Диана Машкова - Обаятельная Вера
– Каким образом? – не дождавшись предложения сесть, Вера сама опустилась на кожаный стул в конце длинного стола.
– Таким, каким разговаривали с Зульфией Ильдусовной, – орал он, – вы посмеялись над ней!
– Боже упаси! – с деланым ужасом воскликнула профессор Орлова. – Девушка сказала, что с детства обожает Пушкина, работает над изучением его поэзии, прозы и писем. Не могу же я лишать человека такого счастья!
Вера видела, как в глазах ректора забегала суетная мысль: он не знал, кому стоит верить. Но ситуация в целом была такой, что конфликт не являлся правильным выходом.
– Вы же знаете, – он взял себя в руки и заговорил вкрадчиво, – Пушкина уже изучили так, что живого места не осталось!
Вера Александровна удивилась неожиданно точной метафоре ректора: как раз в духе института.
– Не скажите, Камиль Шабанович. – Она решила до последнего стоять на своем: не было никакого желания вешать хомут в виде Барби себе на шею, – можно предметом исследования сделать переводы поэта на татарский язык.
– Что за бред?!
– Какой же это бред, – возмутилась профессор, – достояние нации.
Ректор недовольно хмыкнул и, поднявшись с места, направился к Вере. Она инстинктивно вжала голову в плечи.
– Надо взять аспирантку, Вера Александровна. – Камиль Шабанович отечески потрепал подчиненную по макушке.
– Если так «надо», – в отчаянии произнесла она, – введите мне надбавку за эту вашу Зульфию Ильшатовну.
– Ильдусовну, – поправил ректор с благоговейным ужасом.
– Какая разница, – отмахнулась Вера, – театр организуй, жену Абсолямова на защиту выведи... ни времени, ни нервов не хватит!
– За аспирантку доплатить ничего не могу, – он развел руками, – фиксированная ставка. А вот по театру давайте обсудим. Хорошо, что я бумаги пока не подписал. Загляните ко мне на следующей неделе!
– Хорошо, – Вера Александровна поднялась с места, – тогда и об аспирантке поговорим.
– Все, хватит! – Камиль Шабанович неожиданно взвился, саданув кулаком по столу, – Яйца курицу не учат! И Зульфией Ильдусовной займитесь сейчас. Немедленно! Она ждет в комнате отдыха.
Предпочитая не накалять атмосферу, Вера попрощалась и вышла за дверь. Да-а-а. Ничью жизнь нынче легкой не назовешь: и ректор сидит под прессом. Сама она вынуждена подчиняться ему, если не хочет вылететь из института, он, в свою очередь, пляшет на задних лапах перед правительством.
Только награда за труд в наши дни очень уж разная – профессор получает нищенскую зарплату, а ректор назначил сам себе доход в миллион рублей.
Зачем человеку такие деньги? Куда можно тратить миллион каждый месяц, если у тебя все уже есть – шикарный дом, несколько элитных квартир, машины. Ведь даже персоналу платить не приходится: водитель – институтский, чернорабочие – институтские, повар тоже числится в вузе, не говоря уже об уборщицах.
Вера Александровна тяжело вздохнула и толкнула соседнюю дверь – в комнату отдыха.
Первым, кого она увидела, был Марков: родной и далекий одновременно. Глаза их встретились, Илья Владимирович открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал. Только испуганно отвел взгляд.
Разодетая то ли в Праду, то ли в Гуччи, – Вере за всю жизнь так и не представилась возможность поднатореть в знаменитых брендах, – Зуля сидела на диване и хохотала, запрокинув голову к потолку: видно, Илья потратил немало усилий, чтобы развеселить девушку. Сам он сидел рядом с ней, тесно прижавшись к затянутому в дорогие ткани бедру.
– Добрый вечер! – заявила Вера о своем присутствии охрипшим голосом.
Илья Владимирович снова поднял на нее глаза и несколько секунд смотрел прямо, не отводя взгляда.
– Привет, Вера! – бросил он небрежно, встал с дивана и, как обычно, протянул ей для пожатия руку.
Вера сделала вид, что не поняла этого жеста. Марков молча пожал плечами и прошел к двери.
– До скорой встречи, Зуленька! – обратился он к новой подопечной Веры.
Та в ответ кокетливо помахала ручкой. Илья Владимирович вышел из комнаты.
Истосковавшееся сердце Веры стучало и билось в груди раненой птицей. Но зато теперь она избавилась от сомнений и поняла: все кончено. Марков не дорожил ею, не ценил отношений, которые для нее самой стали смыслом жизни. Единственное, чего она не могла себе объяснить: откуда в таком случае в глубине его глаз взялась печальная нежность?!
Обессилевшая, Вера прошла в дальний угол и опустилась в кресло.
– Чем вас не устраивает Пушкин? – спросила она Барби с досадой.
– Вера Александровна, – интонации Зульфии прозвучали совершенно по-новому, – давайте не будем парить друг другу мозги.
– Что?!
– Все очень просто. – Сейчас девушка выглядела деловой и, на удивление, весьма неглупой особой. – Через три года я должна стать кандидатом наук.
– Ради бога. – Вера пожала плечами. – Только я тут при чем?!
– Вы поможете мне написать хорошую диссертацию, – уже почти просила она, – а не бред сивой кобылы.
– Да какая вам разница? Бред или не бред? Вам присвоят любые звания, какие хотите. Только скажите мужу – и станете академиком!
– Вера Александровна. – Зуля прищурилась и посмотрела на научного руководителя со значением. – Давайте дружить, а? Я готова честно работать. Библиотеки, статьи, конференции, занятия со студентами – все, что положено.
– Но...
– Знаю. – Зуля улыбнулась, и Вера впервые заметила, какое приятное у нее лицо с широко посаженными грустными глазами. – При первой встрече я произвела на вас не то впечатление.
– Да! – Вера Александровна не видела смысла спорить.
– Что поделаешь? – Она печально вздохнула. – Мужчинам не нужны умные женщины: большинство предпочитают клинических идиоток с отменной фигурой и фирменными слабостями «настоящей женщины».
– И у меня было схожее подозрение. – Вера наконец смогла улыбнуться.
– Так и есть. – Зуля подмигнула профессору. – Поверьте успешному опыту! А вот вам, похоже, не нравится притворяться.
– Нет. – Вера отрицательно мотнула головой. – Предпочитаю оставаться собой.
– Поэтому, – сделала вывод Зуля, – вы так и не сделали в своем институте карьеры.
– Сдается мне, это не ваше дело.
– Сложно сказать. – Зуля повела плечом и тут же извинилась: – Простите, пожалуйста! Я совсем другое хотела сказать. Скажите, когда вам будет удобно начать работу?
– Давайте встретимся, – Вера задумалась, – в четверг на следующей неделе.
– Отлично! – Зуля встала. – Пришлю за вами машину. К институту или к дому?
– К институту.
– Спасибо! – Аспирантка встала, подошла к Вере Александровне и протянула руку. – До скорой встречи!
– Всего доброго! – Вера растерянно пожала узкую ладонь. Вычурные кольца на пальцах Зули впились ей в руку.
