подарок для бывшего (СИ) - Романовская Ирина

Быстро рассчитавшись за заказ, мы выходим с Катей из заведения. На улице все ещё неимоверно душно, несмотря на вечернее время. Стараюсь не смотреть в ту сторону, где припаркован известный мне автомобиль. Доходим до светофора и спокойно ждём, пока загорится зелёный свет.

Нет, я так не могу!

– Кать, подержи, пожалуйста. – Отдаю ничего не понимающий подруге свою сумку и бегу в обратную сторону. – Я мигом.

Насколько я понимаю, Костя очень дорожит своей идеальной машиной. Она всегда начищена до блеска, отполирована. Ни пылинки, ни соринки, ни даже следа от птичьего помета не видела на ней ни разу.

Что ж, Константин Александрович, придётся вас немножко расстроить. Совсем капельку.

Не хорошо использовать девушек, а потом жить своей обычной жизнью. Карма всех настигнет, рано или поздно.

Оглядываюсь по сторонам. Никого нет вокруг. То что надо.

Выбираю самый тонкий ключ из домашней связки и одним движением быстренько ставлю длинную царапину на Воронцовской ласточке. Совсем незаметную. Подумаешь, какая-то полоса растянулась от переднего до заднего крыла, задав ещё и две двери. Ничего страшного.

Хм. Может ещё добавить?

– Эй, ты что творишь? А ну стой, хулиганка! Я сейчас полицию вызову!

Глава 12.

Вера.

– Эй, ты что творишь? А ну стой, хулиганка! Я сейчас полицию вызову! – раздаётся мужской голос за спиной.

Мне конец! Прямо здесь, среди оживленной улицы. Он убьёт меня прямо тут. Даже разбираться не станет.

Оборачиваюсь на крик и вижу в метрах пятидесяти от себя низкорослого мужика, который идёт по тротуару с авоськой. Он ускоряет шаг в мою сторону.

«Это не Воронцов» – первая мысль. И близко даже не Костя, поэтому позволяю себе секунду промедления, облегчённо выдыхая. Спугнувший меня мужик далеко не спортивного телосложения, сутулый в плечах, голова полностью лысая. Убить не убьёт, но схватить точно сможет.

Не дожидаясь, пока на клич дяденьки сбегутся остальные прохожие, я срываюсь с места. Рысью мчусь к остолбеневшей подруге. Катька все это время так и стоит у пешеходного перехода с открытым ртом, держит в руке мою спортивную сумку.

– Ты вообще без тормозов, Литвинова! – Говорит подруга, когда я оказываюсь рядом.

– Ага. Знаю. – дёргаю её под локоть и тяну к дороге. – Не тормози Катя. Скорее переходим дорогу, пока тот мужик за нами не погнался.

– А чего это за нами? Это он тебя догонять будет. И пусть догонит. Вера, ты совсем сдурела? Зачем ты к автомобилю побежала?

– Подарок оставила. На двери. Ключом.

Услышав мои слова, Катя останавливается прямо перед открывшейся дверью автобуса. Естественно я под натиском толпы впечатываюсь подруге прямо в спину.

– Молодёжь, чего встали как отмороженные? Шевелите костями, – позади меня бубнит какая-то бабуля, – одна кожа да кости. Не жрут ничего. В наше время такого ужаса не было.

Палка бабушки упирается мне прямо в ягодицу. И если я сейчас же не сдвину Катьку с места, то боюсь моя пятая точка точно пострадает.

– Катя, не стой столбом. Лезь внутрь. Давай, давай. Следующий автобус по расписанию не раньше, чем через пол часа, приедет.

С силой подталкиваю подругу вперед. Держась за поручни, медленно протискиваемся вглубь салона. Палка вредной бабули теперь упирается мне в бедро. Да что ж такое? Едва собираюсь возмутиться и высказать этой бабушке все, что вертится на языке, как со своего места встаёт какой-то темноволосый мужчина. Он становится как раз между мной и Катей.

– Присаживайтесь, девушка, – кивает он на освободившееся сидение. При этом так мерзко лыбится, а глазами без стеснения пялится мне на грудь.

Ну вот, пожалуйста, опять вылез очередной Казанова! Сколько ж вас по миру-то ходит? Куда не плюнь, везде они! А этому даже кольцо на пальце не мешает подмигивать незнакомой девушке.

Посылаю этому кобелю свою самую обворожительную улыбку и поворачиваюсь к стоящей справа бабуле с палкой.

– Бабушка, проходите скорее. Тут мужчина вам место уступил. Сказал, это место для самой обаятельной женщины этого салона, – громко произношу я, мало ли какие у старушки со слухом проблемы.

– Ой, спасибо, – мигом отзывается бабушка «божий одуванчик» и, почти как грациозная лань, проходит к заветному месту.

Про лань я, конечно же, шучу. Но ради перекошенной рожи мужика, я могу и потерпеть оттоптанную ногу. А когда бабуля, поудобнее устраиваясь на сидении, еще и нечаянно задевает своей палкой пах расстроенного Казановы, так вообще мое настроение ползёт стремительно вверх.

Через пару остановок оскорбленный мужчина таки покидает душный автобус и мы с подругой вновь оказываемся рядом.

– Вера, ты с ума сошла? Скажи что ты пошутила? – негромко шепчет мне на ухо Катя.

– Когда?

– Ты ведь не оставила царапину на машине Воронцова, правда? – надежда в глазах подруги, тает с каждой секундой. – Ты хоть понимаешь, что

это

- минимум административное правонарушение? А может и вообще уголовка.

– За что это вдруг? Там всего лишь тоненькая полоска. Чего сразу уголовка?

– Из-за причинения значительного ущерба чужому имуществу. Или ты думаешь, что покраска такой машины стоит три копейки?

– А почему сразу покраска? В автосервис отгонит и там ему мастера наполируют быстро его ласточку.

– Голову Воронцов тебе отполирует, Верка. После того как руки оторвет. Не веришь мне? Тогда позвони Прохорову и спроси. Он на машинах помешанный, сама знаешь. Или завтра на паре узнай. Сема тебе все с подробностями расскажет. Наверное, даже видео может показать, где наглядно будет видно почему твоя дурацкая выходка стоит не три копейки, а тыщи три не меньше. Естественно не в нашей валюте.

Катька действительно права? Я – дура, да? И сдался мне этот Воронцов со своей дорогой машиной? Почему я опять растеряла все мозги, стояло только этому холеному перцу появится перед глазами? А если Костя действительно заявление напишет, что тогда мне делать? Денег у меня нет. К матери с отцом тоже не обратиться, и так лишней копейки в семье нет. Работы тоже, как на зло, не наклевывается. Что теперь делать-то? Куда бежать?

– Думаешь реально может до уголовного кодекса дойти? – спрашиваю встревоженно у подруги, выйдя на остановке.

На улице наконец-то посвежело. Пока мы тряслись в общественном транспорте, солнце скрылось за горизонтом и тут же появилась долгожданная прохлада. Мы медленным шагом идём к нашему дому.

– Уверенна, Литвинова!

– И что мне делать?

– Молиться, Вер. Тебе остаётся только молиться, чтобы бог смилостивился над тобой и сделал так, чтоб Константин никогда не узнал, кто ему покалечил любимый автомобиль.

– Издеваешься?

Катька жмёт плечами, мол, а что ещё делать. Мы останавливаемся ненадолго у ее подъезда.

– Тебе крышка, Вер. Полная. – подруга тяжко вздыхает и смотрит на свои окна. Там горит свет, значит вся семья уже дома. На чай не позовешь и тему дальше обсудишь. – И мне прилетит за компанию.

– А тебе то чего?

– За сокрытие преступника. – Тут наступает мой черед ошарашенно смотреть на Катерину, стоящую рядом. – Я ж, по закону, должна пойти в отделение и сдать тебя в руки правосудию.

– В смысле?

– В коромысле, Вер. Ты натворила деловой по самые не балуй. Или теперь трястись от страха, что Воронцов узнает, или мчи к нему сама с повинной. Других вариантов нет.

Подруга ещё раз бросает взгляд на окна родительской квартиры.

– Ладно, я пошла. Мать второй день не в духах. Не хочу накалять обстановку. Завтра расскажешь, чего надумала.

Киваю в след подруге и плетусь к соседнему подъезду. Кажется, сегодня ещё одна бессонная ночь мне обеспечена. И опять из-за Воронцова.

Но как Костя узнает? Он меня не видел, подпись на царапине я не ставила. Мало ли какая шпана это сделала. Хулиганов в городе полно. Чего сразу я должна быть виновата?

Константин.

Зажимаю в руке простой карандаш. Стучу им по столешнице. Не могу перестать думать о произошедшем.