Aнна Невская - Я буду любить за двоих... (СИ)
- Угу, вот только отправлю письмо и сразу же к вам присоединюсь. Вы идите, я вас догоню, - я снова повернулась к монитору. - А пальто мое можешь повесить обратно в шкаф, пока я...
Договорить я не успела, Надя перегнулась через мое плечо и нажала кнопку на мониторе. Экран тут же погас.
- Эй, я тут работать пытаюсь... - возмущенно начала я.
- Девочки, почему вы ссоритесь? - Это был Олег Эдуардович, вернее его голова, торчащая из-за двери.
- Да вот, ваша Вероника, как обычно, хочет увильнуть от обеда, - обвинительно сказала Надя.
- Вероника, нельзя же так, - Олег Эдуардович осуждающе посмотрел на меня, заходя в кабинет - Так и заболеть можно. Работа не волк, в лес не убежит.
- Не убежит, Олег Эдуардович, к сожалению, не убежит, - пробубнила я обреченно и позволила Наде накинуть на себя пальто. Я взяла сумку, и мы вышли из кабинета. Ворошилов отправился к себе, попросив принести и ему обед.
В ресторане, который находился напротив нашего здания, к нам присоединились еще несколько человек. Это была Марина, немного полноватая позитивная хохотушка, которая проходила практику в отделе бухгалтерии, и Андрей - помощник Сергея Миронова, зама Огнева. Все мы были примерно одного возраста, кроме Нади, нам было весело и легко. Марина звонко смеялась. На наш столик иногда осуждающе смотрели посетители, но нам всем было все равно. Надя то и дело шикала на нас:
- Шшш, дети, ведите себя прилично.
- Надь, можем мы хотя бы немного расслабиться? Закончится обед и снова на каторгу, - сказал Андрей.
- Ну может для тебя и каторга, Андрюш, а вот для меня работа в "Кристале" это кайф, - ответила Марина. - Я очень надеюсь, что закончив практику, мне предложат место.
- Вполне может быть. Ты главное прояви себя. Вот что мне нравится, так это то, что Огнев берет на работу молодых людей, даже тех, у кого нет стажа. У него такая политика - давать шанс молодым, но перспективным, с потенциалом работникам. Лодыри тут не задерживаются.
- Вероника, а правда, что ты месяц работала личным ассистентом Огнева? - Марина с интересом смотрела на меня.
- Правда, но не месяц, чуть меньше, - мой голос был ровным, только ложка в моих пальцах немного дрогнула, звякнув о край тарелки.
- И какой он?
- Кто? - мой голос был немного грубоват.
- Огнев. Какой он? - Марина была настойчивой девушкой.
Я пожала плечами, не ответив на вопрос. Уткнулась взглядом в тарелку, продолжая есть суп.
- Я слышала, что он очень требовательный и что любит порядок во всем. А еще, я разок увидела его вживую, он прошел совсем рядом от меня. Он такой клааааассный, - мечтательно протянула Марина, закрыв глаза.
Определенно меня раздражала эта Марина. Я отодвинула почти полную тарелку супа. Мне расхотелось есть.
- Ты почему не ешь?
Как я не любила этот родительский тон Нади.
- Не хочу, мамочка, - съязвила я. - Суп пересолили.
- Мы едим один и тот же суп, Вероника. И он в меру соленый.
- А вот у меня чересчур соленый.
Надя черпнула ложку супа из моей тарелки и попробовала его. Затем внимательно на меня посмотрела.
- С тобой я потом поговорю.
Вот черт! Доигралась.
Остаток обеда мы провели уже не так весело, как его начало. Похоже я испортила всем настроение. Мне стало стыдно за свое поведение.
Мы расплатились и покинули ресторан.
Как только мы переступили порог кабинета, Надя хлопнула дверью так, что я подпрыгнула от неожиданности.
- С ума сошла? - повернулась я к ней.
- Нет, милая, я в полном порядке. А вот что происходит с тобой?
- Ты о чем?
- Ты изменилась. Прошел месяц с тех пор, как ты вернулась в юридический отдел и все это время ходишь, как зомби. Что с тобой происходит?
- Надя, я в порядке. Правда. Ты преувеличиваешь.
- Что произошло между тобой и Огневым в Швейцарии?
- Ничего.
- Почему вы вернулись порознь?
- Он так решил.
- Почему?
- Его спроси.
- Почему?
- Отстань, прошу тебя, - почти молила я.
- Почему он отправил тебя обратно в наш отдел, не дожидаясь возвращения Кати?
- Да не знаю я! - крикнула я в отчаянии и присела на пол возле стола, громко зарыдав.
Я плакала громко, навзрыд, как маленький ребёнок. По моим щекам и губам текли слезы и сопли. Их было так много, что мне казалось, что я захлебнусь. Я в отчаянии вытирала ладонями глаза, нос, щеки, губы. Мои руки были черные от размазанной туши.
С тех пор, как вернулась из Швейцарии, я ни разу не позволила себе выплакаться. Я старалась работать, как можно больше и дольше, чтобы у меня не было лишней секунды даже вспомнить о нем. И вот стоило Наде немного надавить на меня, как я тут же раскисла и позволила отчаянию взять верх над собой. Я думала, что я сильная, что я справлюсь, что забуду, разлюблю, вырву из сердца эту чертову любовь, и со временем смогу вновь улыбаться и просто жить, а не существовать. Но все это было лишь иллюзией, обманом, клеткой, полной боли, в которой я потихоньку умирала, захлёбываясь собственной безысходностью.
И, наверное, мне было бы намного легче, если бы Огнев оказался подонком. Но он им не был.
Поняв, что я к нему испытываю сильные чувства, он не уволил меня, хотя имел на это полное право. Зачем ему лишние проблемы? А всего лишь перевел обратно в юридический отдел. И не воспользовался мной, в конце концов. И это я - глупая наивная дура, раз позволила себе влюбиться в такого мужчину.
Где мои разум? Наверное, я потеряла его в тот момент, когда впервые увидела Огнева.
Было больно и от понимания того, что шансов, как женщины Огнева, как спутницы его уровня, у меня не может быть. Через два дня после моего возвращения из Женевы на главных страницах мировых таблоидов были опубликованы снимки Огнева, по-хозяйски обнимающего обворожительную француженку, успешного адвоката, на какой-то вечеринке в Монте-Карло. По моим подсчетам туда он отправился на следующий день после моего отъезда. Да-да, я еще и подсчитывала, когда он туда улетел. Дура!
Я не знаю сколько проплакала - минуту, десять, час. Моя голова находилась на коленях у Нади. Она пальцами перебирала мои волосы, которые выбились из пучка. Было очень приятно и спокойно. Теперь я уже не плакала, а лишь редко всхлипывала. Я повернула голову и, посмотрев на Надю, улыбнулась:
- Спасибо.
- Легче? - спросила она нежно, промокая салфеткой слезы на моем лице.
- Ты не представляешь насколько.
