Линн Керланд - Глазурь на торте
Прошло три дня с того момента, как он поцеловал ее на кухне. И за это время она быстро усвоила, что он был решительно настроен заставить ее практиковаться в поцелуях так часто, как это только возможно. Если же он, в конечном счете, заставлял себя работать, то никогда не проводил в своей комнате больше десяти минут, чтобы не выйти и не проверить ее.
И Сидни нравилось это.
Ей не хотелось думать об его причинах. Он не желал обсуждать мисс Сасквоч, кем бы она ни была. Сэм никогда не получал личных звонков, и Сидни отчаянно надеялась, что в Нью-Йорке у него не было никого, кто бы его ждал.
— Ой, Сэм, — проговорила она, указывая на разводной ключ справа от себя, — не мог бы ты достать его для меня? Я, кажется, не могу до него дотянуться.
Пробормотав что-то себе под нос, он потянулся, чтобы спустить инструмент вниз. Забирая у него ключ, она скользнула своей рукой по его предплечью и чуть выше. Сидни готова была поклясться, что он вздрогнул. Также она определенно услышала, как он выругался.
— Ох, нет, не этот, — промурлыкала она. — Тот, что повыше.
Сидни прислонилась к нему как раз в тот момент, когда он потянулся, получая явное наслаждение, поддразнивая его. Ни разу за всю ее жизнь мужчина не смотрел на нее иначе, чем с презрением и нетерпением. Сэм же смотрел на нее с желанием, простым и ясным. Ох, были, конечно, и другие взгляды, взгляды, которые менее разумная девушка приняла бы за любовь. Но Сидни была кем угодно, только не неразумной.
— Может, вон тот, что еще выше, — проговорила она, показывая. — Да, думаю это то…
И подпрыгнула, когда Сэм схватил лоскут ткани и раздраженно швырнул его на скамейку, затем развернул ее и усадил на деревянную поверхность с силой, достаточной, чтобы у нее щелкнули зубы.
— Все, с меня хватит. Ты можешь меня дразнить, но до тех пор, пока я не выйду из себя. А я вышел из себя.
— Дразнить? — удивленно промолвила она, прижав руку к груди и удивленно заморгав. — Я?
— Твои джинсы такие узкие, что я сомневаюсь, что ты можешь дышать, твоя рубашка расстегнута достаточно глубоко, что ты с легкостью можешь подхватить пневмонию, и ты нанесла макияж. В чем ты совершенно не нуждаешься, кстати.
— Я не…
Сэм закрыл ее рот своим, обрывая все слова. Что ж, у него определенно был талант, когда требовалось добиться небольшой тишины. Он целовал ее, пока она не забыла, что собиралась сказать, после чего она забыла свое имя, а потом и вовсе была близка к тому, чтобы забыть, как это — дышать. Ей едва хватило присутствия духа, чтобы заметить последнее, и то лишь потому, что из-за нехватки воздуха у нее в ушах начало звенеть.
Она замерла. Звенело не в ушах. Это звонили в дверь!
— Сэм, — она с трудом дышала, — отпусти меня.
— Нет, — пробормотал он, сжимая ее еще крепче.
— Кто-то пришел!
Сэм застыл, потом поднял голову. Его глаза расширились.
— О, нет.
— О, нет, что?
— Я пригласил на ланч Женское Общество Помощи.
— Сэм! — взвыла она.
— Я забыл, — промолвил он, отпуская ее и отступая назад. — Иди, открой дверь. Я сейчас подойду.
— Я? — пронзительно выкрикнула она. — Я выгляжу зацелованной!
— А я выгляжу возбужденным. Дай мне пять минут, чтобы, гхм, успокоиться, — он с надеждой улыбнулся ей. — Пожалуйста?
Сидни спрыгнула со скамейки и постаралась привести в порядок волосы. Что было бесполезно, поэтому она просто провела пальцами по волосам и разгладила одежду. Распрямив плечи, она постаралась вернуть часть своего достоинства.
— Сид?
Она обернулась, стоя у двери. Сэм смотрел на нее с ласковой улыбкой.
— Я люблю тебя.
Сидни замерла. Потом указала на скамейку:
— Из-за…
Он резко покачал головой.
— Нет.
— О, Сэм.
— Пойди открой дверь, сладкая. Это будет самая короткая встреча Женского Общества в истории.
Четыре часа спустя Сидни была готова вышвырнуть Женское Общество Помощи из своего дома без всякого сожаления и волнений о том, где они приземлятся. Сэм же выпроводил их со своим обычным очарованием, и Сидни смогла заняться посудой. Единственное, что она могла сказать в пользу Сэма — он научил ее держать кухню в чистоте.
Девушка подпрыгнула, почувствовав руки, обвившиеся вокруг нее.
— Это всего лишь я.
Сидни прижалась к нему спиной.
— Ты был серьезен, когда чуть раньше сказал те слова?
— Да, — он взял из ее рук последнюю тарелку, поставил в посудомоечную машину, а затем повернул ее к себе лицом и улыбнулся, глядя на нее сверху вниз. — Пойдем пообжимаемся на диване. Я просто разбит, а ты как?
— Общество выматывает.
— Но оно под впечатлением от твоих шоколадных пирожных.
— Меня это мало волнует.
Сэм рассмеялся.
— Знаю. И мне это нравится, — он поцеловал ее в кончик носа. — Пошли.
По пути в гостиную, Сидни схватила с кухонного стола свой журнал.
— Что у тебя там за статья, будущий победитель Пулитцеровской премии? — спросил Сэм.
Сидни улыбнулась.
— Твоя, чья же еще.
— Я думал, ты не читаешь кулинарные журналы.
— Я солгала. Джо дал мне экземпляр.
— И как она тебе?
Она улыбнулась тому, что он не пожелал посмотреть ей в глаза.
— Очень понравилась. Ты великолепен, Сэм.
Он вытянулся на диване, потом улыбнулся ей.
— Что за волшебные слова. Иди сюда, милый читатель, и позволь мне поцеловать тебя в благодарность за сохранение моего нежного авторского эго.
Сидни позволила ему притянуться себя вниз рядом с ним на диван и вздохнула, когда он поцеловал ее.
Он поднял голову и улыбнулся ей.
— Пошли со мной в пятницу на танцы, которые устраивает Женское Общество Помощи. Я хочу утереть нос Фрэнку Слейтеру. И Сасквочу. Кем бы он ни был.
— Это ты, глупый. Кто, как ты думаешь, им был?
— Если честно, то понятия не имел. Джо сказал мне посмотреть поблизости от дома. Я полагал, что он является каким-то охотником, скрывающимся в твоих лесах.
— Нет, он писатель, скрывающийся на моей кухне.
— Коль речь зашла о кухне, ты хочешь пообедать?
— Только если я не должна готовить.
Он вздохнул и поднялся.
— Мужская работа никогда не кончается. Если я должен идти, то ты пойдешь также. Самое меньшее, что ты можешь сделать — это хвалить меня, пока я готовлю.
Это показалось ей честным обменом.
Глава 10
Наступил вечер пятницы, и Сэм обнаружил, что расхаживает по гостиной, ожидая, когда Сидни выйдет из ванной. Расхаживал он также и по другим причинам. Он провел ночь со среды на четверг на диване, обнимая Сидни, пока та довольно спала в его объятиях. Вчера они и мгновения не провели порознь. Сэм чувствовал, что ему, скорее всего, до свадьбы придется переехать в отель.
