Натали Старк - Досадное недоразумение
На самом деле Дэну иногда часами приходилось ждать или искать Розмари по всему городку. Но он был готов и не на такие жертвы, чтобы быть рядом с любимой девушкой. А в том, что он по-настоящему любит Розмари, Дэн не сомневался. Это не просто увлечение, это настоящее, глубокое чувство, которое с каждым днем становится все сильнее, так как каждый новый день приносит новые приятные открытия.
Они обошли и объездили все окрестности Сент-Ива и Плимута. Взбирались на высокие холмы, карабкались по скалам, бродили по дикому морскому берегу в тех местах, куда не забредают туристы, а однажды даже отправились на рыбалку.
По вечерам они ужинали в каком-нибудь из ресторанчиков, танцевали, весело смеялись и разговаривали обо всем на свете.
Их неудержимо тянуло друг к другу, но они ограничивались рукопожатиями и дружескими поцелуями при прощании. Дэн замирал, когда она легко касалась его щеки губами, вдыхал запах ее кожи и старался растянуть это мгновение до бесконечности.
Ему нестерпимо хотелось сжать ее в объятиях, зарыться лицом в ее волосы, покрыть поцелуями лицо… Но он держал себя в руках, не хотел торопить Розмари. Он знал о том, что произошло между ней и Стивом, чувствовал ее недоверчивость и страх перед новыми отношениями и понимал, что ей нужно время.
А Розмари боялась того, что происходит у нее внутри, когда она касается Дэна. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Все ее предыдущие романы были скорее дружескими — теперь она это понимала. Она принимала за влюбленность и страсть простую симпатию.
А страсть — это то, что она испытывает сейчас. То, что сжигает ее изнутри, делает хрупкой и уязвимой. Отдаться страсти — это утратить защиту, утратить невозмутимость, которой она окружила себя, как забором.
Однажды они отправились на машине Дэна осматривать старые пещеры. Это были не те пещеры, о которых сообщали все рекламные проспекты турагентств. А что-то, по словам Дэна, совершенно уникальное и неизвестное широкой публике.
— Туда не водят экскурсии, — объяснял Дэн, — пещеры очень старые и заброшенные, и добираться до них неудобно: последние два-три километра нужно идти пешком, на машине не проехать.
— Так, значит, там не будет никого, кроме нас? — спросила Розмари.
— Иногда туда кто-нибудь забредает, но может случиться и так, что мы будем одни, — ответил Дэн.
— Там, наверное, страшно, — поежилась Розмари. — Темно, сыро и водятся какие-нибудь духи или привидения…
— Ты что, боишься? — поддразнил ее Дэн.
— Не то чтобы боюсь, но одна бы я туда ни за что не пошла. А с тобой не страшно.
Дэн состроил жуткую гримасу.
— Конечно. При виде меня все привидения разбегутся. Вместе с духами.
Розмари улыбнулась.
— Но мы не будем углубляться, — продолжал Дэн, — это опасно. В любой момент может что-нибудь обрушиться.
— Должна признаться, что у меня легкая форма клаустрофобии, — сказала Розмари. — В тесных помещениях мне очень неуютно. Но пещеры посмотреть все-таки интересно. А откуда ты про них знаешь?
— Мальчишками мы часто приплывали туда на лодке из Плимута. По морю это недалеко, но причалить на яхте практически невозможно, возле берега очень мелко.
— А родители, наверное, ничего не знали…
— Еще бы! Кто бы отпустил нас в такое опасное место. А нам было чем страшнее, тем интереснее. А один раз мы действительно видели там привидение.
— Правда? — Глаза Розмари округлились.
— Честно говоря, и сам не знаю, — признался Дэн. — Среди местных ходили слухи, что в пещере лет сто назад скрывался какой-то беглый каторжник. Якобы он там умер и теперь его дух является тем, кто тревожит его покой. Сначала он звенит своими кандалами, а потом появляется сам — огромный, лохматый, в белом балахоне…
— И вы его видели?
— Что-то там загремело, один из нас крикнул: «каторжник», и мы, не чуя под собой ног, помчались прочь от пещер. За несколько секунд взлетели вверх по очень крутой тропинке. Остановились не меньше, чем через километр. И каждый уверял, что видел лохматую фигуру, двигавшуюся на нас из темноты.
Розмари рассмеялась.
— Наверное, у каждого в детстве было свое привидение, увиденное под впечатлением страшных историй.
Дэн остановил машину, когда проселочная дорога, и так еле заметная среди заросших травой холмов, окончательно исчезла. Дальше нужно было идти пешком. Дэн взял рюкзак с запасами воды и бутербродами, Розмари пошла налегке.
Дэн достал из багажника бейсболку и натянул ей на голову.
— Это еще зачем? — возмутилась Розмари. Она не любила головных уборов и даже зимой редко носила шапку, только когда становилось уж совсем холодно.
— Затем, — безапелляционным тоном ответил Дэн. — Чтобы голову не напекло. Солнце сейчас коварное. Вроде бы его и не заметно, а потом раз — и солнечный удар.
— У меня никогда не было солнечных ударов, — заявила Розмари.
— Очень хорошо, — сказал Дэн. — И не будет.
— А чего это ты раскомандовался? — сердито спросила Розмари.
— А что? — Дэн оставался невозмутимым. — Я тут главный.
— Почему это?
— Потому что я старше, опытнее и знаю правила безопасности. Тебе что, никто не говорил, что нужно слушаться старших?
Улыбка Дэна была мягкой и располагающей, Розмари не хотелось больше спорить, тем более, что он был прав. Она помнила, какой обессилевшей чувствовала себя после долгой прогулки под ярким весенним солнцем с непокрытой головой.
Они шли сначала по пологим холмам, потом пересекли сосновую рощу и наконец начали спуск по тропинке, петляющей среди скал.
— Ты, случайно, не боишься высоты? — спросил Дэн, прежде чем ступить на узкую тропинку.
Розмари подошла к краю обрыва и увидела совершенно незаметную издали расщелину между скалами, где и было начало тропы.
Морской берег здесь был высоким, а полоска пляжа внизу — очень узкой, не больше метра, и к тому же ее покрывали острые камни и обломки скал.
— Да, купаться здесь не очень удобно, — проговорила Розмари, глядя сверху на прозрачную голубую воду, сквозь которую были видны густые водоросли.
— А тут никто и не купается. Хотя ходить по этим водорослям босиком довольно приятно. Получается мягкий и очень плотный ковер. Обычно мы здесь вылезали из лодки и шли по воде, а лодку ставили на якорь возле того камня. — Дэн показал на огромный камень, по виду обломок скалы, который возвышался в нескольких метрах от берега. — Я вижу, голова у тебя не закружилась, — сказал он. — Почему-то я был уверен, что для тебя не проблема пройти по узкой тропке высоко среди скал.
