Татьяна Алюшина - Крымский роман
– Я же говорила, что он позвонит, – вставила сестра.
– Вета! Ты же знаешь, я терпеть не могу, когда ты долдонишь: «Я же говорила!»
– Знаю, а что ты напряглась? Еще ничего не произошло.
– Слушай, а у тебя с ним роман? – спросила Маша, ей было ужасно интересно.
– Какой роман, просто в поезде вместе ехали! – отмахнулась как-то неубедительно Ната.
– Значит, будет, он мне понравился. И чего ему тогда звонить, если не роман?
И тут телефон зазвонил. Все замолчали и уставились на Наталью.
А она смотрела на телефон – определился номер Антона.
– Да! – ответила она.
– Здравствуй! Надеюсь, девочке Маше не досталось за достоверную информацию?
– Здравствуй! Досталось, но только от брата Саши.
– Умный мальчик. Как ты смотришь на то, чтобы встретиться?
– Я смотрю положительно.
– Тогда прямо сейчас, я уже к вам подхожу.
И она его увидела.
Он шел по набережной по направлению к ним, метрах в двадцати от кафе.
Одет он был в легкий летний костюм и белую рубашку без галстука, и все это ему невероятно шло, и…
И выглядел он офигительно!!!
Или просто она по нему так соскучилась.
Он смотрел только на нее.
У Натальи быстро-быстро забилось сердце.
Она так обрадовалась, она, оказывается, совсем забыла, какой он!
Смотрела, как он к ним подходит, узнавала, радуясь, что снова его видит, и внутри все звенело…
– Добрый вечер, дамы, – поздоровался Антон, потом повернул голову к Саше: – И господа!
– Здравствуйте! – хором ответили Вета и дети.
Наталья молчала, смотря на него.
Он достал из-за спины две большие чайные розы и протянул их Наталье и Свете.
– А мороженое «дитям» мы сейчас закажем, – пообещал Ринков.
Все рассмеялись.
Он пододвинул стул из-за соседнего столика и подсел к ним.
– Я больше не могу мороженое, – простонала Маша.
– А я буду! – Саша был готов на подвиги.
– Девушки, чем вас угостить? Вино? – спросил Антон.
Ему ответила Вета:
– Не надо нас ничем угощать, мы уже сами всем угостились, Антон Александрович. Как ваш бизнес? – почти как светская дама спросила Ветка.
– Бизнес в порядке, двигается. Значит, только мороженое Александру?
– Боже упаси! – веселилась Ветка. Ей ужасно нравилась вся эта ситуация: и как молчит ошарашенная Ната, и как Антон нервничает – но орел, держится молодцом! – Он уже слопал две порции. Это он из вредности.
– Ничего не из вредности! – возбухнул было Сашка, но тут же честно признался: – Но я, наверное, и правда больше не могу!
– Тогда, с вашего позволения, я украду у вас Наталью Александровну?
– Да идите, идите! Гуляйте, а нам домой пора, – махнула рукой Ветка. – А может, она еще и не согласится?
«Что это сестрица разошлась?» – подумала Наталья сердито.
– А я у нее спрошу. Наталья Александровна, вы пойдете со мной прогуляться?
– К морю, – вставила Маша и пояснила: – Здесь, на курорте, если так официально приглашают, то говорят: «прогуляться к морю».
– «После душа Шарко-о я пришел на свиданье, но какой-то пижон вас увел на лима-а-ан», – запел дурным голосом Сашка.
Это был Натальин промах в воспитании – она на днях напела эту старую песенку, и теперь дети вставляли ее везде где надо и уж тем более где не надо.
Все расхохотались, напряжение немного спало.
«Спасибо, Сашка!» – подумал Антон.
– Антон, давайте «пройдемся к морю», – решительно пресекла дальнейший балаган Наталья.
Они встали из-за стола, она чмокнула в щечку Вету и детей, помахала им ручкой.
– До свидания, – попрощался Антон.
– Да, хотелось бы свидания, – Вету было трудно остановить, когда она разрезвится. – Познакомиться, так сказать, поближе. Старшей сестре надо знать, кто ухаживает за младшей!
– И ее племянникам тоже, – добавил Сашка, не отставая от матери.
– Обязательно, – серьезно ответил Антон.
Он взял Нату под руку, и они вышли из кафе.
Антон шел все быстрее и быстрее, почти тащил ее за собой, так что Наталья еле успевала переставлять ноги.
– Мы торопимся? – спросила она.
– Да!
Вот так, просто: «Да» – и все.
Он дошел до темной декоративной арки, украшавшей одно из зданий на набережной, всего в нескольких метрах от кафе, где все еще сидели Ветка с детьми, затащил ее под арку, обнял, отрывая от земли, и принялся целовать.
Наталья сразу перестала дышать, думать, уцепилась за него руками, ногами, повисла на нем и совершенно растворилась в этом поцелуе!
Она забыла, где она, кто и что вокруг, а только узнавала его, как будто не видела много лет и истосковалась в разлуке…
На Ринкова за эти два дня навалилось столько, что продохнуть некогда было.
Информация о перемещениях и делах его «подопечных» поступала к нему из разных источников днем и ночью, по телефону, специально для этого предназначенному.
Он встретился с руководителем оперативной группы, которого давно знал, еще когда работал в отделе, в поезде они ехали в соседних вагонах.
Встречались они, соблюдая все возможные конспиративные предосторожности – «клиент» был ох как непрост!
Обменялись информацией и предположениями по поводу дальнейших совместных действий.
На этот раз Хаким приехал в Крым открыто, не маскируясь, но его группа тщательно конспирировалась. И это было странно – так Хаким еще не работал. Затевалось что-то необычное, дерзкое, быстрое. Что-то очень смелое. И, скорее всего, весьма дорогостоящее, если они так рискуют.
Переполошились все силовики Крыма, они готовы были взять Хакима, посадить, придраться к чему-нибудь и выдворить со своей территории, только б не произошло ничего экстраординарного. Но не могли. Договоренности об этой операции были достигнуты на самом высоком уровне.
Что же они все-таки затевают?
За двое суток они перемещались много раз, причем не вместе, а каждый по разным точкам, что, естественно, усложняло ситуацию и оперативную слежку.
Антон получал информацию постоянно, анализировал, просчитывал.
Он располагал самыми подробными картами Крыма – горы, все известные пещеры, тропинки и проходы, полезные ископаемые, частные хозяйства, санатории и госдачи и множество других объектов.
Он отмечал маршруты «клиентов», пытаясь понять логику их передвижения.
Имелись фотографии всех людей, с которыми встречалась группа Хакима, и оперативные данные по ним, вплоть до шоферов такси и официанток.
