Натали Крински - Девушки начинают и выигрывают
Вероника относится к тому типу девушек, которые просто источают чувственность. Она не потрясающе красивая или худая, но очень сексуальная. У нее грудной смех. Она неизменно красит губы красной помадой (даже когда надевает тренировочный костюм), и всегда — блестящей. Задавая вопрос, она изгибает идеально выщипанную бровь и смотрит на тебя пытливым взглядом. Когда она хочет казаться невинной, то широко раскрывает глаза и смотрит на тебя из-под густых темных ресниц. Но всем известно, что под ее черным кружевным лифчиком «Уандербра» не осталось ни унции невинности.
Мужчины ее боготворят. Они добиваются ее. Она входит в бар, и чувственность выплескивается из нее, как лава из вулкана. Она знает о сексе все. Она знает все и о вибраторах. Должна знать.
Поэтому мне кажется, что я вполне могу задать ей очень неприличный вопрос про вибратор.
— И у тебя… м-м-м… он есть? — застенчиво спрашиваю я с набитым хлебом ртом.
— Разумеется, дорогая. (Ах да, еще Вероника всех называет «дорогая». Это очень раздражает.)
— Правда? — изумленно переспрашиваю я. Мне казалось, что с мужиками у нее все в порядке. Зачем ей еще и вибратор?
— Угу, — отвечает она. Она уже теряет интерес к данной теме, устремляя взгляд на нашего официанта Сэма (с ним, между прочим, она спала, и поэтому каждую пятницу мы получаем салаты бесплатно). — А у тебя нет? — спрашивает она, поднимая бровь.
— Э-э… не-е-ет, — отвечаю я.
— Что ты делаешь после бранча? — спрашивает она так быстро, словно произносит одно слово.
Ох, черт, она собирается купить мне вибратор! Я, правда, не знаю, готова ли я к такому шагу. В том смысле, что это кажется мне слишком серьезным делом. Я соображаю. Может, просто не брать его с собой в поездки за границу?
— Ну… — начинаю я.
— Потому что, дорогая, мы должны его тебе купить.
Какой сюрприз!
Съев две буханки хлеба, выкурив по две сигареты и потратив на это двадцать шесть минут, мы с Вероникой стоим перед огромной красной вывеской «НЮ-ХЕЙВЕН КНИГИ И ВИДЕО». Зачем делать ее красной? Это же так бросается в глаза: «Привет, мы торгуем порнографией. А как вас зовут?»
Вероника тушит свою сигарету о стену здания и смотрит на меня.
— Готова? — спрашивает она.
Я киваю. Конечно, я готова, говорю я себе. Это моя возможность покончить с одиночеством и привычкой валяться в постели с куском пиццы и ведерком мороженого. Я стану смелой, мудрой и опытной в сексе, как Вероника. У меня будет вибратор. Я буду пользоваться своим вибратором. Ну и что, что у меня нет друга! У меня есть вибратор, а это о многом говорит.
О чем именно это говорит, я точно не знаю.
Вероника толкает дверь и входит в магазин, покачивая бедрами в манере, позаимствованной у Бейонс Ноулз.
Мне становится интересно, есть ли у Бейонс Ноулз вибратор.
Оказавшись в магазине, мы проходим мимо бесконечных стендов с DVD. Висят фотографии, на которых люди из этих «фильмов» вытворяют такое, что не подобает делать даже у себя дома. Даже если ты лилипут, а пятеро остальных — последние люди на нашей планете.
Вероника бросает взгляд через плечо и подмигивает мне.
Наконец мы доходим до отдела секс-игрушек. Передо мной висит столько искусственных пенисов, сколько я не видела за всю свою жизнь. Не то чтобы я видела так уж много искусственных пенисов, но вы понимаете, о чем я. Здесь представлены все виды вибраторов: большие, маленькие, тонкие, толстые… еще более толстые. Я обвожу глазами стену, пытаясь определить, какой подойдет мне. У Вероники такой вид, будто она на небесах. Она хватает с полок разные модели и машет ими у меня перед носом.
— Как тебе этот? — спрашивает она.
Я качаю головой. Он называется «Водонепроницаемый компаньон для удовольствий», имеет длину десять дюймов и покрыт блестящим фиолетовым лаком. Я никогда не смогу серьезно относиться к вибратору, если он будет похож на принадлежность Барби — рок-звезды.
— Точно? — не отстает Вероника. — У меня розовый, это так… чудесно, — с придыханием произносит она.
— Да, мне кажется, что это не совсем… м-м-м… мой стиль, понимаешь? — мямлю я.
— Ладно, — говорит она, безразлично пожимая плечами и уже осматривая полки в поисках следующего экземпляра.
Я отхожу от Вероники, слегка подавленная ее опытностью. Мне кажется, что я сама гораздо быстрее нашла бы себе компаньона для удовольствий.
«Мой первый вибратор» выглядит занятно. Он разработан для новичков. Размер его — два дюйма, что приводит меня к заключению: первый вибратор приобретают лет в пятнадцать.
Я прохожу дальше между полок, мимо «Сияния в темноте» и «Рапсодии — желатиново-резиновой истории» (очень литературно!). Я пренебрегаю «Вибрирующей ручкой» (слишком обыденно) и «Мач Х20 Пробом» (напоминает боевик с участием Арнольда Шварценеггера).
Внезапно ко мне бежит Вероника.
— Я нашла его! — восклицает она. — Он идеальный! — говорит она, взволнованно протягивая мне вибратор. Ее губы складываются в идеальную блестящую улыбку.
Я нехотя перевожу взгляд на базовую модель из «Классической девичьей коллекции». Элегантный, почти белый, он прекрасно сочетается с отделкой моей комнаты, к тому же на упаковке нет фотографий голых женщин, более худых, чем я, или с более красивой грудью. И цена умеренная — всего-то десять долларов девяносто девять центов.
Я в восторге.
Я думаю.
— Ну, Хло? Что скажешь?
— Он… вроде бы… ничего…
Я все же не юбку покупаю. Поэтому слова вроде: «Да, думаю, он будет отлично смотреться с моей новой розовой блузкой» или «Я уверена, что с ним все обратят на меня внимание», — кажутся мне неуместными.
— Наверное, мой клитор его оценит, — произношу я.
Вероника смотрит на меня с легкой тревогой.
— Странная ты какая-то.
Я краснею.
Мы идем к кассе, и жирный кассир выбивает чек и подмигивает мне. ОТЛИЧНО. Меня начинает подташнивать. (А еще я начинаю чувствовать себя немного опасной.)
Я готова бросить вызов целому миру. Кому нужен бойфренд, когда у тебя есть вибратор из «Классической девичьей коллекции»?
Ответ не обязателен.
Попрощавшись с Вероникой, я иду домой, нервничая все больше. Мне просто нужно преодолеть свой страх, опробовав эту штуковину. Единственное, чего нам следует бояться, — это сам страх… верно?
Я поднимаюсь по лестнице на третий этаж, где находятся наши комнаты, и окидываю взглядом коридор. Не хочу, чтобы кто-нибудь помешал мне в момент триумфа (или что уж там получится). Я уверена, что Бонни творит какое-нибудь добро для человечества, поэтому наши комнаты в полном моем распоряжении. Я отпираю дверь и плотно закрываю ее за собой, отодвинув вешалку, которой мы придерживаем открытую дверь, чтобы посетителям не приходилось стучать. Сегодня она мне без надобности. Начинаем эксперимент!
