Ольга Егорова - Капля света
Отец ее по работе часто ездил за границу и каким-то образом умудрялся привозить оттуда книги для себя и для Риты. Рита, от рождения обладающая удивительными способностями к изучению языков, читала эти книги на английском и на французском. И обсуждала прочитанное с отцом. Для сверстников Рита всегда была всего лишь странной девчонкой, которая — при ее-то внешности манекенщицы, почему-то все время сидит дома, избегает шумных вечеринок и танцевальных площадок. Да Рита и сама старалась держаться в отдалении от людей, которые ей были неинтересны… И думала уже, что так будет всегда.
Но появился Павел, и все в жизни изменилось. Только потом Рита осознала, что все годы, предшествующие этой встрече, она и не жила вовсе, а просто готовилась жить. Изучала, так сказать, теорию. И только там. на берегу, внезапно поняла: репетиция окончена. Теперь начинается настоящая жизнь…
Тридцать лет счастья — долгий срок. Пожалуй, не каждому в жизни такое выпадает. А ей вот выпало, но тем больнее теперь расставаться с этим счастьем, которое стало таким привычным, таким домашним. Как белый пушистый котенок, оно приютилось у них в доме и чувствовало себя вполне комфортно. И вот теперь… Почти два месяца назад это случилось. Да, кажется, именно в тот вечер, когда муж пришел с работы весь промокший. В тот вечер Павел попал под дождь…
Павел и раньше попадал под дождь. За тридцать лет муж несчетное количество раз приходил домой промокший, потому что он хронически забывал дома зонт. И на работе он, бывало, задерживался. И после работы иногда заходил к приятелям или к родителям. Всякое случалось за тридцать лет. Рита никогда не волновалась, дожидаясь его дома. Врожденная, практически безошибочная интуиция подсказывала ей: с мужем ничего не случилось. Рита доверяла своей интуиции. У нее были на то основания.
Когда-то совсем давно, когда была Рита еще девчонкой, забавы ради одна подруга матери научила ее особенным образом раскладывать карты — так, чтобы потом можно было по ним прочитать будущее. Звали ту подругу тетей Леной. Показала нехитрую раскладку, объяснила значение каждой карты. Рита долго сидела с картами, пока мать с подругой занимались своими делами. Потом, ближе уже к вечеру, тетя Лена собралась уходить.
— Может, погадаешь мне на прощание, Рита? Предскажешь дорогу?
— Предскажу, — кивнула восьмилетняя Рита, улыбнулась. Перетасовала карты, потом тетя Лена, как полагается, сняла их своей рукой. Рита пасьянс разложила и ахнула: почти одни только пики выпали, а это значило, что дорога тете Лене предстояла какая-то слишком трудная. И туз пиковый острием вниз — это вообще предвестием смерти считалось…
— Да, Ритуля, нагадала ты мне, — рассмеялась тетя Лена, — впору на тот свет собираться!
Тетя Лена смеялась, а Рите почему-то было жутко. Просто вдруг почувствовала Рита, что карты не врут… Тетя Лена ушла, а Рита долго не могла заснуть, ворочалась в своей постели, все думала, пыталась как-то осмыслить странное предчувствие, родившееся в душе. А на следующий день утром они узнали о том, что тетю Лену сбила машина. Правда, не умерла она, живой осталась, но только чудом. Три недели в реанимации, между жизнью и смертью.
С тех пор Рита ни разу не брала карты в руки. Испугалась так сильно, решив, что, возможно, это она тогда беду накликала. Не стала бы предсказывать — может, и не случилось бы ничего. Детский страх сохранился на всю жизнь — тем более что в течение жизни Рита неоднократно убеждалась в том, что странные предчувствия, которые время от времени ее посещают, практически всегда оказываются пророческими, сны — вещими… И ничего с этим поделать невозможно.
Правда, не настолько часто это с Ритой случалось. В последний раз вещий сон она видела перед смертью отца. Произошло это почти пять лет назад, и с тех пор все было спокойно… Вплоть до того вечера, когда Павел пришел с работы домой промокший.
В тот вечер все было иначе…
Она еще с утра, провожая Павла на работу, испытывала какое-то тоскливое предчувствие. Отмахнулась от него, объяснив свое взвинченное состояние переменой погоды. В тот день на самом деле резко как-то похолодало. Она проводила мужа и попыталась заняться привычными домашними делами. В тот день ей не нужно было торопиться на работу: ее смена в больнице была вечерней. Но все валилось из рук, ничего не получалось, и даже у плиты она не чувствовала привычного вдохновения. «Глупость какая, — отмахивалась она от своих предчувствий, — ну что с ним может случиться? Машину он водит прекрасно, за пятнадцать лет стажа ни одной аварии, даже ни одной царапины! На сердце никогда не жаловался, и давление тоже…» Так она успокаивала себя до обеда, а после обеда не выдержала и позвонила, на кафедру. Та ей сказали, что Павел Алексеевич в данный момент проводит какой-то спецкурс, и Рита ненадолго успокоилась. Был четверг — самый загруженный день у Павла, обычно по четвергам он приходил в половине девятого. Мог задержаться минут на пятнадцать—двадцать… В девять часов она уже обзвонила всех — и родственников, и знакомых. Никто его не видел. Снова позвонила на кафедру, но там ей уже не ответили. В очередной раз пожалела о том, что до сих пор не купил себе Павел мобильный телефон… Оставалось только ждать, и она села у окна, остановив задумчивый взгляд на стекающих по стеклу каплях.
Спустя почти два часа она заметила, как завернула с дороги на расположенную поблизости от дома автостоянку его машина. От сердца отлегло: теперь она по крайней мере знала, что с ним ничего не случилось. Она почти успокоилась, но этот период спокойствия был таким недолгим… Потом, когда промокший до нитки муж позвонил в дверь, ей стоило только взглянуть в его глаза, чтобы понять: она успокоилась слишком рано. Павел постоянно повторял: «Ничего, ничего не случилось, Рита», — и это смущало ее еще больше, потому что она видела, что он говорит неправду. Впрочем, спустя несколько дней она сама догадалась о том, что произошло.
Рита никогда не читала дамских журналов. И популярных пособий по психологии тоже не читала. Ей ни к чему было знать, по каким конкретным особенностям поведения женщина может уличить мужа в измене. Не нужно было заполнять глупые тесты. Да, Рита заметила, что Павел стал уделять больше внимания своему внешнему виду, что он стал задерживаться на работе гораздо чаще и дольше обычного… Хотя никаких подозрительных звонков дома не раздавалось, и запаха женских духов от мужа она ни разу не почувствовала. Но дело было не в этом. Дело было в нем самом — в том, как сильно он от нее отдалился. Самый родной, самый близкий в течение долгих лет жизни человек стал абсолютно чужим. Расстояние, которое теперь отделяло их друг от друга, невозможно было измерить…
