Эрмина Блэк - Тайна доктора Верекера
— Вы слышали, что сказал Конистон. — В его голосе все еще звучали жесткие металлические нотки. — Умерла; очень многие поверили, что я помог ей это сделать.
— Но ведь вы не сделали… — В ее голосе не было ни следа мольбы, и потому слова Десимы прозвучали не вопросом, а утверждением. И проникли сквозь броню, которую надел этот человек.
— Десима, дорогая моя! Что я могу вам сказать? Я не был ни любовником Кей, ни ее убийцей!
— Незачем это говорить: я и так знаю. Если бы даже я… не любила вас, — просто ответила она. — Может, вы меня не любите, но…
— Люблю!..
Она оказалась в его объятиях с сознанием, что это ее место и ничто в мире теперь не сможет этого изменить. И когда ее губы вновь прижались к его губам, он понял, что нашел то, на что уже не надеялся. И в следующие зачарованные мгновения годы, прожитые в тени запятнанной чести, утрата карьеры, к которой он так стремился, горечь нарушенной верности и предательства — все это ушло. В его объятиях теперь бальзам для ран, ожившая надежда, что под солнцем ее любви он сможет начать новую жизнь.
Увы, чары могли продержаться, только пока длился их поцелуй. И когда он кончился, к ним вернулось чувство реальности. Подняв голову, Грант попытался мягко оттолкнуть ее от себя, но она вцепилась руками в его плечи и продолжала крепко держать.
— Нет, — сказала она. — Нет, мой дорогой, больше никогда. Я вошла в твою жизнь и не позволю выставить меня.
— Но сердце мое, это безумие, — возразил Грант. — Какое право имею я брать тебя в свою жизнь? Даже говорить, что я тебя люблю?
— Какое право ты имеешь говорить мне это? Дорогой, давай не спорить о несущественном. Ты слышал, что сказала Коринда. Важно только будущее.
— Что? Ведь теперь, через пять лет, вся история может снова всплыть: Конистон знает все подробности.
Она внимательно посмотрела ему в лицо.
— Не все, Грант. Я уверена, что что-то осталось недосказанным. Ты мне скажешь, что это?
Он покачал головой.
— Как я могу сказать то, чего не знаю? Я знаю о том, где Кей взяла эти проклятые таблетки, не больше, чем… — он выпустил девушку и безнадежно махнул рукой.
Она схватила его за руку и потащила к дивану.
— Давай посидим и поговорим об этом.
После некоторого колебания он опустился рядом с ней на мягкое сидение. Не прикасаясь к нему, она слегка откинулась и заговорила сознательно бесстрастным тоном.
— Ты можешь рассказать мне о себе. Что случилось после того, как ты покинул Малайю?
— Ездил по миру, — ответил он. — Некоторое время прожил в Австралии. Мне казалось, что я могу осесть там. Не с тем, чтобы заняться практикой, — с этим покончено.
— Но почему? Неужели тебя на самом деле… ты был…
— Нет, меня не лишили права заниматься медициной. — На его губах появилась легкая горькая улыбка. — Видишь ли, во-первых, не было никаких доказательств — ни в ту, ни в другую сторону. А во-вторых, власть Британского медицинского совета не распространяется на врача, практикующего за пределами Соединенного Королевства и Ирландии. Тем не менее всегда существует вероятность, что появится человек, знающий о том, что случилось, даже несмотря на то, что я сменил имя. Я думал, что меня выследит Симпсон. Он поклялся, что будет меня преследовать. Кроме того, — в голосе его прозвучала бесконечная усталость, — я чувствовал, что для меня все кончено. Некоторые вещи ранят слишком глубоко.
— Но с кем же тогда была миссис Симпсон? — спросила Десима.
— Молей, тот самый больничный привратник, мог просто выдумать его. Видишь ли, мне помогло — если можно применить это слово — то, что именно из-за меня он потерял работу. Я делал ему замечания, и некоторые слышали, что он угрожал отомстить мне.
— Но ведь женщина не могла прийти в твой дом одна?
— Она несколько раз так делала.
— Знаю. Но… О! Если с ней был мужчина, какая низость, что он так и не признался.
Грант ничего не ответил, но девушка видела, как напряглись его губы, словно от боли. И быстро добавила:
— Ты можешь подумать, кто бы это мог быть?
— Нет, — прозвучал короткий ответ, и у нее возникло впечатление, будто перед ее лицом захлопнули дверь.
И Десима поняла: он знает, кто это был. Она накрыла его руку своей.
— Но ты мог остаться и бороться.
Его рот горько дернулся.
— Не повиноваться решению больничного комитета, что я должен уйти? Противостоять мнению большинства, считавших меня виновным? Бороться с Нилом Симпсоном, который поклялся найти меня всюду, где бы я ни попытался заняться своей профессией? Он ведь и здесь не оставлял меня: пока я путешествовал по Австралии, а потом по Японии, он приехал в Англию и явился в Британский медицинский совет. Мне пришлось бы предстать перед ним, снова защищаться, если бы я начал работать. Нет… я понимал, что потерпел поражение…
— Но ведь ты не можешь сдаться.
— У меня словно ампутировали конечности — хуже! Я люблю свою работу. В ней вся моя жизнь.
— О, как это несправедливо! — Она вскочила. — Грант, что-то нужно сделать!
— Сделать ничего нельзя. Даже теперь, когда — какая ирония! — Нил Симпсон умер. Он отказался от своего дела в Малайе и поселился в Англии. Я думаю, он так поступил, потому что считал, что я в конце концов вернусь. У него была навязчивая идея — выследить меня. Восемнадцать месяцев назад он погиб в дорожной аварии. Может, я бы даже не узнал об этом, если бы его не отвезли в «Св. Джуд» — там у меня еще есть один друг, который поддерживает со мной контакт.
— Значит, это была твоя больница! — воскликнула она. — У меня было такое чувство после того… как я узнала, что ты врач.
— И ты с твоим благословенным тактом даже не намекнула мне на свое открытие.
Десима расхаживала по комнате и, когда он встал, подошла к нему.
— Дорогой, я так рада, что теперь знаю. Спасибо, что разрешил поговорить об этом. Мы поговорим еще, правда? Но вначале — ты ведь не позволишь, чтобы эта отвратительная, ужасная, несправедливая история встала между нами? Я уверена, где-то существует человек, который знает, кто дал пилюли Кей Симпсон. И однажды он расскажет правду.
— Нет, моя дорогая. Этого не будет, — сказал он.
— Ну, тогда… давай поговорим с доктором Джоном. Он хоть и прожил здесь всю жизнь, но знаком со многими влиятельными людьми своей профессии. Я уверена, что он может что-нибудь сделать… помочь тебе вернуться.
Он посмотрел ей в лицо.
— Никакой надежды. Нет, милая… мне придется снова уезжать… уходить из твоей жизни.
— Из-за Пола? О, доктор Джон с ним справится. Пол не вынудит тебя уехать. — Десима в ужасе смотрела на него.
