Невеста для мажора (СИ) - Котлярова Екатерина

Серебряков замирает поражённо. Заглядывает в моё лицо. Ох, черт, сколько эмоций на его лице, в его взгляде. Я вижу, как ему сложно сдерживаться. Вижу, как по лицу катится пот. Как бицепсы напрягаются и как на них проступают вены. Когда боль кажется мне более-менее терпимой, я неумело веду бёдрами. Макар рычит, как раненный зверь. Понимаю, что сорвала последние стоп-краны. Парень движется быстро и размашисто, заставляя меня цепляться за его плечи, оставляя на них кровавые борозды от ногтей, и стонать в голос.

Когда Макар перекатывается на спину и перетягивает меня на свою грудь, мне кажется, что у меня не осталось сил. Все выкачали. Ещё и трактором сверху проехались.

Макар целует мои влажные волосы на висках, гладит пальцами по спине. Проваливаясь в глубокий сон, слышу его шёпот:

— Я такой кретин, Насть. Такой кретин…

Глава 17

Макар

Настя спит, прижавшись обнажённым телом ко мне. Голова девчонки покоится на моей груди. Спокойное дыхание Насти щекочет кожу. Носом утыкаюсь в волосы на её затылке. Чёрт. Чувствую, как снова возбуждаюсь. Пальцами стискиваю плечи девчонки. Ласкаю нежную кожу. Бл*ть. Я знал, прекрасно знал, что стоит дорваться до её тела, держать при себе руки будет невероятно сложно. Так и оказалось. Мне её мало. Пи**ецки мало. Хочется разбудить её, погрузившись в её нежное сонное тело. Ждал этого с момента, как увидел её впервые.

Но в разы сильнее желания чувства стыда, злости и ненависти. Знаете то чувство безысходности, когда знаешь, что совершил полную херню, а исправить уже не можешь? Когда понимаешь, что был кретином и последним мудаком?

Стискиваю зубы до скрипа. Хочется разбудить Настю и начать извиняться. Вымаливать её прощение. Настя тихо застонала от боли сквозь сон. Опустил взгляд и понял, что слишком сильно стискиваю её плечи пальцами. Одёрнул руку. Носом глубже зарылся в её волосы. Прикрыл глаза, втягивая запах девчонки глубже. Чуть унял ярость. Ярость на п**ора Дениса. На свою бывшую. Но больше всего на самого себя. Я бл*ть могу винить кого угодно. Сколько угодно. Но я облажался. По крупному. И я реально не знаю, как просить прощения. Я бл*ть не знаю, что нужно сделать, чтобы Настя меня простила. А можно ли за такое простить? Простил бы я сам?

Настю простил бы. Ей я всё готов простит. Даже измену. Горько усмехнулся. Измену… Кретин. Сейчас не могу даже понять, как мог думать, что она спала с Денисом.

В голове отчего-то всплыл момент, когда я впервые увидел малышку. Классуха завела её в кабинет на уроке алгебры. Я бы не обратил на неё внимания, увлечённый любованием стройных ног Юльки, если бы не Жмуркин, насмешливо фыркнувший на ухо.  Нехотя перевёл взгляд на девчонку, стоящую рядом с классухой. Не был звука фанфар, пения ангелов или подобной херни, которую показывают в сопливых мелодрамах, которые так любит бабуля. Нет. Просто создалось ощущение, что мне кулаком в солнечное сплетение саданули, лишив способности контролировать дыхание. Я оглох на оба уха. Иначе как объяснит факт, что кроме громкого грохота собственного сердца, я не слышал ничего? Девчонка была… обычной, чёрт побери. Совершенно обычной. Не отличалась особой красотой. Просто симпатичная, не более. Не обладала шикарными изгибами тела, как та же Юлька. Слишком худая. Слишком простая. Но это не мешало моему взгляду впиться в лицо девчонки, ловя каждую эмоцию.

Вот девчонка волосы постоянно за уши заправляет, переминаясь с ноги на ногу. Смотрит вниз, голову не поднимает, что даёт возможность рассмотреть её. На ней красный вязаный свитер, который заправлен в чёрную юбку. Слишком длинную. Ниже колен. Но это не мешает подметить худобу малышки. На тонких ножках кроссовки кажутся огромными. Они подчёркивают тонкие икры. Мне даже интересно становится, смогу ли я одной рукой обхватить их? Что за тупые мысли? Какого лешего? Что в этой девчонке такого особенного?

На этот вопрос ответа найти я не мог. Просто взгляд прилип к ней. Каким-то чудом я всю девчонку охватывал взглядом. Всю её чуть сжавшуюся от неуверенности фигурку. Она была… маленькой и беззащитной. Будто ждала, что над ней смеяться начнут.

— Макарова Настя, — сквозь грохот в ушах, услышал голос классухи. Макарова? Серьёзно? Ухмыльнулся против воли. Макарова. Да, малышка, ты будешь Макаровой девочкой. Станешь на некоторое время. Уверен, что, как и десятки других девчонок, ты с радостью прыгнешь в мою постель. Будешь так же стеснительно прятать лицо в подушке, пока я буду иметь тебя. Бл*тство. От этих мыслей стало жарко. Мозг с радостью подкинул картинки того, как Макарова на кровати выгибается. Как стонет громко во время оргазма, комкая пальцами простыни. Головой мотнул. Чё за херня со мной сегодня? Какого хрена на этой девчонке завис? Ничего бл*ть особенного!

— Что за гадкий утёнок в нашем лебедином царстве? — на самое ухо хмыкнул Денис.

А меня мл*ть такое бешенство в тот момент накрыло. Кулаки стиснул, собираясь рожу Жмуркина расквасить. Стереть циничную ухмылку. Но краем взгляда уловил, как девчонка двинулась вдоль парт. Голову повернул как раз в тот момент, когда она о мой рюкзак запнулась. Тело среагировало в разы быстрее, чем мозг. Подхватил Макарову налету. Для этого склониться пришлось. Нос тут же уловил её запах. Руками невесомо огладил изгибы худощавого тела. Помог девчонке восстановить равновесие.

Настя глаза вскинула. Бл*тство. Практически чёрные. Глубокие. С длинными чёрными ресницами, которые даже не тронуты тушью. Тогда я ещё не знал, что эти глаза будут сниться мне каждую ночь. Каждую. Чёртову. Ночь. Не зависимо от состояния. Не зависимо от настроения. Хоть трезвый. Хоть бухой. Каждую ночь, стоит глаза закрыть, вижу эти глаза. Самому блевануть от этих розовых соплей хочется. Но с*ка. Я влюбился. Я втюрился. Втюхался. Что ещё говорят там? С первого, чтоб вас, взгляда. У меня было дохрена разных девок, чтобы понять это. Дохрена… но ещё не от одной так не вставляло. Не сносило так крышу. Я руки с трудом разжал, позволив девчонке продолжить путь. С огромным трудом, потому что хотелось её сжать в объятьях. Руками скользнуть ниже. На ягодицы. Сжать попку. Вжать девчонку в себя с такой силой, чтобы не осталось ни единого миллиметра между нами. Мне было интересно увидеть её реакцию, когда она почувствует моё желание.

— Юлька, кажется, тебя приревновала, — заржал Денис. Встретился глазами с Юлей. Девушка недовольно поджимала губы, ревниво сверкая взглядом. Криво усмехнулся и взгляд отвёл. Кроме секса с ней меня ничего не связывало. — Чё ты завис, братан? Понравилась?

Я фыркнул и неопределенно повёл плечом.

— Да, ты чё, — заржал Жмуркин, привлекая внимание учителя. — По ней видно, что нетронутый цветочек. Готов поспорить, что она даже не целовалась.

Денис обернулся на Настю.

— Но такие ангелочки всегда самые страстные в кровати. А давай поспорим, кто её первым тр*хнет? — прищурился Жмуркин.

‍ — Я с твоей сестрой встречаюсь, — голос дрожит от едва сдерживаемой ярости. Мне хочется в**бать другу. Сломать нос, чтобы кровь всю рожу залила. Какой нах*р спор? Я мл*ть до такого не опущусь. — И бл*ть, Жмуркин, спорить на человека забава только для дебилов.

— Ну, с сеструхой моей ты только тр***ешься. Ни для кого не секрет, что у вас свободные отношения. Ставлю свой байк, что затащу гадкого утёнка в постель до конца года. Мне даже интересно, как она ломаться будет.

— Ставлю свою тачку на то, что она сама ляжет под меня, — цежу сквозь зубы. Произношу это раньше, чем успею обдумать. Решение, о котором начинаю жалеть сразу же.

— В качестве доказательств фотки…

—Серебряков! Жмуркин! Быстро расселись! — разгневанная математичка нависла над нашей партой.

Удача улыбнулась мне сразу. Меня пересадили к Макаровой.

Видел, как девчонка нервничала от моего близкого присутствия. Да и самому крышу сносило потихоньку. Её запах… такой… черт побери, подобрать слов невозможно. Он был едва уловимым. И я голову поворачивал так, чтобы уловить его. Ещё никогда меня от одного запаха так не вставляло. Я хотел эту девчонку на каких-то звериных инстинктах. Мне хотелось её заклеймить. Оставить на ней свои следы. Уже тогда я знал, что согласился на тот спор только для того, чтобы она не досталась Жмуркину. С самого начала я знал, что Настя будет моей.