Я бросаю тебе вызов (ЛП) - Джеймс Лайла

— Это был несчастный случай. Я наткнулась на него… Ты забыла сказать мне, что он принимал душ у тебя дома.

У меня дома - у меня и Мэддокса.

Вернувшись из Парижа, Мэддокс был непреклонен в том, чтобы я переехала к нему. Было трудно сказать ему «нет», поэтому я не видела смысла не соглашаться на его требование. Мы были знакомы четыре года и уже практически жили вместе. Все, что мне нужно было сделать, это перенести свою одежду к нему домой, по соседству, и все.

Ничего особенного не изменилось.

За исключением того, что теперь я засыпала в его руках и просыпалась с его головой между моими ногами.

Что всегда было очень приятным утром.

Райли особо не жаловалась на переезд, так как я жила совсем рядом.

Колтону пришлось переехать, так как он считал, что нам с Мэддоксом нужно уединение… что было правдой. Судя по всему, Мэддоксу нравился секс на кухне, пока я готовила ему еду.

У Райли больше не было соседки по квартире, но она сказала, что она ей не нужна. Не то чтобы у нее были проблемы с оплатой квартиры самостоятельно. Райли происходила из такой же богатой семьи, как Колтон и Мэддокс. Конечно, она ненавидела использовать деньги своей семьи, но у нее был трастовый фонд со множеством нулей.

Райли была немного затворницей, как и я.

Конечно, к нам подходило много девушек, но мы быстро поняли, что они не хотят быть нашими друзьями; их конечная цель заключалась в том, чтобы добраться до Мэддокса или Колтона.

— Новый дом Колтона ремонтируется. Он пробудет у нас всего три дня, — объяснила я. Колтон переехал в один из таунхаусов своих родителей.

Ему, видимо, больше нравилось новое место. Она была намного больше нашей квартиры и имела бассейн на заднем дворе, так что он снова вернулся к своим отстойным вечеринкам. Киска и алкоголь – сказал он. Лучшая. Блядь. Комбинация.

Мое внимание переключилось на Райли.

 — Итак, что произошло после этого?

Она поморщилась. 

— То, о чем я сожалею.

Вот дерьмо. О. ДЕРЬМО!

— Ты и…

— Нет, — практически завизжала она. — Мы поцеловались, вот и все. А потом я ушла. Ну, я поцеловала его. Ты бы видела выражение его лица.

— Он все еще был голым? Когда вы двое поцеловались?

Она кивнула, а затем закусила губу, выглядя немного нервной. 

— Это был момент слабости. Я увидела хороший член, и моя вагина была такая типо: Привет, мистер. Как у тебя сегодня дела? 

Я кашлянула в ответ, когда она толкнула меня локтем в живот, надув нижнюю губу. 

— Перестань надо мной смеяться. По крайней мере, ты получаешь какое-то действие.

Я усмехнулась, мое внимание снова вернулось к игре. Двадцать минут спустя толпа взревела, и я больше не могла сдерживать ликование, спрыгнула с трибуны и побежала к Мэддоксу. Он шел прямо на меня, бегая трусцой по полю, со злой ухмылкой на лице.

Табло показывало 42-7. Половина этих очков была получена за тачдауны Мэддокса.

Как всегда, чирлидеры окружили его и его товарищей по команде. Но все его внимание было приковано ко мне. Я остановилась в нескольких футах от него, но Мэддокс не заставил меня ждать слишком долго. Он вырвался из своего гарема и неторопливо направился ко мне. Мой взгляд метнулся к толпе; все смотрели, как MК — их любимый защитник — пробирается ко мне.

Он вытер лоб большим пальцем и выгнул бровь, выглядя слишком самоуверенным для его же блага. Мой живот наполнился теплом, и от его пристального взгляда мне стало жарко.

Я рассмеялась, когда он поднял меня, покрутил один раз, прежде чем врезаться своими губами в мои. Я улыбнулась в поцелуй, мое сердце было готово разорваться в любой момент. Мэддокс засунул свой язык мне в рот, лишив меня дыхания, и поцеловал меня долго и крепко.

Это было наше первое публичное проявление привязанности. Конечно, мы ходили на свидания, тут и там целовались, но никто не обращал на нас внимания. Мы были обычной парой, на обычных свиданиях, занимались обычными делами.

В отличие от сегодняшнего дня...

Всеобщее внимание было приковано к Мэддоксу Коултеру.

Все они смотрели, и я чувствовала на своей спине их обжигающие взгляды, осуждающие и любопытные.

Мое сердце колотилось в груди, когда Мэддокс обхватил мою задницу и поднял меня, не оставляя мне выбора, кроме как обхватить ногами его бедра, мои лодыжки зацепились прямо над его задницей.

Это было публичное заявление. Молчаливое признание Мэддокса. Я была его девушкой, а он моим парнем.

Извините, дамы. Мэддокс Коултер был официально снят с продажи.

Моя грудь вздымалась, и я задыхалась, когда он оторвался от поцелуя, достаточно долго, чтобы ухмыльнуться мне – очень счастливая улыбка – прежде чем он снова прикоснулся к моим губам.

Мэддокс ушел с поля, наши губы все еще слились в страстном поцелуе, который сводил меня с ума. Голодная похоть грызла мой живот, мои бедра сжались вокруг его бедер, мой клитор практически пульсировал от желания.

— Сегодня вечером у тебя может быть будет синяк на киске, — пробормотал Мэддокс. — Это два дня сексуального напряжения.

Я прикусила его мочку уха, прежде чем мой рот вцепился в его горло, кусая и успокаивая боль языком. 

— Я буду держать тебя за это.

Мэддокс застонал, когда я провела языком по его кадыку. Я знала, что это его чувствительное место. Я издала тихий хриплый смешок, и его пальцы впились в мои ягодицы. 

— Шалунья.

Мы не вернулись в свою квартиру.

На самом деле, мы едва успели вернуться к машине.

Я была просто рада, что было достаточно темно, чтобы никто не видел, как я скачу на Мэддоксе на заднем сиденье.

Мэддокс застонал у моих губ, когда он дернулся вверх, толкаясь внутрь меня в последний раз, прежде чем он замер. Его тело содрогнулось, когда он нашел свое освобождение, и моя киска сжалась вокруг него. Мой желудок сжался, когда я почувствовала, как меня наполняют густые веревки спермы.

Хорошо, что я никогда не пропускала прием таблеток.

Он уткнулся головой мне в грудь, пока мы пытались отдышаться. Мой разум превратился в кашу, а тело все еще тряслось от оргазма.

Его руки скользнули к моим бедрам, и он ласкал меня самыми мягкими прикосновениями. 

— Дай мне пять минут, и я снова буду готов, — проворчал он, обводя большим пальцем внутреннюю часть моего бедра. Он вжал руку между нами, где мы все еще были сцеплены вместе.

Его указательный палец скользнул по моему клитору, и я захныкала. Я все еще была такой чувствительной после нашего первого раунда.

— Мэддокс? — Я вздохнула.

— Ммм?

— Может быть… мы должны сначала пойти домой.

Его лицо все еще было зарыто между моими грудями, и я чувствовала, как он вдыхает. Его твердая длина дернулась внутри меня. 

— Я счастлив прямо здесь. В твоей киске. Я не двинусь, детка.

— Мы собираемся провести здесь ночь? — спросила я с легким смехом.

— Нет, — сказал он, приподняв бедра, чтобы дать мне половинчатый толчок. Достаточно, чтобы напомнить мне, что он все еще был внутри меня, полутвердый. — Но сейчас мне слишком комфортно, чтобы двигаться. Блядь, Лила. Ты такая тугая и чертовски мягкая.

Моя рука обвила его шею, и я уткнулась лицом в изгиб его плеча. От него пахло потом, мускусным запахом свежей травы. Его любимый одеколон задерживался вокруг его мужественного запаха. Я облизала губы и попробовала остатки его мятных поцелуев.

Мой желудок делал глупые, глупые кульбиты, а сердце сжималось.

Боже, я все еще не могла в это поверить, все еще не могла уложить в голове простой факт: Мэддокс был моим.

Я больше не чувствовала никакой неуверенности по этому поводу, но, черт возьми, мои чувства к нему все еще пугали меня до чертиков. Мне было интересно, чувствует ли он то же самое.

Но потом я почувствовала себя глупо.

Конечно, он чувствовал то же самое. Я часто замечала, как он смотрит на меня, его голубые глаза улыбаются и полны любви.

Конечно, мы никогда не говорили друг другу эти три коротких слова, но мне хотелось верить, что в этом нет необходимости. По крайней мере, еще нет.