Екатерина Вильмонт - Черт-те что и сбоку бантик
– Ты у меня умница, мамочка.
– А скажи… За тобой кто-то ухаживает?
– Да нет, когда мне…
– Неужто ни один из твоих интервьюируемых не влюбился в тебя?
– Да вроде нет, – улыбнулась Наташа.
– А тот человек, который пригласил тебя на эту работу?
– Кузьмин?
– Ну да.
– Нет, мама, он просто ценит меня, хорошо ко мне относится. И все.
– А сколько ему лет?
– Не то сорок восемь, не то сорок девять.
– А он интересный мужчина?
– Да ничего, вполне. Но мама, там, я думаю, просто нет ни времени, ни сил даже на такие мысли…
– А если бы нашлось время?
– Это нереально, мамуля! А мне и ни к чему.
– А ты вот сказала, что Артур ходит на сторону?
– Ходит, – пожала плечами Наташа.
– Ты уверена?
– Уверена. Он однажды прокололся, пришлось признаться…
– Не заостряй внимания на этом, побегает и перестанет.
– Противно.
– Понимаю. Но ради Аськи…
– Именно. Только ради Аськи. Она обожает отца.
– Какой-то у тебя голос грустный.
– Да нет, просто усталый.
– А ты прямо завтра, как встанешь, отправляйся гулять босиком по воде. У бережка-то вода не очень холодная, такой бодрости наберешься, морем подышишь, мысли и чувства в порядок приведешь. И иди одна. Вот увидишь, к концу своего пребывания будешь как новенькая. Только встань не очень поздно.
– Да я в семь просыпаюсь, как бы поздно ни легла.
– Вот и чудесно. А хочешь, возьми велосипед.
– Нет, лучше по воде пошлепаю.
И в самом деле, утром Наташа вскочила, натянула джинсы, футболку и побежала к морю. Засучила джинсы и ступила в тихую прибрежную воду. В первый момент взвизгнула, но тут же ощутила блаженный прилив бодрости. Надо же! Она шла, подставляя лицо влажному соленому ветерку, и вся муть последних месяцев словно выходила из нее. Мама была права. Как хорошо! Интересно, а в Испании будет такая возможность? Но там море теплое… Она проходила так полтора часа и совершенно обновленная вернулась в дом.
– Ох, мамочка, как здорово! – воскликнула она, входя в кухню, где витали умопомрачительные запахи.
– Беги в душ, через двадцать минут будем завтракать.
– Ох, только бы завтра дождя не было!
– А и будет, не страшно. Наденешь дождевик и пошлепаешь.
– Вон даже как! – засмеялась Наташа.
После завтрака они все сели в машину и поехали по окрестностям. Анна Альбертовна с Наташей заглядывали в какие-то магазинчики. Накупили Аське летней одежды, а Сергей Данилович подарил ей красивый кулончик из красновато-коричневого янтаря. Девочка была в восторге. Обедали в армянском ресторане, где готовили роскошный шашлык.
– Вот это шашлык! – восторгался Сергей Данилович. – А когда-то, в глубоко советские времена, мы с компанией приехали в «Юрас перле»…
– Это что, дедушка?
– Ресторан такой тут, в Юрмале, ну, во-первых, дело было летом, а наших девушек не хотели пускать без чулок, а, во-вторых, шашлык тут подавали с рисом… Абсурд!
– Дедушка, а почему без чулок не пускали?
– Сейчас бы сказали – понты!
– Но если вам дали шашлык с рисом, значит вас все же пустили? Или вы без девушек пошли?
– Ну как такое возможно! Нет, просто дали денег швейцару.
– А сам шашлык-то был вкусный? – допытывалась Аська.
– Да полное дерьмо! Но там играл отличный ансамбль. И вообще было весело…
Потом поехали домой, Сергей Данилович жаждал посмотреть футбол, а все три женщины уселись на веранде играть в подкидного дурака. День прошел чудесно. Звонил Артур, говорил какие-то хорошие слова, и в результате Наташа легла спать с ощущением, что жизнь все-таки прекрасна. А ночью ей приснился Кузьмин. Он стоял возле какой-то заброшенной башни. Звал ее и говорил, что это старый маяк и если подняться наверх, можно увидеть будущее. А Наташа во сне боялась… И не хотела видеть будущее. А он тянул ее за руку, она сопротивлялась, но он был сильнее, прижал ее к себе и стал что-то шептать. Наташа проснулась в смятении. Во сне объятия Кузьмина были ей очень приятны. Еще чего, подумала она. Очень надо! Она вскочила, выглянула в окно. Погода, кажется, прекрасная будет. Она наспех оделась и побежала к морю. И опять холодная вода привела ее в восторг. Вчера на пляже в это время какие-то люди все-таки встречались, а сейчас было совершенно пусто. Наташе вдруг захотелось побежать бегом. Она побежала, разбрызгивая воду. Захотелось кричать от радости, но тут она увидела, что навстречу ей тоже по воде бредет какой-то мужчина. Она не стала кричать и перешла на медленный шаг. Зачем привлекать к себе внимание? Мужчина был еще далеко, и вид у него был задумчивый. Одет он был так же, как Наташа: закатанные до колен джинсы и рубаха навыпуск. Стиль унисекс, со смехом подумала Наташа. Ей вдруг почудилось что-то знакомое в облике мужчины. Кто бы это мог быть? Она вгляделась. Но это невозможно, абсурд, глюки! Кузьмин? Нет, не он… Да нет, конечно, это он. Собственной персоной. Он вдруг замер, увидел Наташу, замахал руками и побежал, как давеча бежала она. Какая-то неодолимая сила вдруг толкнула ее вперед, она вскинула руки и тоже побежала.
– Наташа! – Он схватил ее в объятия и поцеловал, прижимая к себе что было сил. Это произошло так естественно, что оба даже не удивились.
– Откуда вы здесь? – пробормотала вдруг смутившаяся Наташа.
Он выпустил ее и тоже замялся.
– Да вот… приехал… Я не мог… больше не мог… без тебя… без вас… Я люблю вас, Наташа!
– Боже мой… Вы мне сегодня приснились. И вдруг…
– Да… такое всегда бывает вдруг…
– Вы… из-за меня приехали?
– Ну конечно. Мне сказали, что вы в Юрмале…
– Но как вы меня нашли?
– Узнал адрес вашей мамы, подъехал к дому и увидел, как вы возвращаетесь с пляжа… Но не решился… Ах, это все неважно, Наташа… Ты… Вы рады мне?
– Я не знаю… Нет… Я так рада, до ужаса рада!
Она вдруг обняла его и поцеловала в губы. Он задохнулся, прижал ее к себе.
– Ты чудо, Наташка моя, таких больше нет… Я думал, мучился, что-то сочинял… А ты… вдруг просто побежала ко мне. И – все, ничего даже говорить не надо…
– Но ты почему-то все время говоришь… Лучше поцелуй меня еще… Меня никто еще так не целовал…
Они стояли по щиколотку в воде и самозабвенно целовались, с трудом переводя дыхание, не в силах оторваться друг от друга.
– Пойдем, – прошептал он, оторвавшись от ее губ, – у меня тут недалеко машина, поедем ко мне…
– Нет, я не могу, это невозможно, у меня тут дочь, мама… Они же с ума сойдут…
– Да? Я понимаю, но потом, попозже… ты сможешь?
– Наверное… Знаешь, ты позвони мне. Хорошо?
– Хорошо. Обязательно. Ты мое самое большое чудо в жизни, Наташенька. Я провожу тебя?
– Нет, мне надо хоть чуть-чуть очухаться… Со мной такого еще не бывало…
