Элла Уорнер - Время пришло
— Я позволила себе недопустимые вещи. Я больше не сяду с вами за один стол, мистер Нортон. Как было сказано утром, вы не ваш дедушка.
Нор открыл было рот, чтобы возразить. Все в нем восстало против несправедливого обвинения. Венди по-прежнему остается для него тайной за семью печатями. И он стремится раскрыть эту тайну. Хочет знать о ней как можно больше, хоть и не признается в этом даже себе самому. Но все слова вылетели у него из головы, когда глаза Венди наполнились слезами.
— Спокойной ночи, — хрипло прошептала она и быстро вышла из столовой. Нор ощутил себя чудовищем. Он заставил ее плакать!
Он смотрел ей вслед. Кокетливые сборки на сексуальном красном платье говорили о том, что он мог бы получить, если бы действовал по-другому. В паху вновь заныло от желания. Какого дьявола ему понадобилось вести себя таким образом? Обуревавший его гнев требовал выхода.
Бартлетт продолжал убирать со стола. С виду равнодушный к происшедшему, он ставил тарелки и бокал на передвижной столик. Нор, не успевший сесть, смял в руке салфетку и уставился на старого дворецкого, скрупулезно выполняющего свои обязанности.
— Бартлетт, если вы хотите что-то сказать, то выкладывайте!
Дворецкий заговорил не сразу. Он выдержал паузу, полную достоинства. Затем слегка приподнял брови и скосил глаза к породистому носу.
— Сэр, за долгие годы работы в «Рокхилле» я прислуживал многим людям. Можно сказать, среди здешних гостей были сливки общества. Люди, которые считали, что богатство и власть делают их лучше других. Сэр, няня Рэббитс могла прийти сюда без рекомендаций, но она настоящая леди. Видимо, так думал и мистер Винсент.
— Зато вы понятия не имеете, о чем думаю я, Бартлетт! — злобно буркнул Нор.
Лицо дворецкого стало еще более надменным.
— Возможно, и нет, сэр. Я близко знаком с няней Рэббитс всего лишь два года.
Это окончательно добило Нора. Он швырнул салфетку на стол, шагнул к буфету и взял графин с кларетом.
— Пожалуйста, скажите Эмилю, что я тоже не хочу сладкого. Спасибо, Бартлетт, сегодня вы мне больше не понадобитесь, — сказал он и гневно махнул рукой.
— Хорошо, сэр.
Нор забрал с собой остатки красного вина и устремился в библиотеку, вспоминая великолепную рыжую гриву, красное платье, их слишком дерзкий, чертовски вызывающий контраст и авторитетные слова человека, который, должно быть, знал, что говорит.
Он нашел кассету с записью похорон и вставил ее в видеомагнитофон. Оставшись в одиночестве, Нор снял пиджак, жилет, галстук, закатал рукава и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Однако избавление от официального костюма не избавило его от внутреннего напряжения.
Нортон наполнил бокал, взял пульт управления, сел в одно из кожаных кресел, нашарил кнопку пуска и только тут понял, что в таком состоянии не подобает следить за похоронами человека, который воспитал его и которого он уважал и любил.
Он немного подождал, время от времени делая глоток кларета, избавляясь от мыслей о Венди Рэббитс и вспоминая счастливые мгновения, пережитые вместе с дедом, — частые поездки в Австралию, национальный парк Какаду, пещеры Кубер-Педи, плавание вокруг Большого Барьерного рифа и более позднюю поездку в Европу, где дед открыл ему, подростку, очарование истории.
Это был дар, свойственный только Винсенту Нортону. Благодаря ему, мир казался полным чудес. И он решил подарить этот чудесный мир девушке, которую однажды вечером подобрал чуть ли не на улице. Правильно дед сделал или нет, но это было его решение. Как и решение взять миллион долларов и сделать с ним то, что он сочтет нужным.
Нор решил, что надо относиться к решениям деда с уважением. Он сделал это со всей искренностью, на которую только был способен.
«Настоящая леди».
О Господи, он даже хочет, чтобы Бартлетт оказался прав!
Но не может смириться с мыслью, что его деда одурачили.
Нор с тяжелым вздохом нажал на кнопку.
Церемония показалась ему чрезвычайно зрелищной. Пение хора, речи, розы, собор, до отказа наполненный людьми, знавшими Винсента Нортона. А сцена на кладбище выглядела еще более трогательной. Во главе шествия шел флейтист в национальном шотландском костюме. Следом несли гроб, накрытый старинным покрывалом с трубочками по краям, мелодично позванивавшими в такт медленным шагам.
Заключительных слов церемонии Нор не слышал. Его внимание привлекла группка людей, стоявшая позади епископа. Семья его деда. За неимением более близких родственников.
Нор не мог оторвать глаз от женщины, которая подошла к этой группке в последний момент. Женщины, которая скрасила деду его последние годы. Он постарался избавиться от своего предубеждения и быть по возможности беспристрастным.
Она была великолепна. Безукоризненно сшитый черный костюм и черная шляпа с широкими полями были строгими и в то же время нарядными. «Винсент гордился мной», вспомнил Нор, поняв, что восхищается ее манерами, несмотря на все свои подозрения. Венди ни разу не посмотрела на могилу. Она прижимала к груди одинокую розу и стояла, подняв лицо к небу.
Кажется, женщина не сознавала, что по ее лицу текут слезы. Или сознательно не обращала на них внимания. Она смотрела вверх, словно не хотела верить тому, что Винсент Нортон лежит в гробу. Его дух был далеко отсюда, парил в облаках, более никак не связанный с землей. «Его душу забрал добрый Ангел Смерти».
Нор снова поморщился при этой мысли, с удивлением понял, что она уже не доставляет ему такого неудовольствия, и выключил видео. Хватит с него на сегодня. Бокал был пуст, но Нортон не ощущал желания выпить еще. Сознание несправедливости, допущенной по отношению к Венди Рэббитс, жгло его, лишая покоя. Даже если эта женщина не забывала о своей выгоде, она была верна своему благодетелю до самой его смерти.
«Я любила вашего деда. Любила по-настоящему. Нравится вам это или нет, но я говорю правду».
Да, Нору это не нравится. И все же он начал верить ей. Все ее поведение на похоронах говорит об истинной любви. Его деду действительно было чем гордиться. Нор не мог заподозрить ее в притворстве. Для актерского этюда тут было слишком много неподдельного чувства.
Ну, и кто он теперь? Нечуткий, неблагодарный, слепой дурак! Довел женщину до слез, вместо того чтобы отдать ей должное!
Злясь на самого себя, Нор встал с кресла и принялся расхаживать по библиотеке. Похоже, он не прав и был не прав с самого начала, когда заподозрил «няню Рэббитс» во всех смертных грехах. Сделал поспешные выводы, не имея для этого никаких оснований.
Неужели Венди Рэббитс действительно настоящая леди, как говорит Бартлетт?
