Диана Килина - #Сосед
– Девушка, мы закрываемся, – сказал высокий мужчина с густой бородой, – Могу вас записать на ближайшее…
– Пожалуйста, – выдохнула я, стараясь не смотреть на его руки, – Мне нужно. Пожалуйста.
Его брови медленно поползли вверх от удивления.
– Большая работа? – осторожно спросил он, косясь на кушетку, накрытую тонкой одноразовой простынёй.
– Нет. Всего одно слово, – всхлипнула я, – Вот здесь, – ткнув дрожащей рукой под левую грудь, показала я.
Мужчина вздохнул, покачал головой. Пристально посмотрел мне в глаза – я отвела взгляд.
– Ложись и открой это место.
Я послушно стянула бретельки платья и легла на кушетку, уставившись глазами в потолок. Зажмурилась – в голове всё ещё мелькали обрывки фраз, крики – его и мои. Ложь, вся эта ложь; всё было ложью – вся моя грёбаная жизнь.
Запах антисептика раздражал ноздри, а потом по коже пополз холодок. Звук надеваемых нитриловых перчаток заставил вздрогнуть и замереть.
– Что за слово? – мягко сказал мужчина, вглядываясь в моё зарёванное лицо.
Я прошептала ему, на английском, и он кивнул.
– Пожелания к шрифту?
– Без разницы. Чем крупнее, тем лучше, – ответила я, вытирая нос протянутой мне салфеткой.
– Ой, девочка. Пожалеешь ты ещё. Нельзя делать такие вещи на эмоциях.
– Мне это нужно, – грубо ответила я.
Больше мы не говорили – он готовил всё для работы, а я лежала на кушетке, напряжённая, скованная страхом – будет ли больно? Будет ли больнее? Когда раздался противный жужжащий звук, мои слёзы высохли, оставив соль на щеках; но тут же ручейками полились снова – когда кожу проткнул первый удар.
– Могу заморозить, если очень больно.
– Нет. Я вытерплю, – сквозь зубы процедила я.
Он водил иголкой по моему телу, пропитывая тонкой салфеткой чёрную краску и мою кровь. Зудящая боль, отдающаяся барабанной дробью на ребре, сливалась с болью душевной и слёзы продолжали течь по моему лицу до тех пор, пока он не сказал:
– Готово.
Я медленно села, выпрямилась и просипела:
– Есть зеркало?
Указав за мою спину, мужчина выпрямился и отложил машинку на металлический столик на колёсиках.
Я придержала платье на талии, подошла к своему отражению и погладила красную, припухшую кожу.
Под левой грудью, там, где у меня ещё совсем недавно было сердце, теперь появилось слово. Всего одно—единственное, большими крупными буквами – чтобы запомнить на всю жизнь.
ЛЖЕЦ.
Родство
19
Now and then I think of when we were together
Like when you said you felt so happy you could die
Told myself that you were right for me
But felt so lonely in your company
But that was love
And it’s an ache I still remember
Gotye feat. Kimbra «Somebody that I used to know»В опустевшей комнате, убранной горничной, стояли две односпальные кровати. На стекле не осталось больше отпечатков – оно блестело, наполированное до прозрачности. Чистота должна была сгладить воспоминания, но грудь всё равно болезненно сжалась, когда я зашла внутрь.
Оглядев номер беглым взглядом, я вышла обратно и спустилась с патио, направляясь по дорожке в сторону комнаты Маши с Катей.
Постучала, мне сразу же открыли. Я вяло улыбнулась, Машка понимающе кивнула головой, распахнула дверь и шагнула в сторону, впуская меня. Я звонила ей, перед тем, как купить билет на самолёт – узнала, нужен ли аниматор до конца сезона. Она поговорила с администратором, в обход Пеэтера, который сразу доложил бы моему бывшему соседу где я, и меня позвали обратно до октября.
– Привет, – сказала Катька, – А ты без Расмуса?
Маша шикнула на неё, и Катерина быстро заткнулась, округлив глаза. Я сглотнула, состроила равнодушное лицо и втащила в комнату небольшую спортивную сумку с вещами – то, что успела купить перед вылетом. Машка прикрыла дверь, погладила меня по плечу и спросила:
– Сдвинем кровати или кушетку попросим?
– Мне всё равно, – пожала плечами я, – Можно я душ приму с дороги?
– Да, конечно. Ванная там же.
Я зашагала в заданном направлении, сжимая ремешок в руках. Щёлкнула выключателем, вместе со светом задребезжала вентиляция и из решётки под потолком выпорхнули хлопья пыли. Поставила сумку в раковину, раскрыла и вытащила из неё единственную сменную одежду и купальник. Взглянула на своё отражение, передёрнулась и сняла платье с нижним бельём. Прочитала надпись на своём теле – жирную и кричащую. Забралась в душевую, включила холодную воду, и подставила лицо под струи, чтобы смыть непрошенные слёзы.
Я вернулась в рай на Земле. Только теперь я одна и больше не чувствую магии этого места.
Это место перестало быть для меня домом.
20
You can get addicted to a certain kind of sadness
Like resignation to the end
Always the end
Gotye feat. Kimbra «Somebody that I used to know»Стараясь не шуметь, я склонилась над унитазом. Меня выворачивало на изнанку уже битых пятнадцать минут. Липкое, неприятное ощущение, пробежало по позвоночнику, но я отмахнулась от него всего одной мыслью: «Отравилась».
– Агата? – послышался сонный голос Маши.
– Я в порядке, – промычала я перед очередным спазмом.
Выплюнула желчь, опустила щёку на ободок, который даже не успела поднять. Выдохнула и зажмурилась.
– Агат, вы предохранялись? – осторожно спросила она, опускаясь на пол.
– Да, – шепнула я, – Временами. Если не было резинки, он вытаскивал… – я тихо булькнула, и снова начала блевать.
Блин, даже не позавтракала – откуда вообще такое количество рвоты?
– Я не хочу тебя расстраивать, но ты уже большая девочка и должна понимать, что «вытаскивание» не стопроцентная гарантия, – она собрала мои волосы с лица и приподняла их.
– Бли-и-ин, – промычала я, – Этого не может быть, – выдохнула, когда всё закончилось.
Опустила крышку унитаза, приподнялась и села на фаянсовый трон, прислонившись лбом к коленям. Послышался шум спускаемого в канализацию содержимого моего желудка – Маша нажала кнопку на стене.
– Воды? – предложила она.
– Да, – пробормотала я.
Она вышла, что—то тихо сказала Кате, и вернулась с холодной бутылкой. Я приложила её ко лбу, опираясь спиной на бочок, потом открутила крышку и сделала осторожный глоток ледяной жидкости.
Хлопнула дверь, я посмотрела на соседку.
– Я отправила её в круглосуточную аптеку на ресепшен, – спокойно пояснила она.
Я, молча, кивнула, отпила ещё один глоток и закрыла глаза рукой.
Катька вернулась быстро, вошла в ванную и протянула маленький пакет. Посмотрела обеспокоенным взглядом, открыла рот, чтобы сморозить очередную глупость – Маша резко развернула её и отрезала:
