Даниэла Стил - Калейдоскоп
Так прошла зима. Хилари более чем успешно вела хозяйство; младшие девочки хорошо себя вели — правда, на их личиках, так же как у Хилари, застыли душевная боль и недетское страдание, пугавшие Артура. Однако Хилари не нуждалась в его утешениях. После кончины матери она держалась замкнуто. Он не раз пытался внушить ей, что он — ее крестный отец и любит ее, но девочка только вежливо внимала и никак не отзывалась на ласку. Она стала странным, отчужденным, неестественно спокойным ребенком, а об отце говорила так, словно он давно умер — задолго до матери. Случившееся оставило глубокий след в ее душе; она забыла о своем возрасте. Трагедия наложила на нее отпечаток, и было больно видеть, как она превращается в старушку.
Артур пытался вывозить их так часто, как только мог. Его одолевали заботы о том, чем платить за помощь по дому, за их учебу, питание и жилье. Маленькая Мегана несколько раз болела — последовали счета от врачей. А ведь еще нужно было покупать одежду, обувь… Деньги, полученные от продажи драгоценностей, главным образом ушли на судебные издержки. Знала ли Хилари об их бедственном положении? Так или иначе, она всех понуждала к экономии, даже научилась сама чинить одежду. Мегана стала считать ее матерью.
К весне Сэм потерял тридцать футов. Психиатрическая экспертиза была закончена. Врачи пришли к заключению, что он страдает от тяжелейшей депрессии. По их мнению, совершая преступление, он действовал в состоянии аффекта, — возможно, временного помрачения рассудка, хотя в общем был вполне нормален и отвечал за свои поступки. Главной проблемой была вполне объяснимая депрессия.
Артур никак не мог прорваться за броню отрешенности, которой Сэм себя окружил, и добиться сотрудничества в деле его защиты. Казалось, Сэма ничуть не трогают его усилия, а ведь он много месяцев работал по ночам, выискивая прецеденты и малейшие нарушения процедуры, допущенные обвинением.
Суд обернулся кошмаром. Прокурор потрудился на славу: разыскал и снял показания со всех до одной шлюх и старлеток, с которыми Сэму довелось переспать. То был парад красоток, призванный убедить присяжных в том, что Сэм Уолкер много пил, часто бывал груб и не имел моральных устоев. Зато портрет Соланж, нарисованный прокурором, никого не оставил равнодушным, и Артур не мог не признать его достоверности. Обвинение представило жертву исключительно умной, живой, обаятельной женщиной, почти святой, беззаветно преданной мужу, полной желания ему угодить, заботившейся о его артистической карьере, не помышляющей ни о чем, кроме его счастья, а также сверхзаботливой матерью трех его дочек. Она рачительно вела хозяйство и не угодила ни в одну из ловушек, расставленных на пути жен знаменитостей Бродвея и Голливуда. Обвинение со всей прямотой заявило, что, несмотря на скрупулезную проверку, они не нашли ни одного человека, который смог бы сообщить что-нибудь, порочащее Соланж. Все свидетели отзывались о ней как о верной жене, посвятившей себя мужу. Такая женщина не могла дать повода для «временного помрачения рассудка» — нет, муж жестоко, бессмысленно и злобно убил ее.
Прокурор настаивал на том, чтобы суд вынес приговор — «виноват в совершении убийства первой степени», то есть предумышленного убийства. Сэм Уолкер заранее спланировал злодейское покушение на ее жизнь, стремясь развязать себе руки для дальнейших похождений.
В свою очередь Артур пытался маневрировать, представляя происшедшее как несчастный случай. После трехнедельного разбирательства и целого дня совещания суд присяжных признал Сэма виновным. Артуру словно тяжелый камень обрушился на голову, а его подзащитного увели из зала судебных заседаний, шатающегося, с остекленевшими глазами. Сэм был в трансе; за время процесса его депрессия усилилась. Когда он давал показания, от него ни разу не услышали вразумительного ответа. Это был мертвый человек, так далеко зашедший в свое самобичевание, что в нем не осталось никаких человеческих чувств, и это сильно ему повредило во мнении присяжных.
Сразу же после вынесения приговора Артур попросил разрешения увидеться со своим клиентом, но Сэм отказался от свидания. Артуром владели сильнейшее разочарование и отчаяние. Он подвел друга, обманул его доверие. Но ведь он предупреждал, он умолял Сэма прибегнуть к помощи специалиста по уголовным делам. Всю дорогу до дома Артур корил себя за то, что не поставил на своем, позволил Сэму убедить себя. Дома он хватил два стакана горячительного, подумал было о том, чтобы навестить девочек, но понял, что сейчас ему не вынести этого…
Марджори оставила записку, что ужинает не дома. Артур сидел в сумерках за своим письменным столом и думал: может, оно и к лучшему. Она никогда не любила Сэма. Самому же Артуру нужна была только Соланж, ее ласка, ее безраздельная любовь. Все они в этом нуждались, а Сэм обездолил всех. Артур долго размышлял: правильно ли поступил суд присяжных, — и пугался собственных выводов.
Вдруг затрещал телефон. Звонили из тюрьмы. Новости о его подзащитном. Артур предположил, что Сэм передумал и зовет его. Сквозь полумрак летнего вечера он взглянул на часы: восемь пятнадцать. Он выжат, как лимон, и немного пьян, но ради Сэма найдет в себе силы поехать.
— Мистер Паттерсон, — услышал он, — ваш подзащитный покончил с собой в камере предварительного заключения. Мы только что обнаружили.
У Артура на миг остановилось сердце, и одновременно он почувствовал разлитие желчи. Сейчас его вырвет, или он потеряет сознание, или умрет.
— Что? — прошептал он в трубку.
Сержант повторил. Артур рухнул в кресло и затрясся всем телом.
— Боже мой! Как же вы недосмотрели?
У Сэма была жестокая депрессия — вот уже много месяцев; они были обязаны предвидеть. Психиатры недвусмысленно предупреждали о такой возможности. Но никто по-настоящему не верил… И вот он потерял их обоих. Это было больше, чем Артур мог перенести. Его единственный друг… и единственная женщина, которую он любил… А теперь у него на руках их дочери. Ради всего святого — что же делать? Нужно посоветоваться с Марджори. У них больше никого нет.
Сэм и Соланж ушли из жизни, их девочки остались круглыми сиротами.
Глава 6
— Ты что, Артур, спятил? — Марджори в недоумении уставилась на мужа. Он была так возмущена, даже оскорблена, как будто ее прилюдно раздели догола.
А он-то с надеждой ждал ее возвращения!
Она никак не прореагировала на известие о самоубийстве Сэма. Зато предложение Артура взять к себе Хилари, Александру и Мегану привело его жену в бешенство. А он не видел другого выхода. У бедняжек нет ни родни, ни средств к существованию. А у них с Марджори — большая квартира и прислуга. Всем хватит места — только бы она согласилась!
