Секретная помощница для Полковника (СИ) - Гольдфайн Ольга
— Моя. Не отпущу, даже не пытайся…
Василиса вообще ни о чём не думала. Пожалуй, впервые в жизни ей было спокойно и хорошо, тепло и уютно.
Вот она — так священная норка, о которой она мечтала.
Куда она теперь из неё денется? Да и зачем?..
И сон, который им снился ночью, тоже был один на двоих: в нём маленький мальчик с погремушкой в руках радостно бежал по полю с цветущими маками. Он смеялся и кричал: «Мама! Папа! Смотрите — я бегу к солнцу!»
Василиса плакала на груди Олега от нежности. Он прижимал её и боялся проснуться: а вдруг откроет глаза и она исчезнет.
Всё исчезнет.
Что, если счастье ему только приснилось?..
Такое ведь бывает? Правда?..
И, проснувшись на миг, невесомо целовал девушку в кончик носа, с наслаждением вдыхал только ей присущий аромат, а потом снова погружался в сон, спокойный и безмятежный…
Сон, охраняемый самой Любовью…
И нет ничего сильнее в Мире от века и доныне…
Пришло время любить…
Глава 20
И время ненавидеть…
Ранним утром, пока девушка спала, Олег заказал цветы и завтрак.
Энергия переполняла мужчину, а счастье плескалось через край.
И даже мысли о беременности Алины не могли омрачить его состояние: «Разберусь. Ну, будет ребёнок — буду помогать. Стоит ли делать из данного факта трагедию? Мужик я иди где?»
Василиса вышла на кухню и залилась румянцем.
«Ну и где та Злобная Ведьма, что троллила меня в Архангельске? Маленькая моя девочка, вынужденная порой прятаться за маской Стервы. Ничего, теперь есть, кому тебя защитить!»
Олег сгрёб девушку в объятья и с наслаждением вдохнул запах волос:
— Как ты? Ничего не болит?
Сокольникова ещё больше смутилась:
— Всё в порядке. Мне надо в душ. А потом скорее позавтракаем и поедем на работу. Вчера за полдня там могло Бог знает что случиться.
Знала бы девушка, насколько её слова были пророческими…
***
В коридоре офиса Олег, никого не стесняясь, поцеловал Василису в висок, и они разошлись по своим кабинетам. И если Вентуру на столе ждала толстая папка документов, которые нужно было подписать, то Василису Андреевну караулил в приёмной посетитель — директор отдела маркетинга Евгений Сергеевич Панютин.
С первого взгляда было видно, что мужчина не просто нервничает, а источает злобу и гнев — словно вся несправедливость мира обрушилась на его бренное тело.
Василиса кивнула, здороваясь и приглашая пройти за собой в кабинет. Села в кресло и приготовилась выслушать, что привело к ней Панютина.
Мужчина прыгнул с места в карьер:
— Василиса Андреевна, это как понимать — вы в два раза обрезали нам рекламный бюджет?!
Вы что, думаете, что в наше время бизнес может развиваться без рекламы? Или я чего-то не знаю? — он развёл руки в стороны, демонстрируя свой вопрос. А затем продолжил в издевательском тоне:
— Вдруг появились какие-то новые маркетинговые технологии, а мы ни сном, ни духом?
Панютин едва держал себя в руках, но истерика набирала обороты:
— Вы что, думаете, мы тут все идиоты?
Сокольникова надела маску холодности и отстранённости:
— Евгений Сергеевич, по результатам проверки фактические расходы на рекламу были меньше, чем вы показывали в отчётах.
Если вы предоставите мне подробный и обоснованный план рекламной кампании, возможно, сумма будет пересмотрена. Но не уверена, картина мне ясна.
Панютин схватил бутылку с водой, которая стояла на столе, налил в стакан и сделал глоток. А затем двинул свою речь дальше, размахивая свободной рукой и дергая подбородком:
— А кто Вы такая, чтобы требовать от меня планы и отчёты? Откуда Вы вообще взялись? У Вас наверняка и образование — какой-нибудь захудалый экономический колледж!
То, что Вы греете постель генеральному директору, не наделяет Вас полномочиями вмешиваться в бизнес-процессы, в которых Вы ни черта не смыслите!
Он уже орал, а не разговаривал:
— Слышите? Вы — Никто, и звать вас — Никак!
Стеклянный стакан, лопнувший в руке Панютина; зеркало, осыпавшееся в ванной дождём мелких осколков; картина, упавшая со стены и воздух, вдруг ставший вязким, непригодным для вдоха в один момент остановили боевой спич разгневанного мужчины.
Тут же стремительно открылась дверь между кабинетами помощницы и генерального директора. Олег ворвался, словно вихрь, почувствовав внутри на фоне тревоги приближение апокалипсиса:
— Что здесь происходит?
Девушка с восковой маской на лице едва слышно произнесла:
— Олег Викторович, оставьте нас на пять минут. Пожалуйста.
Вентура видел, что Сокольникова не в себе. Её зрачки затопили своим чёрным цветом почти всю радужку. Она смотрела в глаза Панютина, а он застыл, словно под гипнозом.
Олег медленно начал приближаться к девушке, боясь до неё дотронуться:
— Василиса, не надо! Остановись. Не стоит.
Он — дурак и ничего не понял.
Детка, стоп! Посмотри на меня. Слышишь?
Василиса, посмотри на меня!
Я люблю тебя, девочка, оставь его. Пожалуйста.
Панютин схватился за сердце и стал оседать на пол, со страхом и недоумением на лице.
Василиса в один миг очнулась и как-то вся съёжилась. Закрыла лицо руками:
— Прости. Не смогла сдержаться. Такого больше не повторится.
Вызовите ему «скорую». Мне нужно побыть одной.
Она достала пальто из шкафа и быстро вышла из кабинета, опустив глаза в пол.
Олег присел около Панютина, лежащего на полу без сознания, потрогал едва бившуюся жилку на шее, фиксируя нитевидный пульс. Тут же набрал номер Самойлова:
— Игорь, Василиса сейчас выйдет из здания. Приставь к ней охрану, пусть ребята будут рядом и на связи с тобой.
Панютина увезли в больницу с инфарктом, а Вентура ринулся искать свою пропажу. Куда она могла податься Москве, где у неё нет ни своего жилья, ни родных, ни знакомых, насколько он был в курсе.
У лифта его догнал Артёменко:
— Олег Викторович, кого вы нам привели в компанию? Сначала я чуть концы не отдал после визита в кабинет Василисы Андреевны. Неделю как сомнамбула ходил, боялся, что накрыл Альцгеймер, сделал МРТ и прочие обследования.
Теперь Панютина с инфарктом увезли после разговора с ней. Выкарабкается или нет — ещё неизвестно.
Вы что, уничтожаете неугодных с помощью какого-то психотронного оружия? Мы пойдем в полицию. В прокуратуру. В ФСБ, наконец. Уберите её, иначе я за себя не ручаюсь!
Вентура вошел в лифт, и пока он опускался вниз, Полковник тихонько бился лбом о стену.
Всё запуталось.
Есть Василиса, которую он любит.
Есть Василиса, которая умеет спасать людей и компании.
Есть Василиса, которая может нанести вред человеку, если Дар выйдет из-под контроля.
А ещё есть «крысы» в холдинге, беременная или не очень Алина, непонятки с новым тендером и мутный сисадмин, который сейчас копается в святая святых «Вентурита» — хакает компы сотрудников направо и налево.
И как всё это разрулить — неведомо.
Однозначно, надо к Волку — он что-нибудь придумает. А пока — найти Василису и увезти её домой…
***
Входящий звонок Самойлова застал Олега уже в машине:
— Олег Викторович, Сокольникова в парке, недалеко от офиса. Сидит на скамейке и плачет. Ребята наблюдают за ней. Какие будут указания?
— Отбой, Петрович. Скинь мне координаты. Я выезжаю, сейчас её заберу.
Начальник СБ смущенно покашлял в трубку:
— Может, сначала я подойду? Неизвестно, в каком она состоянии. Экстрасенс, всё такое, надо её успокоить. На меня она не должна бурно отреагировать?
— А на меня — должна? — резко оборвал Вентура. — Всё! Бойцам — отбой, сам справлюсь. Не лезь в это дело и заткни рот Артёменко, он в прокуратуру собрался.
По точке в навигаторе Олег нашёл своё сокровище на скамейке. Вася куталась в пальто, сопела заложенным носом и вытирала слёзы уголком шарфа. Ни перчаток, ни сумки с собой у неё не было.
