя в покое, но если придешь — не жди пощады. Я буду добиваться до последнего пока жив и ты будешь моей во всех смыслах, которые сегодня тебе перечислил.
Быстро застегнув пуговицы, и поправив одежду, я выскочила за дверь, боясь даже подумать о том, что только что делала и что услышала от этого мужчины.
Лена внимательно посмотрела на меня и вдруг приказала:
— Сядь и жди! — после чего ушла к Егору.
Я послушалась, благо в приемной не было никого. Сама не знаю, почему подчинилась. Наверное, сейчас мне именно это и нужно. Я запуталась и сама не знаю, чего хочу. Часть меня требует вернуться в кабинет и закончить начатое, а вторая напоминала о Николае и как я с ним обожглась, приказывая бежать
Вернувшись, Лена налила кружку кофе, капнула в нее коньяка и дала мне.
— Пей!
Я послушно стала хлебать кофе.
— Ты нужна ему. Мужчины не умеют проявлять чувств, но запомни и никому не верь, если тебе скажут обратное. Я знаю Егора с детства и только после твоего появления я впервые увидела у него интерес к жизни. Когда ты рядом он светится и его взгляд, следящий за каждым твоим движением, рассказывает все за него. А когда он заговаривает о твоей малышке, я даже и не сомневаюсь, что из него получится замечательный отец. И он уже любит твою девочку! — Елена помолчала, давая мне осмыслить сказанное, а потом добавила. — Сейчас я позвоню водителю фирмы. Тебя отвезут домой, но ты подумай как следует, вы нужны друг другу и никто другой не сможет сделать вас счастливыми. Не отвергай счастье. Ни один из Николаев не стоит твоей загубленной жизни!
Она отвернулась, подошла к телефону и набрала номер. Через час я уже была дома вместе с дочерью. А ночью, уложив малышку, я сидела на кухне, пила кофе и решала, пойду ли я завтра на работу, дав Егору шанс, или нет.
