Людмила Белякова - Любовь. Офисная версия
— Ну, ведь можешь, когда хочешь… Давай, детка, сделай это сама… Как тебе самой лучше…
В этот раз они обладали друг другом обоюдно, Жанна отвечала на его ласки и поцелуи страстно, иногда предупреждая его желания. Пусть знает, что не всегда он победитель и не всегда ведет по очкам…
— Уф. — Он откинулся в конце концов на подушку, тяжело дыша. — Ты что со мной делаешь?
— Я ж говорю, специально… Уморить тебя вздумала.
— Тебе это почти удалось.
Жанна легла на бок и уткнулась носом в его плечо.
— Когда ты отправляешься на свою базу? — спросила она через некоторое время.
— Завтра в четыре дня.
— Как? — удивилась Жанна. — Я думала, только утром в понедельник.
— Ох, нет… Утром в понедельник я уже тренируюсь до упаду.
— Ну что ж, в конце концов, это твой выбор.
— Да, — ответил он не совсем уверенно. — Но у нас еще куча времени. Еще такого наваять можно…
Миша осторожно вытянул свое плечо из-под ее щеки.
— А ты урок повторить не хочешь?
— Какой именно? Они не все были равноценны.
— А вот такой…
Миша поднял Жанну за предплечья.
— Неужели ты снова готов? — усомнилась Жанна, не торопясь следовать его желаниям, но он все-таки посадил ее на себя.
— Я всегда готов. Разве не чувствуешь?
— Да. Что-то до боли знакомое…
— А ты будь послушной девочкой, и все будет хорошо…
Жанна не торопилась — до расставания было далеко — и стала двигаться, прислушиваясь к своим ощущениям и к Мишиным движениям и стонам.
— …Ох, точно, ты казачок засланный, — проговорил он чуть заплетающимся языком, когда Жанна, тоже обессиленная, почти упала на него. — Я бы сейчас и до ринга не дополз.
Жанна поцеловала его в закрытые глаза и осторожно встала.
— Значит, на сегодня все.
— Что значит «все»?! — встрепенулся чемпион. — Что это за разговоры такие — «все»!
— Со страстями все. Я не хочу, чтобы ты из-за меня проиграл.
— Ах, ты об этом… Ерунда. Нагоню я форму… Жанна пошла в душ, потом, одевшись, на кухню. Часы показывали без двадцати семь.
«Пасмурно… И Мишка уезжает… Хотя, может, так лучше. Не хватало еще какого-нибудь прощального эксцесса перед началом рабочей недели».
Жанна заваривала зеленый чай, когда, одетый в джинсы и незастегнутую рубашку, в кухню вошел Миша и с рассеянным видом сел у стола.
— А у вас там, на ваших тренировочных игрищах, девушки бывают?
— Бывают, но их стараются не пускать. Да и ребята понимают сами. Деньги крутятся там немалые, так что… А ты что, хочешь приехать, Мишеньку пожалеть?
Он поднял голову и озарился своей неотразимой, сейчас чуть подозрительной улыбкой.
— Да нет, пусть все идет своим чередом, — покачала Жанна головой.
— Я звонить буду. Можно?
— Да, только не на работу.
— Почему?
— Потому что Анжелка, по-моему, тебя так и не забыла, и голос твой узнает, если снимет трубку. А мне этого не надо. Я не переношу, когда кто-то посвящен в мои личные дела.
— Как скажешь.
— Тебе ведь еще собраться надо. Ты успеешь за завтра?
— Да что мне — наряды подбирать? — рассмеялся Миша. — Мама соберет. Ей не впервой. Она еще отца тридцать лет тому назад собирала.
— А он тоже?..
Жанна потыкала кулаками воздух.
— Ну, не совсем это, — иронично усмехнулся он. — Но в общем да. Семейный бизнес.
— А она не спрашивает, где ты пропадаешь ночами?
— Нет. Ее отец отучил давно. А потом, и так понятно, что я не ландыши в лесу собираю.
— Жаль, им сейчас самое время, — расслабленно улыбнулась Жанна.
Потом они плавно переместились обратно на тахту.
— А ты что делать будешь? — спросил Миша, ложась у Жанны за спиной и плотно обхватывая ее под грудью.
— Вот наряды и буду шить. Потом же у меня эта моя работа. История с географией.
— А, эти орки?
— Да нет, там много всего. Надолго хватит. Орки — это научный отстой.
Они вполглаза смотрели телевизор, Миша периодически требовал соблюдения его права последней ночи, и Жанна не отказывалась, позволяя ему делать то, что он хотел, тем более что Миша, если ему не перечить, был нежен, предупредителен и неутомим.
— Утром в душик вместе сходим? — уже засыпая поздно вечером, вяло уточнила Жанна.
— Можно и сейчас сгонять, — тоже не слишком энергично предложил Миша. — Не проблема.
— Да ладно хорохориться-то. Но он уже ничего не ответил.
Проснулась Жанна оттого, что в комнате было совсем светло.
«Господи, а времени-то сколько?! — почему-то ужаснулась она. — Мишка на свои сборища не опоздает?!»
Но уходившийся секс-символ спал сном праведника, а на часах было всего четверть девятого. Просто за ночь изменилась погода, небо очистилось, и в ее квартиру заскакивали солнечные зайчики от окон дома напротив.
«Разбудить его, что ли? Но он ничего не говорил, когда ему надо домой. Пусть спит».
Жанна задремала сама, и разбудил ее Миша, который, повернувшись к ней, сначала прошелся руками по ее груди, а потом, прихватив за попку, прижал ее к себе. Жанна явственно ощутила, что к походу в душ он уже готов.
— Доброе утро, детка. Значит, так, — проговорил он еще полусонным голосом. — Сейчас я ползу в ванную, а ты присоединишься ко мне через пятнадцать минут. Понял?
— Нет. Я спать хочу.
— Раз понял, выполняй. Он откинул одеяло и сел.
— Ой, блин, колтун-то какой!..
Через пятнадцать минут Жанна стукнула в дверь ванной.
— Да, пожалуйста, проходите! — громко, радушно, словно приглашая посетителя в кабинет, отозвался Миша вполне бодрым голосом.
Жанна вошла, увидела за полупрозрачной занавеской его силуэт и учуяла запах геля с апельсином.
«Ну конечно, Абхазия родная!»
— Вы хотели меня видеть?
— Да! — так же радостно отозвался Миша и, отодвинув занавеску, добавил: — Проходите, пожалуйста! Вас-то, девушка, нам обоим и надо!
Жанна хотела улыбнуться Мише, но то, что она увидела, повергло ее в шок, и она, опустив глаза, инстинктивно отступила. Его это, кажется, только позабавило, и он рассмеялся нарочито противным, резким смехом.
— Только не говори, что увидела что-то новое!.. А ну, иди сюда быстро!
Видя, что она не выказывает особого желания подчиниться, Миша схватил ее за запястья и втащил под душ.
— Халат намокнет!
— А какого ж ты его не сняла при входе в банное отделение? Порядков, девушка, не знаете?.. Ну чего ты все стесняешься? И я у тебя все видел, и ты у меня… Ну, расслабься, я хочу тебя такой запомнить…
— Не в армию ж ты уходишь.
— Все равно. Ух ты, конфетка, булочка…
Миша, придерживая за шею, чтобы не уворачивалась, поцеловал ее, а когда он, задохнувшись, оторвался от ее губ, Жанна ощутила его в себе и сладко застонала. Они уже привыкли друг к другу, и Миша обращался с ней уверенно, зная, как доставить ей удовольствие.
