Айрис Джоансен - Бронзовый ястреб
— Ник, не надо! — в ужасе прошептала Келли, глядя на людей на поляне. — Только не сейчас.
— Я знаю, — ответил он, ласково гладя ее. — Не беспокойся, моя девочка, я не собираюсь набрасываться на тебя как дикарь. Подождем, пока я смогу сделать это с максимальным удовольствием для тебя. Боюсь, что наша усталость и присутствие посторонних делает это пока невозможным. — Его губы опять были у ее уха, и теплое дыхание ласкало щеку. — Я просто хотел прикоснуться к тебе. Я хочу обнимать тебя всю ночь и проснуться, ощущая в руках твои груди. Ты позволишь мне это?
— Не думаю, что это удачная мысль, — задыхаясь, прошептала Келли. Действительно, это никак не сочеталось с ее твердым решением не иметь с ним никаких любовных отношений. Но до чего же это было соблазнительно!
— Мысль очень удачная. Ты сама увидишь, дорогая, — горячо заверил ее Ник. — Тебе понравится ощущение моих рук на своей груди.
Он ошибался. Когда его пальцы нежно коснулись ее, то ей это не просто понравилось. Это чуть не свело ее с ума. Бесконечно нежно его руки исследовали ложбинку между ее грудей, соски, сами молочно-белые холмики. Затем они двинулись к ее шее. Ее плечи, спина, живот — все получило свою долю внимания. Когда он неохотно остановился и сложил руки на ее животе, у Келли было ощущение, что он изучил каждый изгиб, каждую линию ее тела лучше, чем она сама.
— Думаю, на сегодня достаточно, — сказал он, переводя дыхание, — Надо оставить что-то и на следующий раз. Все мои благие намерения могут пойти к чертям. — Ник запечатлел быстрый поцелуй на ее шее. — Боже, тебя так приятно трогать! — Он придвинулся поближе к ней, опять обхватив руками ее грудь. — Спи, Кудряшка. А мне, наверно, понадобится некоторое время, чтобы достаточно расслабиться.
Келли чуть не рассмеялась. Неужели он не почувствовал, как безумно билось ее сердце под его руками? Она знала, что он не пытался соблазнить ее. Но прикосновения этих длинных, нежных пальцев заставляли ее сходить с ума от желания. В какой-то момент она уже сама желала, чтобы Ник показал ей более сильные удовольствия, невзирая на храпящих рядом мексиканцев.
— Да, — решительно произнесла она. — Давай спать.
Но прошло еще немало времени, пока она не достигла той степени усталости, чтобы не чувствовать эти теплые, магнетические руки, нежно лежащие на ее груди. И только тогда она погрузилась в сон.
Глава пятая
Матсалея оказалась маленькой пыльной деревушкой, которая выглядела так, как будто не менялась несколько веков. В ней была всего одна главная улица, притом немощеная. По обеим ее сторонам в беспорядке располагались строения из необожженного кирпича, ветхие и грязные. Главным украшением деревушки являлся, судя по всему, фонтан из грубо отесанного камня в центре пыльной дороги.
— Похоже на вестерн с Клинтом Иствудом, — сказала Келли, отирая рукавом пот со лба. — А где все люди? Деревня кажется просто вымершей.
— Сейчас полдень, время сиесты в Мексике. — Ник выглядел таким же изнемогшим от жары, как и она сама, подумала Келли. Пот настолько пропитал его черную рубашку, что она облегала тело, подобно второй коже, а темные волосы были мокрыми, как будто он только что вышел из душа.
Душ… Даже думать о нем было приятно. Они шли с самого рассвета — Ник был совершенно прав, когда сказал, что главарь бандитов не даст им лошадь. В результате они следовали за бандой на своих ногах, глотая пыль и спотыкаясь на крутых каменистых склонах, пока Келли не начала сомневаться, сможет ли она вообще дойти до деревни. С наступлением дня утренняя прохлада развеялась, и к полудню они оба обливались потом и изнемогали от нестерпимой жары и усталости.
Матсалея, возможно, и не отличалась красотой, но она показалась девушке просто прекрасной, когда они достигли наконец ее окраины. Как только селение показалось вдали, бандиты ускакали, предоставив пленников самим себе. Келли до последнего момента опасалась, что главарь все-таки изменит свое решение и станет претендовать на нее. Она только тогда вздохнула свободно, когда он со смехом прокричал что-то Нику, а затем пришпорил свою лошадь и пустился галопом, сопровождаемый всей бандой.
— Как мне хочется пить! — пересохшими губами сказала Келли, с вожделением глядя на фонтан. — Как ты думаешь, можно попить из фонтана?
— Сомневаюсь, — ответил Ник, внимательно оглядывая улицу. — Лучше не рисковать. Нам и так придется нелегко — выбираться отсюда без денег и без друзей, — так что нечего рисковать, а то подцепишь еще какую-нибудь заразу.
— Должно быть, ты прав, — вздохнула Келли, устало потирая шею. В детстве она уже болела, попив некипяченой воды в деревне Эфиопии, и разболелась так, что и не надеялась выжить.
— Смотри, над дверью того дома нарисована бутылка текилы, — сказал Ник, указывая на квадратное глиняное строение. — Должно быть, это местная таверна. Посмотрим, что мы сможем там получить.
Внутреннее пространство таверны было небольшим, но, к счастью, давало тень и прохладу, так необходимую путникам после палящего полуденного солнца. Обстановка состояла из нескольких столиков и стульев, а в глубине высилась грубо обработанная деревянная стойка. Сиеста, очевидно, царила и здесь, потому что помещение казалось вымершим.
Ник нарочно закрыл за собой дверь с громким стуком.
— Будем надеяться, что хоть кто-то прибежит на шум.
Женщина, появившаяся в дверях позади стойки, отнюдь не бежала. Она вообще выглядела так, словно не спешила никогда в жизни. Ей можно было дать лет тридцать пять — расплывшаяся фигура, черные, стянутые в узел волосы и темные глаза, почти лишенные всякого выражения. На ней была желтая крестьянская блузка и пышная ярко-оранжевая юбка, в которой ее мощные бедра выглядели еще внушительнее. Она двинулась к ним, как сомнамбула, а в глазах было такое равнодушие, как будто незнакомые гринго забредали к ней каждый день.
Однако стоило ей хорошенько рассмотреть Ника, как она сразу подтянулась — к большому раздражению Келли. Когда он обратился к ней, сияя своей ослепительной улыбкой, из темных глаз женщины исчезло коровье безразличие; Он, видимо, постарался блеснуть красноречием, потому что сеньора расплылась в улыбке и отвечала ему с большим оживлением.
— Ее зовут Кармен Родригес, — перевел Ник, оборачиваясь к Келли после нескольких минут разговора. — Она вдова и владелица этой таверны. Она позволит тебе остаться пока здесь, а я пойду и поищу какой-нибудь транспорт. Это будет совершенно безопасно, потому что посетители никогда не появляются раньше шести.
Затем он опять обернулся к женщине и быстро заговорил. Она широко улыбнулась, закивала, повернулась и исчезла за дверью.
