Мимолётное влечение (СИ) - Ольховская Вероника

Обхватив себя руками, я опустила голову, прижав подбородок к груди. Медленно раскачиваясь взад-вперёд, я пыталась успокоиться, поэтому не сразу услышала приближающие тихие шаги.

— Как Мила? — рядом послышался растерянный голос Марка. — Я принёс документы.

— Спасибо, — выпрямившись, натянуто улыбнулась. — Не знаю, что бы сейчас без тебя делала...

Я была действительно благодарна Гранину. Каким бы ужасным ни был его характер, в трудную минуту он, не задумываясь, подставил своё твёрдое плечо, позволив мне на него опереться.

— Лида, я... — Марк хотел что-то сказать, но в последний момент остановился, поджав губы.

— Что? — подняла брови.

— А сколько Миле лет? — вздохнув, Гранин сел рядом. — По виду два...

— Чуть больше трёх, — не почувствовав подвох, искренне ответила я. — Совсем ещё малышка...

— А её отец... — Марк свёл брови на переносице, переведя на меня меланхоличный взгляд.

«Сидит рядом», — хотела ответить я, но вслух сказала другое:

— Он не знает о её рождении, — пожала плечами. — Наша встреча была случайностью... Одна сумасшедшая ночь подарила мне безграничную любовь — девочку с необычайно зелёными глазами.

— И ты никогда не хотела ему про неё рассказать? — в мужском голосе послышалась лёгкое разочарование и грусть.

— Хотела, — вздохнула, прислонившись к холодной стене. — Когда узнала о беременности, когда почувствовала первые шевеления, когда мне впервые положили её на грудь — каждое даже самое малое достижение Милы мне хотелось разделить с ним, — мягко улыбнулась. — Но так вышло, что тот мужчина назвался чужим именем... У меня не было шансов его найти.

Марк замолчал. Отведя взгляд к окну, он задумчиво поджал губы и, кажется, перестал дышать.

Мне стоило догадаться, что в сумке вместе с документами Гранин нашёл свой кулон... Что все его вопросы были неслучайны... Но в тот момент я, сконцентрировавшись на щемящем волнении за дочь, даже не подумала об этом.

— Пока мы ждём, — сдавленно прошептал Марк, — можешь рассказать о Миле? — последнее слово далось ему большим трудом. — Какая она?

— Добрая, — мне было приятно, что Гранин интересовался дочкой, — жизнерадостная, активная, но при этом спокойная. Она любит животных и насекомых, — усмехнулась, вспомнив забавную историю. — Представляешь, как-то раз принесла с прогулки огромного жука. Я тогда так напугалась, что на всю квартиру закричала… А Мила держала его на своей маленькой ладошке и улыбалась.

Чем больше я рассказывала, тем сложнее давались слова. Непрошеные слёзы медленно застилали взор, сгущая в горле комок, от которого становилось трудно дышать.

Но я должна была дать волю эмоциям сейчас, чтобы рядом с Милой быть сильной. Моя малышка не должна видеть мамину слабость.

— А ещё она очень любит сладкое. Шоколадные вафли, на которые у неё аллергия, — вытерла щеку. — Но бабушка не слушает меня и часто её ими балует. Говоришь ей, говоришь, а как об стенку горох…

— Я никогда не задумывался о том, хочу ли иметь детей или нет, — хрипло произнёс Марк. — Мне всегда казалось, что сейчас слишком рано: получить образование, найти работу, добиться высот — всё успеть перед тем, как связать себя по рукам и ногам. А потом мне стало комфортно жить одному — никакой ответственности, никаких забот. Наверное, поэтому я такой эгоист.

Марк улыбался, а у меня сердце сжималось.

— Пусть не ребёнок, но как же любовь? — тихо спросила я. — Почему ты не женился?

— Не нашёл ту, кто бы смогла терпеть мой характер, — он посмотрел на меня, грустно усмехнувшись. — А говоря честно, я не видел смысла в браке. Наверное, я не создан для него.

— А если бы беременность была случайна? Ты бы взял ответственность за ту женщину и ребёнка? — не выдержала я. — Или бы просто открестился от них, сохранив свою свободу?

Марк не спешил отвечать — лишь тяжело вздохнув, он резко встал и подошёл к окну. Казалось, его поведение было красноречивей слов — Гранин не был готов впускать в свою беззаботную жизнь посторонних людей.

Даже если этим человеком была его дочь.

От осознания этого стало ещё больнее. Слёзы сами катились из глаз, вызывая давящую тяжесть в груди. Словно балласт она тянула меня ко дну самообладания, не позволяя держать себя в руках.

К счастью, нам не пришлось дольше быть наедине друг с другом — дверь открылась, и в коридор вышел врач.

— Вашей дочери повезло, — улыбнулся он. — По снимкам у неё нет кровоизлияния в головной мозг и повреждений шейного отдела позвоночника. Поэтому сейчас мы перевезём её в детскую больницу. Документы принесли?

Глава 21

/Марк/

Лида с Милой больше пяти дней провели в детской больнице. К счастью, девочка не так сильно пострадала, что бы требовалось хирургическое вмешательство.

Я до сих пор не мог осознать, что встретил ту самую девушку, с которой провёл самую спонтанную ночь в своей жизни. Под воздействием алкоголя и эмоций я смутно помнил девичье лицо поэтому, увидев вновь, даже не задумался, что это была она.

И, кажется, после нашей близости Лида родила Милу… Узнав об этом, я до сих пор не мог прийти в себя.

С одной стороны, от осознания того, что у меня росла дочь, внутри разливался приятный трепет — словно в моей жизни появился новый, ни с чем не сравнимый смысл. Но с другой… Понимая ответственность, которая возлагалась ролью «отца», я чувствовал страх. Меня пугал сам факт рождения ребёнка, о котором я и не догадывался.

Но что, если Лида родила Милу от другого мужчины? Тогда все мои переживания были лишены всякого смысла.

— Я должен с этим разобраться, — сказал вслух, закрыв ноутбук. — Заберу их из больницы и обязательно поговорю с Лидой.

Но быстро покинуть ресторан мне не удалось — дверь открылась, и в кабинет зашёл Игорь.

— Я хотел обсудить с тобой новинки меню, — он держал в руках распечатанные документы. — Куда-то собрался?

— Да, — подошёл к вешалке. — Хотел съездить по делам. Это не может подождать до вечера?

— Может, конечно, — Игорь устало потёр затылок. — Просто с каждым днём всё меньше и меньше времени до твоего отъезда. Переживаю, что Ян не вывезет.

— Во-первых, не смей в нём сомневаться, — я надел пальто. — А во-вторых, я хочу отказаться от предложения Ульянова. Возможно, придётся задержаться здесь на какое-то время.

— Это ещё почему? — тёмные глаза друга увеличились.

Мне так хотелось рассказать ему историю знакомства с Лидой, спросить совет по поводу Милы... Но как я мог поделиться тем, в чём не был уверен сам? Особенно, зная, как нравилась ему эта девушка.

Чуть больше недели назад, проходя мимо кабинета Игоря, я услышал мягкий голос Лиды, доносящийся изнутри. Сначала я хотел просто пройти мимо, но странное чувство, вызывавшее малоприятную, тупую боль в груди, заставило остановиться.

Приоткрыв створку, я увидел сидящую на диване Лиду. Она мягко улыбалась, разговаривая с Игорем, а он, с такой теплотой смотрел на неё, что отрицать его симпатию было глупо.

Тогда я ушёл. Решил, что если между ними возникла искра, то так будет лучше для всех. Мне казалось, со мной Лида не может быть счастлива.

Но теперь всё изменилось.

— Света хандрит, — вздохнул, отведя взгляд. — Снова появились боли… Думаю, это стресс из-за учёбы. Решила даже от родителей съехать — квартиру с подругой нашла рядом с академией. Не могу её сейчас оставить.

— Я хотел с ней встретиться, — я слышал, как Игорь сжал бумаги. — Всё же в случившемся есть и моя вина…

— Нет, — поджал губы. — Если бы она тогда всё перепроверила, ничего бы не произошло.

— Это я её отвлёк.

— Давай не будем, — недовольно посмотрел на друга. — Ничего уже не изменить. К сожалению, пустые разговоры не вернут здоровья сестре. Поэтому забудь и продолжай жить дальше, как это сделали мы.

Сердце разрывалось, когда я думал о Свете. Моей маленькой девочке в её двадцать один через многое пришлось пройти. Она на протяжении нескольких недель боролась за свою жизнь, сражаясь с неосторожностью одного из лучших поваров.