Рэй Морган - Каникулы в раю
– Напоминает кафедральный собор, – сказал Марко, и голос его прозвучал тихо, будто с благоговением.
– Действительно, похоже. – Саммер кивнула. – Мне нравится это место. Пойдем сюда.
Она провела его к выступу возле входа, они легли на живот и так, лежа на холодном песке, стали смотреть на волны, разбивавшиеся о рифы.
– Похоже на блиндаж Второй мировой войны, – сказал он ей. – Я был в таком на Марианских островах.
– Но эти пещеры не построены руками человека. Их сотворила природа, – заметила она.
Марко повернулся, взглянув на нее, лежавшую так близко и все же недоступную – по крайней мере, до тех пор, пока они играют по ее правилам. Но это ненадолго. Все в ней сегодня возбуждало его. Если бы она только знала, какие мысли блуждают в его голове!
– Это интересно, – нетерпеливо произнес Марко, – но мы отошли в сторону от намеченного пути. Нам нужно найти чертежи.
– Я знаю.
Пожав плечами, он оглядел острые выступы пещеры.
– Мне приходилось бывать здесь раньше?
– Не думаю. Я не приводила тебя сюда.
– Тогда что нам здесь нужно?
Саммер перевернулась на бок, опершись на локоть.
– Я думаю, это подходящее место для того, чтобы проанализировать твои воспоминания и понять, как и где они прервались.
– Разумно. Но мы должны сосредоточиться, иначе так ничего и не выясним.
– Согласна.
Почувствовав на себе ее взгляд, Марко вздрогнул, будто глаза ее были слишком яркими. Слегка нахмурившись, он отвернулся в сторону.
– Хорошо. Я готов. Спроси меня о чем-нибудь.
– Я не буду спрашивать. Это ты будешь рассказывать.
Он настороженно взглянул на нее:
– Рассказывать что?
Она надеялась, что он начнет говорить спонтанно, но если ему был нужен толчок, то она не заставит себя ждать.
– Хорошо. Вот моя мысль. Почему бы тебе не вернуться назад? И не вспомнить предыдущие события, насколько это возможно. Может быть, это затронет в тебе какую-то струну.
Марко пожал плечами. Лежа на холодном песке, на выступе пещеры в прибрежных скалах, он чувствовал себя немного странно. Это место казалось ему не совсем подходящим для восстановления памяти, но ведь никто не мог сказать, что может пробудить воспоминания.
– Хорошо. – Закрыв глаза, он откинул голову, растянувшись на песке. – Я помню, что было месяц назад. Я обдумывал, куда мне поехать отдыхать. У меня было три или четыре варианта. Мне хотелось уединиться. Проблемы на работе давали о себе знать.
– Проблемы на работе? Что ты хочешь сказать?
Открыв глаза, Марко взглянул на нее:
– Я рассказывал тебе о дизайнере, который шел за мной по пятам. Он украл у меня идеи. – Мужчина недовольно поморщился. – По крайней мере, я был в этом уверен. Проекты, которые он создал, были так похожи на мои.
Лицо его исказилось, и он, покачав головой, вспомнил о том, как Гленденнин Хадсон показывал ему то, что предлагал его конкурент.
– Так или иначе, я не мог понять, каким образом ему могли прийти в голову такие уникальные идеи, как мои, и у меня было состояние шока. Я ведь не имел никаких доказательств, что он украл их у меня, но мне нужно было время на то, чтобы прийти в себя. Я должен был уехать куда-нибудь, отдохнуть и возвратиться с новыми идеями, новым дизайном гоночных яхт.
Она кивнула. Все было очевидно.
– Значит, ты решал, куда тебе поехать отдохнуть. И какие места ты рассматривал?
– Таити, Карибские острова... Я даже подумывал вернуться домой, в Италию...
Саммер внимательно слушала его рассказ. Теперь ей надо задать ему вопрос, который, возможно, заставит его вспомнить о том, почему он приехал именно сюда. А вдруг именно сейчас Марко, щелкнув пальцами, воскликнет: «О да, конечно! Ведь именно твой отец прислал меня сюда, чтобы я привез тебя обратно домой. И как я мог забыть об этом?»
Вот это будет вопрос на засыпку, не так ли? Осторожно повернувшись так, чтобы хорошо видеть его лицо, она спросила:
– И почему ты решил приехать именно сюда?
Глаза его сузились. Саммер ждала, затаив дыхание. Но когда он начал говорить, она снова вздохнула. Стало совершенно ясно, что он ничего не помнил из того, чего она так боялась.
– Это было немного странно. И не похоже на мои обычные предпочтения. Но я видел фотографии этого острова в кабинете моего самого богатого клиента. Я имею в виду Гленденнина Хадсона. Мы говорили с тобой о нем вчера вечером. Каждый раз, когда я посещал его кабинет, я не мог оторвать глаз от этих фотографий и часто мечтал о том, чтобы побывать в этих местах. Природа здесь так необычна. Она просто завораживает! И я понял, что должен побывать здесь.
Саммер отвела взгляд и вздохнула с облегчением. Уж она-то знала, о чем он говорит. Ей приходилось сидеть в том же самом офисе, и она, так же как и он, была очарована теми же самыми фотографиями. Кроме того, у ее отца в кабинете были повсюду расставлены модели гоночных яхт. Эта обстановка окружала ее с детства. Решив убежать от своей прежней жизни, она в первую очередь подумала об этих островах. Единственное, что ее останавливало, – это мысль о том, что отец будет искать ее именно там.
Но Саммер рискнула. Она знала, что отец побывал на этих островах двадцать лет назад. И с тех пор он там не был. За все то время, что она жила здесь, Саммер общалась только со своим адвокатом. Он присылал ей сообщения и звонил раз в месяц, чтобы узнать, как у нее дела. Адвокат также дал знать ее отцу, что с ней все в порядке, но сделал это анонимно, чтобы не навлечь на себя гнев Гленденнина Хадсона. Как бы там ни было, она была рада, что выбрала именно эти острова, ведь именно теперь у нее появились время и место для того, чтобы спокойно осмыслить свою жизнь, обдумать, как она жила, что делала.
Первое время, когда Саммер приехала на остров, она сильно нервничала, потому что была уверена в том, что рано или поздно появится отец и ей придется вернуться. Прошло несколько недель, но за ней так никто и не явился. Мало-помалу Саммер успокоилась...
Пока не появился Марко.
Он так спокойно говорил об ее отце и о своей работе, что было совершенно очевидно – Марко действительно ничего не помнит. Она внимательно вгляделась в его лицо. Ей хотелось верить ему.
– В ту ночь я отправился спать с намерением принять решение утром, – сказал он. – А следующее, что я помню, – это то, что очнулся в больнице. Столько времени пропало бесследно! Тогда я не мог даже вспомнить, как меня зовут.
