Никуда от меня не денешься (СИ) - Майер Кристина

— Ника, ты в порядке? — голос Яна доносится словно через вату. В ушах грохочет шум крови.

— Да, — выдыхаю, облизывая пересохшие губы. Обычно я кричу про себя, чтобы не отвлекать его от дороги, сегодня не вышло. Не думаю, что в ближайшее время захочу повторить. Адреналина я получила на год вперед. Почему-то в этот момент вспоминаю Эдуарда Викторовича, видел бы он нас сейчас…

Мы наконец-то вырываемся вперед. Внутри я ликую, хочется кричать и визжать от удовольствия, но я не хочу отвлекать Самсонова. Ян сосредоточен на трассе, крепко держит руль двумя руками, челюсти крепко сжаты. Он несется к своей очередной победе. Смотрю на него — такого красивого и мужественного, — и мое сердце влюбляется еще сильнее.

Впереди виднеются огни фар. Вдавливая педаль газа в пол, Ян несется к финишной линии. Сзади с двух сторон пытаются обойти соперники. Последние метры самые напряженные. Нервы натянуты до предела. Мне кажется, я не дышу эти последние сотни метров. Толпа разбегается в стороны, давая гонщикам финишировать.

И вот она — победа!

— Ура! — теперь можно кричать. — Мы первые! — радостно подпрыгиваю на сиденье.

Кричу не только я, болельщики радуются. Те болельщики, которые ставили на Яна. Самсонов не сразу тормозит, проезжает вперед, разворачивает боком машину, глушит двигатель, гаснут фары. Сердечко пропускает удар. Оно раньше, чем мой мозг, понимает, что он не просто так отъехал в темную зону.

— Ты спросила, что бы я стал делать, если бы увидел, как тебя целует другой, — тянется рукой к моему лицу, убирает прядь волос. — Как минимум сломал бы ему челюсть в нескольких местах. Никогда не проверяй, насколько я могу быть ревнивым, Ника. Просто запомни, что ты моя, никто другой не смеет к тебе прикасаться, — серьезным тоном произносит Самсонов.

— Ты говорил, что мы друзья, — голос просел от волнения.

— Я что угодно готов был сказать, чтобы ты простила меня и перестала избегать. Ника, я не дружу с девочками, а с тобой тем более не собираюсь, — подается вперед. — Я на тебе повернут, — произносит прямо в губы. — Мне было противно, когда Лена пыталась меня поцеловать, я хочу ощущать лишь твои губы, — обдает теплым дыханием кожу. Мое сердце сумасшедше стучит в груди. Мои чувства небезответны. Самсонов прикасается губами к моим губам, оттягивает нижнюю, проходится по ней кончиком языка, но почти сразу отстраняется. Я готова застонать от разочарования. Мне хочется большего!

— Не здесь, Ника, — проводит подушечкой большого пальца по моим губам, облизывает свои. — Не хочу, чтобы наш первый поцелуй был при свидетелях, — только после его слов я начинаю слышать рев толпы, народ продолжает радоваться, пока Ян говорит со мной о чувствах. Мне сложно ему поверить после всего, что произошло, но сердце уже приняло его слова за правду. — А теперь признайся, что и ты неравнодушна ко мне, — чуть требовательнее. Немного теряюсь, о своих чувствах я говорить не готова. Мне и не приходится.

Кто-то дергает ручку водительской двери.

— Самсон, давай ты заберешь бабки, потом все остальное, — щеки обжигает огнем. Вот, значит, о чем говорил Ян. У нашего разговора слишком много свидетелей.

— Ника, останься здесь, я быстро.

Разблокировав дверь, Ян выходит из машины.

— Привет, Дема! — жмет руку высокому крепкому парню. Мы уже виделись несколько месяц назад, Ян знакомил нас, но для таких парней все девушки на одно лицо. Не удивлюсь, если он меня не узнал.

— На старте ты заставил нас поволноваться, но отлично отработал в конце… — хвалит Демьян Самсонова.

— С Кайсыновым здороваешься, а со мной нет? — пихает Яна в бок плотный паренек в белой майке и бейсбольной кепке, повернутой козырьком назад. Они здороваются, а я всматриваюсь в черты лица Кайсынова. Это он. Никаких сомнений. Они очень похожи… Сын и отец…

Глава 21

Ника

Пока я пытаюсь осознать, что друг Яна — сын убийцы моего отца, они куда-то уходят. В расстроенных чувствах я остаюсь одна. Возвращаюсь в машину, громко хлопаю дверью, тут же об этом жалею.

Ожидание затягивается. Все это время в моей голове крутятся воспоминания последних лет, когда нам приходилось жить в чужих домах, терпеть грубость со стороны хозяев. Иногда я жила у маминой подруги, потому что мое присутствие не приветствовалось в чужом доме, а нам нужно было как-то существовать.

Демьян — мажор. Я видела его машину, видела часы на его руке стоимостью, равной цене элитной недвижимости. Его отец давно вышел из тюрьмы. Отсидев несколько лет, он вернул себе власть, деньги, уважение…

Где справедливость?

Умом я понимаю, что дети не виноваты в преступлениях родителей, но ничего не могу поделать с ненавистью, что разъедает меня. Если бы мать Демьяна не пыталась соблазнить моего отца, этой трагедии не случилось бы. Папе нужно было увольняться сразу, как только эта женщина стала проявлять к нему знаки внимания. Он стал жертвой развратной женщины и ее неуравновешенного ревнивого мужа…

Пятнадцать минут кажутся вечностью. Толпа в ожидании следующего старта веселится, пьет, танцует. Возможно, Ян хочет посмотреть следующий заезд, тогда почему я должна сидеть в машине? Жду еще несколько минут. Все, хватит! Выхожу из машины, нервы на пределе. Иду в сторону толпы, высматриваю знакомые лица. На старте два автомобиля. За рулем одного из них Кайсынов. Смотрит перед собой, не замечает, как ему машут обезумевшие от веселья пьяные девицы.

В душе вспыхивает желание причинить ему такую же боль, какую его отец причинил нам с мамой, но я понимаю, что это ничего не изменит. Да и виноват в трагедии нашей семьи не Демьян. Просто меня разрывает от нахлынувших чувств и воспоминаний. Обхожу толпу в поисках Самсонова. Я хочу домой. Находиться здесь нет настроения.

Да где же Ян? Я думала, он будет рядом со своим другом, болеть за его победу!

— Не видел Яна? — спрашиваю у Макса.

— Самсона? — отводит взгляд. Делает вид, что ищет его в толпе. Я почти уверена, что он знает, куда ушел Ян. Настораживает его увиливание. Закрадывается нехорошее предчувствие.

— Ладно, сама найду, — буркнув себе под нос, пытаюсь пройти через толпу к стоянке машин. Макс за мной не пошел. Может, даже не заметил, что я исчезла в толпе.

Импровизированная стоянка не освещается. Даже если предположить, что где-то здесь находится Самсонов, без фонаря его не отыскать. Решаюсь пройтись немного.

— Ян… — зову несмело. В двадцати метрах свет, крик, толпа людей, а тут темно и страшно. Я уже решаюсь уйти, когда слышу какие-то звуки. Прохожу к следующему ряду машин, включаю фонарик на телефоне. Иду на шум, который периодически пропадает из-за криков за спиной.

Уловив протяжный женский стон, двигаюсь в ту сторону. Вряд ли кто-то стонет там от боли! Есть ощущение, что я увижу там Самсонова. Если это так…

Я не знаю, что стану делать. Наверное, это меня убьет, но я должна увидеть. Чувство ревности затмевает чувство страха. Резко останавливаюсь, когда замечаю парочку на капоте автомобиля. Точнее, девушка лежит на капоте, а парень пристроился между ее широко разведенных ног и активно двигает белой задницей. Рассматриваю в темноте мужской силуэт, одежду…

«Это не Ян!» — вздыхаю облегченно. В груди от радости взрываются салюты.

Пораженно наблюдая за чужим сексом, я забываю, что они могут скоро закончить и обнаружить свидетеля. Пока меня не заметили, прячу за спину телефон с включенным фонариком, но сразу понимаю, что это ошибка. Я стою в облаке света. Стараюсь быстро выключить подсветку, со второй попытки все получается.

Тихими шагами отхожу назад, все время слежу за увлеченной парочкой. Когда скрываюсь за вторым рядом машин, слышу свист шин и рев двигателей, которые сопровождаются радостными криками и свистом. В момент тишины финальным аккордом звучит страстный громкий стон девушки у меня за спиной.

Возвращаюсь к толпе. Осматриваюсь. Куда он пропал?