Юджиния Райли - Любовники и прочие безумцы
— Нет, папа, мы не прикасались к этому шкафу, — сказала София.
Облегченно вздохнув, Руди быстро обнял девочек.
— Я вам верю, малышки. Ложитесь спать, а я приду и почитаю вам сказку.
— Ладно, папа! — Девочки вприпрыжку выбежали из гостиной.
Джози обернулась к Руди, уперев руки в бока:
— Руди Сарагоса, как ты смеешь так обращаться с девочками?
— Это мои дочери, — прорычал Руди.
— И мои племянницы! А ты на них накричал. — Джози кивнула на шкаф. — К тому же, насколько я вижу, все твое оружие на месте.
— Да? — спросил Руди. Он отпер шкаф и открыл стеклянную дверцу. — Здесь кто-то рылся, это точно. Мой “винчестер” лежит там, где раньше лежал “браунинг”, а “беретта”… — Подозрительно сощурившись, он провел пальцами по дулу, потом понюхал. — Черт возьми, дуло грязное! Из него стреляли. — Он резко обернулся: — Маноло!
Маноло задрал руки кверху и начал отступать.
— Эй, парень, не надо так на меня смотреть!
— А на кого еще мне смотреть? — взревел Руди, двинувшись к нему с оружием в руке. — Мои дочери не виноваты, значит, остаются Джози, мама и моя жена. Папа вне подозрений. Отвечай, мерзавец, зачем тебе понадобилось мое оружие?
Испуганно взглянув на него, Маноло взмолился:
— Слушай, парень, может, уберешь свою пушку?
Руди помахал дулом “беретты” под носом у Маноло.
— Говори, черт возьми!
— Ладно, только не кипятись. — Маноло переминался с ноги на ногу. Он понял, что попался. — Я просто взял у тебя эти пистолеты на время.
— Взял на время? — прорычал Руди, гневно сверкая глазами. — Ты хочешь сказать “украл”?
— Мы никому не причинили вреда! — в отчаянии воскликнул Маноло. — Мы — Фредди, Гектор и я — стреляли в крыс на берегу. Забавлялись.
— Дать бы тебе пинка, чтобы ты отлетел в Мексику! — бушевал Руди. — Ты бывший уголовник, тебе запрещено даже прикасаться к оружию! Я сообщу об этом твоему куратору-полицейскому.
— Угомонись, парень, — жалобно попросил Маноло.
— Да, Руди, оставь Маноло в покое, — с укоризной сказала Джози. — Если ты донесешь на него в полицию, я перестану с тобой разговаривать.
Руди резко обернулся к сестре:
— Ты что же, с ним заодно, как Бонн и Клайд?
Джози тряхнула кудряшками:
— Прекрати, Руди!
Брат и сестра сверлили друг друга сердитыми взглядами, но тут скрипнула входная дверь, и в гостиную, тяжело ступая, вошла пожилая полная мексиканка с молитвенником и четками в руках.
— Ох, мои больные ноги, — пробормотала она, потом увидела остальных и застыла на месте. — Руди, зачем ты достал ружье? Мои внучки уже спят?
— Ложатся, мама, — ответил Руди. Он поспешно положил оружие в шкаф и запер стеклянные дверцы. — Я только что ругал Маноло: он украл у меня “беретту”.
— Просто взял на время, черт побери! — воскликнул Маноло, размахивая руками.
Услышав грубую речь, мать охнула и перекрестилась.
— Джози, зачем ты водишься с этим сквернословом?
— Отстань, мама, — взмолилась Джози. — Маноло и так несладко. Руди уже устроил ему выволочку, вместо того чтобы помочь.
— По-твоему, я ему не помогал? — огрызнулся Руди. — А кто нашел твоему дружку работу?
Маноло засмеялся,
— Да, что и говорить, шикарную ты мне подыскал работенку, Сарагоса! Махать лопатой на берегу!
— Так было нужно одному из лучших профессоров нашего колледжа, — сказал Руди.
Маноло угрожающе пошел к нему:
— Вот как? И где же теперь этот лучший профессор? В могиле!
Услышав это, мать округлила глаза и схватилась за сердце. На лице Руди появилось подозрительное выражение.
— Да, я как раз собирался тебя об этом спросить, Хуарес. Ты что-нибудь знаешь о смерти профессора?
— Я? — вскричал Маноло, — При чем здесь я? Мы с Фредди и Гектором пришли работать, черт возьми! Даже купили на свои деньги проклятые лопаты! Но этот тип так и не появился, а потом и вовсе отдал концы.
— Правдоподобная история, — буркнул Руди.
— О Боже, ну что ты ко мне прицепился? — не выдержал Маноло.
Услышав это богохульство, мать взвизгнула и перекрестилась, У нее начали подгибаться колени. Руди подхватил ее под руку и усадил в кресло. Обмахивая ладонью румяное лицо, она бросила на Маноло уничтожающий взгляд и с мольбой обратилась к сыну:
— Руди, прошу тебя, сделай с ним что-нибудь! Я больше не могу это терпеть! Теперь он произносит имя Господа всуе!
— В самом деле хватит! — согласился Руди, с отвращением взглянув на Маноло. — Убирайся ко всем чертям, бандит и подонок!
— Руди! — возмутилась Джози. Маноло обернулся к Руди:
— Давай, Сарагоса, гони меня! Это же твоя работа, черт бы тебя побрал!
— Руди! — Мать закатила глаза и судорожно вцепилась в свой молитвенник. — Он опять ругается!
Руди подошел к Маноло, схватил его за воротник и, подтащив к двери, спустил с лестницы.
— Скатертью дорожка!
Завывая от боли, Маноло покатился по ступенькам, подпрыгивая и ударяясь об острые края. Наконец он приземлился на тротуар и с трудом поднялся на ноги. Где-то поблизости лаяли собаки, а в доме кричали друг на друга Руди и Джози.
Маноло погрозил кулаком закрытой двери.
— Чертов придурок, — проворчал он и, прихрамывая, поплелся прочь. Милая Джози превратилась в далекое и мучительное воспоминание…
Глава 8
Тереза проснулась от шипения Дорис Хуан. Сонно моргая, она оглядела комнату, залитую солнечным светом, и заметила Дорис в изножье своей кровати. Кошка сердито рычала на стоявшую рядом фигуру.
Фигуру?
Тереза резко подняла голову и округлила глаза при виде жуткого свиного рыла. Да-да, на нее взирала, мерзко осклабившись, большая розовая свинья с длинными заостренными ушами и огромными желтыми клыками, торчащими изо рта! В следующую секунду Тереза поняла, что это не настоящая свинья, а человек в маске свиньи с капюшоном, но легче ей от этого не стало, ибо непрошеный гость целился в нее из револьвера.
Дорис Хуан прошипела в последний раз, нарушив тем самым звенящую тишину, и со злобным рыком бросилась наутек. Но Тереза была слишком напугана, чтобы обращать внимание на свою кошку. С бешено бьющимся сердцем она потрясенно смотрела на человека в маске, молясь про себя, чтобы это оказалось просто кошмарным сном. Тем не менее она сумела разглядеть мужчину среднего телосложения, в джинсах, темно-зеленой ветровке и черной футболке. Его облик казался ей смутно знакомым.
Но кто он? И чего от нее хочет?
— Ч-что вам нужно? — пролепетала она.
— Сорок восемь часов, леди, — рявкнула свинья низким угрожающим голосом, приглушенным маской.
— Сорок восемь часов? — испуганно переспросила Тереза.
— У тебя есть сорок восемь часов на размышление. Если по истечении этого срока ты не отдашь мне бумаги, я выпущу тебе мозги.
