Шобха Де - Одержимость
Амрита не рассчитывала, что Лола вызовет такую сенсацию своим дебютом. Лола была на два дюйма выше, в этом заключалось ее главное преимущество перед другими моделями. Модельеры были в восторге от того, как наряды облегали ее гибкое подвижное тело. Она двигалась по подиуму с потрясающей легкостью и изяществом. Каран сравнил двух девушек и решил, что хотя Лола не обладала красотой Амриты, она все же лучше отражала «дух девяностых». Точеная фигура, аристократичная внешность девушки, как ни странно, часто отталкивали публику, мешали видеть в ней «девушку из толпы».
Размышления Карана прервал инспектор полиции, вышедший из палаты Лолы. Рядом с ним шел врач.
— Девушка в очень плохой форме. Она выживет, но теперь ее не узнают даже собственные родители.
Каран бросился к ним.
— Она пришла в себя? Что она сказала?
Полицейский взглянул на него с любопытством.
— Вы отец, брат или муж?
— Просто друг, хороший друг.
— Тогда, думаю, вам лучше уйти отсюда. Не ввязывайтесь в эту историю. Это дело полиции. Попытка убийства.
Каран уперся.
— У нее никого нет в Бомбее. Ее родители живут в Бангалоре. Я ее близкий друг и имею право знать…
Инспектор повернулся к врачу.
— Скажите ему сами. Я тороплюсь. Самоубийство в Пидхони. Сожжение жены в Наша да. Да, жизнь у нас трудная, — с этими словами он многозначительно протянул Карану руку, ладонью вверх.
Каран сунул ему десять рупий и повернулся к врачу.
— Что с ней? Что произошло?
— Что произошло, не знаю, но дело серьезное, — уныло ответил тот. — У нее были враги?
— В каком смысле? — не понял Каран.
— На нее напал явно профессионал. Возможно, нанятый. Ее не просто облили кислотой — бедняжку сильно порезали. Ей вставили во влагалище нож и исполосовали внутренности. Только садист способен покалечить такую невинную девочку. Кто теперь женится на ней? — Он посмотрел на Карана и спросил: — Вы случайно не ее парень?
Каран криво улыбнулся.
— Какая разница? Скажите, доктор, что она сообщила полиции?
— Немного. Она очень слаба, и ей больно разговаривать. Но все равно пришлось допросить ее, боялись, что она не доживет до утра.
Карана начало трясти.
— Но с ней все будет в порядке, доктор?
Врач неуверенно покачал головой.
— Состояние немного стабилизировалось. Ей поставил капельницу. Она выживет, если выдержит сердце. Но до завтрашнего утра нельзя ничего сказать наверняка. Полиция довольна, они сделали свою работу.
— Доктор, что она им сказала? Пожалуйста, скажите мне! Я знаю, что это, возможно, конфиденциально, но это очень важно… пожалуйста.
— Это была женщина. Молодая женщина, — коротко сказал врач. — Вот и все. Грустно думать, что женщина могла сделать такое, не правда ли?
Каран не удивился. Это только подтверждало его подозрения. Он подумал, не стоит ли ему рассказать полиции о визите Амриты в больницу. Или о своей уверенности в том, что в этом деле замешана Минкс. Но он решил отказаться от этого. Как и сказал инспектор, от этого ужаса лучше держаться подальше. Он поблагодарил врача и покинул больницу. Он знал, куда должен идти и кого увидеть.
Бар «Ватеринг Хоул» был забит до отказа. В пятницу вечером здесь всегда было людно. Но Каран сразу нашел ее. Минкс сидела на табуретке в дальнем углу, потягивая «Кровавую Мэри». Как всегда одна и как всегда в черном. При виде Карана она улыбнулась и потянулась за очередной сигаретой.
— Я знала, что ты придешь, и даже заказала твой любимый напиток.
Минкс щелкнула пальцами, бармен услужливо заторопился принести «Том Коллинз».
— Твое здоровье. — Минкс подняла бокал. Каран, не двигаясь, смотрел на нее. Как она могла оставаться такой спокойной? Это сводило его с ума.
— Не стоило этого делать, — наконец выговорил он. — На этот раз ты зашла слишком далеко.
— Слишком далеко? — Минкс приподняла бровь. — А может, недостаточно далеко? Слушай, Каранкис, ведь мы теперь не разлей вода. Понимаешь, о чем я?
— Ты чудовище. Как ты могла пойти на такое? Как выпутаешься? И что ты с этого получишь? Благодарственный поцелуй Амриты? Она уделит тебе на три секунды больше времени? Что? Скажи мне?
Невозмутимости Минкс можно было позавидовать:
— Прекрати истерику. Давай наслаждаться вечером — мне не так часто удается выпить с тобой. Кроме того, у меня нет ни малейшего представления, о чем ты говоришь.
Каран в бешенстве стукнул кулаком по столу.
— Прекрати морочить мне голову! Ты отлично понимаешь, о чем идет речь. Девушка в больнице, неизвестно, доживет ли она до утра. А ты сидишь тут и прикидываешься овечкой. Ты это сделала! Ты и Амрита. Вы разрушили человеческую жизнь; даже если она выживет, то сойдет с ума, увидев себя в зеркале. Лола не переживет шока, когда поймет, что вы с ней сделали.
Минкс сделала два больших глотка и потянулась за очередной сигаретой.
— Ты даже не притронулся к своему стакану. Выпей, сегодня же вечер пятницы. Расслабься. Наслаждайся жизнью. — Увидев выражение его лица, она с насмешкой продолжила: — Что-то не так? Я заказала не то, что нужно? Ты хотел пива?
Каран схватил стакан и выплеснул его содержимое в лицо Минкс. За соседними столиками воцарилась тишина. Минкс взяла розовую салфетку и спокойно вытерлась.
— Ненавижу пустые траты. Если не хотел пить, лучше отдал бы стакан мне. Хорошая выпивка пропала. Разве родители ничему тебя не научили? Послушай, мы могли — и должны — быть друзьями. У нас столько общего! Даже общая страсть. Ты любишь ее. Я люблю ее. Посмотри правде в глаза. Мы должны держаться вместе.
14
Когда Амрита узнала, что случилось с Лолой, она впала в депрессию. Она отказалась от двух съемок, которые тут же передали другой начинающей модели.
— Ты должна взять себя в руки, — предупредила Шейла. — Если будешь продолжать сидеть дома, тебя перестанут приглашать и быстро забудут о твоем существовании. Пойдем прошвырнемся по магазинам, может, это тебя взбодрит.
Не желая обижать подружку отказом, Амрита нехотя пошла переодеваться.
Ей стало трудно передвигаться по городу неузнанной. Каждый раз, когда она останавливалась на красный свет, водители других машин обращали на нее внимание, подмигивали, окликали по имени. Она истратила кучу денег на огромные темные очки «Paloma Picasso», но и это не помогло. Амрита натянула розовую трикотажную мини-юбку, которую привезла из Нью-Йорка стюардесса, подруга Шейлы. Когда она вышла из комнаты, Шейла восхищенно присвистнула.
— Только посмотрите на эти ноги! — вздохнула она. — Я никогда не смогу надеть ничего подобного. — Она провела руками по бедрам. — Пора уже примириться с этим, но я не могу. Они такие толстые.
