Покажи мне космос (СИ) - Каптейн Лина

— Всего созвездий около девяноста. Правда, из нашего полушария видна половина. Кстати, посмотри на юг.

Я поворачиваю голову влево и замечаю невысокую гору, которая слегка возвышается над темной гладью воды.

— И что я должна увидеть?

— Найди над горой конец Млечного Пути. Сегодня там должен быть Стрелец. Это одно из самых красивых созвездий, а еще в нем находится центр нашей галактики.

— Там? Правда?

Я указываю рукой на место, о котором говорит Филипп. Оно находится невысоко над горизонтом и мало отличается от других частей неба. Разве что Млечный Путь здесь слегка расширяется.

— Да, в двадцати шести тысячах световых лет от нас.

— Если это центр, там, наверное, очень много звезд, — предполагаю я. — Почему тогда он не светится ярко?

— Потому что межзвездная пыль рассеивает свет. Но в других диапазонах, например, в инфракрасном и радиодиапазоне, центр виден гораздо лучше. В самой его середине находится огромная черная дыра, которая называется Стрелец А. Она в четыре миллиона раз тяжелее Солнца, и вокруг нее крутится вся галактика.

— Ого! — Я подношу руку ко рту, не в силах сдержать удивления.

Какие же мы крошечные в масштабах Вселенной!

Такая дыра, наверное, легко проглотила бы нашу Солнечную систему, если бы мы не находились далеко от нее.

За разговором время летит незаметно. Филипп учит меня находить разные созвездия. Я очень радуюсь, когда действительно вижу их, а он радуется вместе со мной.

Я узнаю, что если созвездия придумали древние греки, то имена большинству ярких звезд дали средневековые арабы. Оказывается, у них была прекрасно развита астрономия.

Филипп рассказывает обо всем просто и интересно. Не грузит научными терминами, которые для меня темнее темного леса, что начинается за нашими спинами. И за это я ему благодарна.

С физикой в школе у меня было не очень. С огромным трудом дотянула до четверки, а при виде формул до сих пор бросает в дрожь.

Но если бы у нас преподавал такой учитель, как Филипп, возможно, я бы чаще получала отличные оценки.

— А теперь посмотри на Стрельца еще раз, — вдруг просит он.

— Зачем? — не понимаю я.

— Просто посмотри.

— Ладно.

Я вновь разворачиваюсь к югу и вдруг замечаю, как над самой горой срывается звездочка и падает в море!

— О! — Я сразу вскакиваю с бревна. — Ты видел?

— Да. — Филипп тоже встает. — Поэтому хотел, чтобы и ты увидела.

— Чудеса!

Даже не думала, что сегодня ночью увижу такое!

Да и вообще не помню, чтобы когда-нибудь наблюдала звездопад.

— Не чудеса, а метеорный поток, — поправляет Филипп. — Конкретно этот называется Альфа-Каприкорниды.

— Как-как? — морщусь я.

Умеет же он иногда испортить веселье.

— Каприкорн — по-латински Козерог. Поток назвали в честь созвездия, в котором его видят. Козерог находится рядом со Стрельцом.

— А, не важно… — отмахиваюсь я и опять перевожу взгляд на небо.

Ну и название! Язык сломаешь. Вряд ли я это запомню, лучше просто посмотрю.

Я поднимаю голову как раз вовремя, потому что в следующую секунду падает еще одна звезда. Она проносится по небу и практически сразу гаснет. Жаль, что так быстро.

— Ты успел загадать желание? — интересуюсь я у Филиппа.

— Ага.

— А я нет.

— Не переживай. Сейчас этот поток можно будет наблюдать каждый день в ясную погоду. Загадаешь столько желаний, что хватит на целую жизнь.

— Правда?

— Правда. Если тебе так не терпится начать, предлагаю остаться здесь на ночь.

К Филиппу возвращается дерзкий тон, и кровь мгновенно приливает к моим щекам. Они наверняка стали пунцовыми. Как хорошо, что в темноте ничего не видно.

— Размечтался! — хмыкаю я, на ощупь доставая из сумочки телефон. Но черный экран почему-то не загорается. — Вот черт!

— Что случилось? — спрашивает Филипп, вновь став серьезным.

— Телефон сел. Ты случайно не знаешь, сколько времени?

Он нажимает на кнопку на умных часах и произносит:

— Без четверти час.

— Сколько?!

Глава 28

— Ноль часов сорок шесть минут.

— Блин!

Корпуса же закрываются в полночь!

Я бросаюсь в сторону лагеря так быстро, насколько могу, а в ушах продолжают звенеть слова Филиппа.

Уже далеко за полночь. Мы опоздали!

— Эй, ты куда? — кричит он мне вслед.

— А ты как думаешь?

Даже разговаривать с ним больше не хочу. Однако бежать по гальке тяжело, и Филипп с его длинными ногами скоро догоняет меня.

— Не торопись. В этом уже нет смысла, — слегка запыхавшись, произносит он.

— Все из-за тебя! Почему ты мне не сказал? — распаляюсь я.

Внутри поднимается гнев, а руки сжимаются в кулаки.

— Рита, ты сама не смотрела на часы и не собиралась обратно.

— Ты!.. Ты!..

Заговорил мне зубы, а теперь строит из себя невиновного. Какая наглость! Но и я тоже хороша — развесила уши вместо того, чтобы следить за временем.

В отчаянии стискиваю зубы, злясь одновременно и на Филиппа, и на себя. Угораздило же попасть в совершенно нелепую ситуацию!

Что нам теперь делать? Ночевать на улице?

Со мной такого еще не было.

Немного сбавив темп, мы доходим до места, где недавно весело горел костер. Теперь погасшие головешки чернеют в темноте ночи, но вокруг продолжает ощутимо пахнуть дымом.

Ребята разошлись, хотя издалека доносится смех и плеск воды. Видимо, кто-то решил остаться на пляже до утра. Не понимаю этих людей.

В нашем лагере все совершеннолетние. Ни администрация, ни кураторы строго не следят за тем, чтобы каждый ночевал у себя.

Однако я предпочла бы комфорт своей постели, а не лавочку, гальку или вообще сырую землю.

— Не кипятись так. — Филипп кладет руку мне на плечо, но я сразу скидываю ее.

Он просит невозможного.

— С чего бы? Почти все уже ушли спать. А где буду спать я?

Голос срывается. Видимо, дает о себе знать напряжение после длинного дня.

Сегодня я словно катаюсь на американских горках. И настроение скачет точно так же — вверх, вниз, вверх, вниз. Боюсь представить, сколько нервных клеток погибло на этом аттракционе.

— Не расстраивайся, — примирительно говорит Филипп. — У меня есть план.

Удивительно, как он остается спокойным. Видимо, ему безразлично, где ночевать. Объяснить его невозмутимость иначе я не могу.

— Какой еще план? — спрашиваю я. Если честно, без особой надежды.

— План, благодаря которому ты попадешь в корпус.

— Да? — Я складываю руки на груди. — Слушаю тебя…

Через десять минут мы останавливаемся у моего корпуса. Но не со стороны крыльца, а со стороны балконов. Как я и предполагала, входная дверь оказалась заперта, поэтому ломиться туда нет никакого смысла.

В паре окон горит свет, но в большинстве он потушен, и до нас доносится лишь шелест листьев на ветру.

— Пойдем, — говорит Филипп, заходя за угол здания.

Мне не остается ничего, кроме как последовать за ним, но я все равно произношу:

— Куда мы?

— Сюда.

Он разворачивается и указывает на металлическую пожарную лестницу, которая примыкает к торцу корпуса. Лестничные марши ведут к каждому из трех этажей.

— Вот он! Твой пропуск в комнату, — улыбается Филипп в оранжевом свете фонарей.

— Но разве там не заперто? — Я скептически смотрю наверх.

— Да. Двери этажей открываются изнутри. Но ваш комендант частенько забывает про крышу. Там дверь самая обычная.

— Откуда ты знаешь?

Филипп и правда отлично осведомлен обо всем, что есть в лагере и рядом с ним, — о достопримечательностях, заповеднике, чужих корпусах. Это немного подозрительно.

— Один человек рассказал в прошлом году, — отвечает Филипп.

— То есть ты здесь не в первый раз?

— Нет, конечно.

— Хм. А у нас в универе говорили, что отдохнуть в «Звездном» можно только однажды.

— Да, если бесплатно. Но никто не мешает поехать за свой счет.