Вики Томсон - В поисках идеального мужа
— Он и должен занимать первое место, черт возьми. Так было для меня, так почему бы и ей к этому так же не относиться? Я чуть было не подумал, что ты не похожа на нее, но, видно, ошибся. Ты, надо думать, стала бы на ее сторону. Карьера превыше всего, а муж — всего лишь удобное дополнение.
Щеки Клео залила краска.
— Но для мужчин карьера тоже превыше всего, разве не так? Ты что, ждал, что она бросит работу?
— Хотя бы ненадолго. — Том старался подавить гнев, закипающий в нем. — Она могла бы потом снова вернуться на подиум.
— Как же! — Глаза у Клео горели огнем. — Это не та работа, откуда можно уйти, поиграть в домохозяйку и снова вернуться. Один неверный шаг — и ты уходишь в историю. А ты сам когда-нибудь думал о том, чтобы бросить работу и оставить ранчо, а? Бедная женщина должна жертвовать собой, а муж…
— А муж слишком поздно обнаруживает, что бедная женщина убила их ребенка! С чего ты взяла, что все контролируют мужчины? Женщинам принадлежит безграничная власть.
Клео была поражена.
— О Том… Том, прости меня, я не знала. Он смотрел вниз, на траву, на которой блестели капли росы, похожие на слезы.
— Сейчас уже ничего не вернешь. Не надо было ничего говорить. — Его била дрожь. Клео тронула его за руку.
— Том…
— Пойду проверю лошадей.
— Я с тобой.
— Нет. — Он с сожалением смотрел на нее. — Мне надо было быть умнее и после первой ошибки с жительницей шумного Нью-Йорка держаться подальше от другой такой же. Но я плохо выучил урок.
— Том, я не… — Клео смутилась и не закончила фразы.
— Я не говорю, что ты такая же, как Дейрдра, но ты думаешь так же, как она. Вы крепко держитесь на лестнице успеха и никому не позволите ослабить эту хватку. У вас есть на это право, а у меня есть право держаться подальше от вас. — Он развернулся и зашагал по полю к лошадям, которые мирно паслись в стороне.
Слава Богу, у него есть эта земля, думал Том, полной грудью вдыхая горный воздух. Женщины приходят и уходят, а земля — это то, что останется с ним всегда.
За то время, что они перегоняли скот. Динамит словно помолодел. Или ему просто не терпелось вернуться домой — конь несся впереди всех. Клео была этому только рада — у нее уже пропало всякое желание делать фотографии.
Том был абсолютно прав: карьера занимала в ее жизни первое место, как и в жизни ее отца. Мать была для него лишь удобным дополнением. Наблюдая это все свое детство и отрочество, Клео усвоила, что в семье надо быть главным и не позволять подмять себя. Она твердо решила, что будет жить как отец.
Ее план был вовсе не плох — ведь мужчины только так и живут. Так почему бы не поменяться с мужчинами местами? Она найдет кого-то, достойного быть ее мужем, а сама будет продолжать свой нелегкий путь к славе. В ближайшее время ей нужно сконцентрироваться на работе с календарем и подборе мужа. Не все думают так, как Том. А если они окажутся не такими привлекательными, как он… Что ж, значит, так должно быть — он не для нее.
Одно плохо: ей пока не удалось уговорить его позировать для календаря. Вообще-то после их сегодняшнего разговора ему вряд ли захочется иметь с ней дело. Ну и ладно. Надо поскорее забыть о нем и делать свою работу. Возможно, Джоз будет неплохо выглядеть на обложке.
Вернувшись на ранчо, Клео позвонила в Бозмэн и договорилась насчет машины напрокат. Надо было сразу это сделать. Берни, видимо, боялась, что она заблудится, но сейчас Клео привыкла, и горы служили ей ориентиром. Если бы из Бозмэна она приехала на ранчо сама, то не увидела бы орлов. Правда, с другой стороны, она получила бы первую поражающую дозу обаяния Тома намного позже и, может, не оказалась бы в плену его чар так скоро.
Клео с головой окунулась в работу. На следующий день она фотографировала Джоза и уже по его лицу поняла, что он свободен. Клео поставила галочку в списке рядом с его фамилией, включая его в ряд потенциальных мужей.
Кроме Тома, в «Шепоте ветров» не оставалось больше никого подходящего для фотографирования, и Клео отправилась на соседние ранчо. Скоро ее уже знала вся округа, и называли ее не иначе как «девушка с фотоаппаратом». Ковбои сами искали ее и предлагали себя в модели для календаря. Так что скоро у Клео был обширный список — и моделей, и кандидатов в мужья. Среди них были Стью, хорошо сложенный брюнет, и Боу, таинственная сексуальность которого могла свести с ума любую женщину. Она свела бы с ума и Клео, если бы только ей удалось выкинуть Тома из головы.
Клео делала для этого все возможное и старалась бывать в «Шепоте ветров» как можно реже. Она ужинала в закусочной по дороге на ранчо и приезжала к дому, только когда становилось темно.
В этот вечер она снова поужинала в маленькой закусочной, но, когда собралась ехать домой, оказалось, что мотор не заводится. Тут ее кто-то окликнул. Это был Роберт Хендерсон, молодой ковбой, которого она не взяла для съемок календаря: его по-детски наивное и добродушное лицо не подходило ей.
— Кажется, у вас проблемы с машиной? — спросил он.
Клео улыбнулась.
— Боюсь, что да.
— Вы взяли эту машину напрокат?
— Да.
— Я бы, конечно, мог попробовать починить ее, но у вас тогда будут проблемы с агентством по прокату. Давайте я лучше отвезу вас в «Шепот ветров», и вы позвоните им оттуда.
— Отличная мысль. Большое спасибо, Роберт.
Клео, уставшая за долгий трудный день, вышла из машины выжатая как лимон. Все, о чем она сейчас мечтала, — это поскорее добраться до постели и уснуть, хотя… Она посмотрела на тропинку к горячей ванне, освещенную фонарями.
Через несколько минут Клео уже погрузилась в горячую воду. Она давно заслужила это блаженство. И, как всегда после таких дней, в ней все сильнее разгоралась потребность в сексе.
Клео расслабилась и откинула голову на деревянный край, жуя шоколад. Вдали ухнула сова, из леса доносились странные звуки, но Клео было все равно. Ей только хотелось, чтобы пузырящаяся вода сняла усталость и ослабила кипящее в ней желание. Черт бы побрал этого Тома Макбрайда. Раньше у нее не было определенного объекта страсти, ей просто нужна была близость. Сейчас же она хотела только одного человека — Тома Макбрайда.
Ласкающее прикосновение воды и тусклый свет фонарей успокаивали и как будто гипнотизировали.
— Смотри не усни, Клео Гриффин, не то еще утонешь, — сказала она себе, закрывая глаза. Она почти погружалась в сладкую дрему, ровно покачиваясь, отдаваясь во власть воды и воздуха, пропитанного сосновым запахом.
Клео почувствовала, что рядом кто-то есть. Но не испугалась. Реальность исчезла. Клео казалось, что легкий бриз касается ее век, щек, ласкает волосы. Бриз превратился в прикосновения губ. Клео ни о чем не спрашивала, не произносила ни слова. Она знала: это он.
