Поцелую тебя дважды (ЛП) - Уинтерс Уиллоу

Я с трудом сглатываю и, как только дверь закрывается, пихаю телефон Деклану в грудь.

— Я все записала, — говорю я ему, торопливо выговаривая слова.

Левой рукой он прижимает телефон к груди. Правой рукой он протягивает мне пакет. — Я принес тебе суп.

Я не решаюсь его взять. Он ведь меня услышал, да? У меня все это, черт возьми, записано. Они не могут сказать, что я что-то сказала. У меня это есть. У меня все это есть на телефоне, который он мне дал. Я смотрю на него, желая, чтобы он просто посмотрел.

— Они тебя расстроили?

— Они задавали мне вопросы, но я им ничего не сказала.

— Успокойся, мой маленький питомец.

— Клянусь, они сказали, что им звонила моя мама и что я пропала…

— Эй, эй, — говорит он и успокаивающе проводит рукой по моим волосам, успокаивая меня, когда я тяжело вдыхаю воздух. — Все в порядке, они ушли.

— Я им ничего не говорила, — подчеркиваю я ему, и мои глаза щиплет от этого. Слезы грозят пролиться, все это так подавляет. — Просто послушай.

— Я верю тебе, — говорит он мне, пристально глядя на меня и, кажется, видя меня насквозь.

Он целует меня, нежно, а потом глубже. Мои губы прижимаются к его губам, и я хочу большего. Мне нужно больше, но он отстраняется.

— Клянусь, все, что они тебе говорят, я записываю, — пытаюсь я ему объяснить.

— Я получил твое сообщение с красным флагом и приехал, как только смог.

— Я не знала, что тебе написать, и я…

— Ты молодец, мой маленький питомец, это идеально, — говорит он мне, и я верю ему, но в то же время нет. Не может быть, чтобы все было так просто. Он даже не послушал еще.

— Извини, мне следовало выставить мужчин за дверь.

— Смотри, я ничего не сказал, — пытаюсь я его успокоить.

— Мне не обязательно это смотреть…

— Я хочу, чтобы ты это сделал. — Мой голос звучит громче, чем я ожидал. Ему нужно это услышать. Он должен знать, что я не сказал ни слова. — Я хочу, чтобы ты это сделал…

— Ладно, все в порядке, — говорит он мягко, с таким тоном, будто главная его цель сейчас — меня успокоить. Затем он добавляет:

— Я посмотрю.

— Я не знаю, что ты видишь, но ты слышал, и ты их видел. — Я объясняю, чувствуя головокружение и неуверенность. Я ведь записала это. Разве нет?

Мне приходится проверить телефон. Он все еще записывает. Я жму кнопку остановки и смотрю, как крутится индикатор, пока запись не сохранится. Она здесь. Она прямо передо мной.

— Я могу доказать, что ничего не говорила, — говорю я и поднимаю его перед ним, мое сердце все еще колотится.

— Я верю тебе, Брейлинн, — говорит мне Деклан с такой искренностью, что я даже не осознаю, насколько мне нужно услышать это от него.

Он верит мне.

— Я знаю, что ты ничего не скажешь, — добавляет он. Пока я смотрю на него, полная смешанных эмоций, которые я едва могу сдержать, он наклоняется и целует меня. Мои губы прижимаются к его губам, и мое тело мгновенно расслабляется. Каждый дюйм меня отдается ему, чувствуя себя в безопасности с ним, чувствуя утешение от его прикосновений. Он отстраняется слишком быстро, и когда он это делает, он снова говорит мне:

— Я верю тебе.

Я держу его руку, которая обхватывает мой подбородок, и не хочу отпускать ее.

— Это все, что мне было нужно.

— Давайте проконсультируемся с врачом и посмотрим, смогу ли я отвезти тебя домой.

— Да. Пожалуйста, — говорю я ему и останавливаю себя, чтобы не сказать, что хочу домой. Я почти говорю это, но не хочу, чтобы он подумал, что я имею в виду свой дом. Мне нужно вернуться с ним. Прямо сейчас я не могу быть одна, и все, чего я хочу, — это быть рядом с Декланом Кроссом.

Глава 14

Деклан

— Лучше? — спрашиваю я, а затем целую внутреннюю часть ее бедра. Ее ноги дрожат вокруг моих плеч, когда я приподнимаюсь, вкус ее киски все еще на моем языке. Мне нравится, как она дрожит от затяжных последствий своего оргазма.

— Да, Деклан, — бормочет она, ее темные глаза полуприкрыты мощной смесью похоти и удовлетворения, разливающейся по ее телу. Ее тело выгибается, когда я играю с ней, двигая кончиками пальцев вверх и вниз по ее щели, прежде чем наклониться, чтобы снова пососать ее клитор. Хотя бы для того, чтобы услышать этот низкий женский стон и почувствовать, как ее пальцы расползаются по моим волосам, а ее ногти нежно царапают мою кожу головы.

Я уже трахал ее и кончал четыре раза. Она чувствительна, и, возможно, нечестно играть с моей игрушкой для траха, когда она пресыщена сверх всякой меры. Когда она едва может поднять голову.

Прошло три дня с тех пор, как она начала выздоравливать, и вчера впервые вышла из комнаты после нашего визита к врачу. Большую часть времени она спала, а я либо ухаживал за ней, либо засыпал рядом… хотя это было нелегко. Я давно не использовал Свитс, чтобы помочь себе уснуть. Мы принимали его обе последние ночи, но, похоже, сегодня он не понадобится. Если всё же понадобится, если она будет лежать без сна, ворочаясь из-за мыслей, которые не дают ей покоя, я поступлю так же, как в предыдущие ночи: поцелую её, передав капли через язык, буду любить её до тех пор, пока её крики моего имени не заглушат всё остальное, а затем усну рядом, обняв её за талию, прижав к себе спиной.

У нее будет мирный, спокойный, без сновидений сон. В отличие от меня, у нее не было ни одного сна.

Я сплю часами, не в силах проснуться, но переживаю кошмары, убивая всех и каждого, кто пытается прикоснуться к ней. Мужчины в капюшонах, все в черном и превосходящие меня числом, пытаются отобрать ее у меня. Утверждая, что это необходимо, утверждая, что она не должна быть здесь. Это кровавая баня в моих ужасах, но это рай просыпаться с Брейлинн, в безопасности и тепле в моей постели, целующейся, трахающейся и полностью моей. Я просыпаюсь с колотящимся сердцем и холодным потом, покрывающим каждый дюйм моей кожи. Но она в моих объятиях, мирно спит, не осознавая этого. Как и должно быть.

Отчасти поэтому я остался с ней, почти не выходя из комнаты. Эта неделя ее испортила, я знаю. Она испортила меня тоже. Разница в том, что я этого заслужил.

Я не хочу ничего, кроме того, чтобы мой член снова стал твердым и погрузился в нее, напоминая ей о том, как чертовски хорошо я с ней обращаюсь.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь ввести в нее три пальца, согнуть их и пощекотать ее точку G, мой телефон на тумбочке снова завибрировал.

Раздражение грозит взять верх, когда я сажусь достаточно, чтобы увидеть, что это Картер. Лежа рядом со мной, темные камешки сосков Брейлинн умоляют меня уделить им внимание, пока ее рука поднимается вверх по ее телу. Ее рука нежно проходит по ее груди, и она слегка приподнимает голову, чтобы откинуть волосы назад, подальше от лица. Ее глаза закрыты, ее движения медленные, а ноги сжимаются от горячей потребности в освобождении.

Я переоценил свою милую наивную девочку. Поднявшись на колени, я делаю движение, чтобы дотянуться до телефона, но Брейлинн ошибочно принимает мои усилия за нечто гораздо более приятное.

Я издаю тихий стон, когда она открывает глаза и смотрит мне в глаза, одновременно поворачиваясь так, чтобы ее губы могли обхватить мой твердеющий член.

Схватив ее за затылок, я не даю ей приблизиться к цели.

На меня смотрят глаза — трахни меня.

— Пока нет, — говорю я ей, а затем отпускаю ее, решая накрыть одеялом. — Иди, наполни нам ванну, — говорю я ей, прежде чем переключить внимание на телефон.

Брейлинн двигается медленно и осторожно, но делает так, как ей приказано, осторожно соскальзывая с края, и из ее груди вырывается тихий шепот сладостного удовольствия.

Я искупаю ее, накормлю, а потом снова трахну.

Проверяя сообщения на телефоне, я решительно настроен не заставлять ее идти со мной на кухню. Картер не убежден, и он не единственный.

От меня не ускользнуло, что ужасы вероятны, потому что я знаю, что ходят слухи.

Что она крыса.

Одна лишь мысль о том, что мужчины, которые следуют моим приказам, могут принять ее за врага, вызывает во мне невыносимый жар. Это ярость, которую я никогда не чувствовал раньше. Она, черт возьми, этого не делала. Я знаю это всеми своими костями.