Анджела Моррисон - Спой мне колыбельную
Вряд ли мама знает о полуголом парне, прикованном к моему шкафчику, о маске, о целом холле парней, которые начинают выть по-волчьи, когда я прохожу мимо, все те способы, которые мальчики из старшей школы используют, чтобы напомнить девочке, что она чертовски уродлива. Не по-человечески. Никчемна. Как девчонки избегали меня тоже. Ни один мальчик никогда не хотел влюбиться в меня. Если бы мама это знала, это могло бы ее убить.
— Я нормально выгляжу сейчас.
— А что насчет очков?
— Я не надену их, когда мы будем выступать.
— Не самая лучшая идея.
— Ты нашла пару супер-новейших контактных линз?
— Лучше.
Огромный плакат, который я проезжала сотни раз по дороге на репетиции хора возник у меня в голове.
— О, нет. Только не лазер!
— Это будет не больно, если зафиксируешь свое лицо. Займет всего пару минут.
— Нет, мам. Пожалуйста. Выжигать прыщи на лице — одно, но направлять лазер в глаза?
Ее голос звучит непоколебимо:
— Смирись с этим, девочка. Еще один шаг к тому, чтобы не зависеть от генетики.
Волосы. Прыщи. Моё ужасное зрение. Всё от него. Сейчас я понимаю, чего она хочет. Никаких напоминаний. Никакой вины. Ее дочь освобождается от каждого проклятья, которое он оставил за собой. Она выигрывает. И спорить с этим я не могу.
В понедельник я в первый раз иду в школу без очков. Кажется, будто я невидимка. Никто не замечает меня. Никто ничего не говорит. Ни единой строчки. Я — чокнутая, и негативное отношение ко мне еще не испарилось.
Я не вижу Скотта вплоть до занятий в музыкальном классе.
— Ты снова попробовала надеть линзы? Не очень хорошая идея, Бет. Все кончится слепотой или еще чем-нибудь вроде этого.
— Неа. — Я пытаюсь улыбнуться. — Что-то более постоянное.
— Они что покрасили твои глаза? Они сегодня просто нереально голубые.
— Наверное, это капли. У меня в пятницу была лазерная операция по коррекции зрения. Круто, да? Иногда у меня кружится голова, но врач сказал, что мой мозг все урегулирует, и у меня будет почти идеальное зрение.
— Вау! Теперь тебе совсем не нужны очки?
— Не начинай, пожалуйста. Меня слегка потряхивает. Возможно, лучше бы было остаться сегодня дома.
— Нет-нет-нет. Конечно, нет. — Он кладет свою ладонь где-то посередине моей спины в знак поддержки и провожает к местам теноров. — Конечно, это очень важно. Это изменит твою жизнь. Даже не представляю, как КОСМО-команда додумалась до этого.
Я еще не села на свое место. Опереться на его руку, находящуюся на моей спине — так приятно.
— Это сделали не они. Моя мама настояла на этом. Помнишь начальную школу?
Сочувственное «Ага» Скотта влетело в моё ухо.
Беличье лицо. Тупая. Мальчики крали мои очки каждую перемену. Сломали четыре пары. Линзы были настолько тяжелыми, что постоянно выпадали. Скотт выкрал одну пару из мужского туалета, за что потом был побит.
— Это беспокоит мою маму.
— Не тебя? — Его рука перемещает к моему локтю, и он сажает меня в кресло.
— Ну, это же я.
— Больше нет, Бет. — Он садиться рядом.
— Не так-то легко больше не быть той девчонкой. Понимаешь, что я имею в виду?
Он кивает. Он тоже там был. И увидев, какая я несчастная, я полагаю, обратил внимание на меня и стал действовать как мистер Очарование, чтобы заполучить подругу. Он — парень. Никаких чувств. Ему просто полагается играть этого самого мистера.
— Давай начинать новую жизнь вместе. — Его рука возвращается на мою спину, двигается верх и вниз, нежно успокаивает. — Что скажешь?
— Помнишь, когда мы собирались сбежать? В пятом классе? Я снова сделаю сэндвичи, мы можем взять мою машину. Сколько у тебя наличных?
— Я думал, мы должны столкнуться со всем этим лицом к лицу. — Его рука перестала двигаться. — Пошли на выпускной?
Я смеюсь.
— Будто меня кто-нибудь позовет на него.
Он наклоняется ближе.
— Я только что тебя позвал, глупышка.
Я смотрю на него.
— Ты хочешь пойти со мной? — Я качаю головой в полнейшем недоверии к происходящему. — Я же такая высокая.
— А я слишком низкий, — усмехается он.
Черт. Он говорит серьезно.
— Ты заставишь меня танцевать?
— А ты умеешь? — Его рука движется к моему высокому плечу. — Сомневаюсь в этом. — Он сжимает меня в объятиях на доли секунды. — Я могу научить тебя, если хочешь. — Скотт танцует? — Я натренировался на свадьбах.
— Есть кто-то другой, кого ты можешь пригласить?
— Ты, наверно, шутишь?
— Скотт, ты очень милый, но я не думаю, что это хорошая идея. — Моя голова продолжает медленно двигаться, показывая «Этого не случится». — Я не хочу портить нашу дружбу.
Его ладонь опадает, и руки замирают между нами. Он хмурится.
— Почему друзья не могут пойти вместе на выпускной?
— Тебе не кажется это противным? — Я не могу посмотреть ему в лицо. — Идти со мной?
— Нет.
— Думаю, мне нужно платье. — Я показываю ему язык. — Мэдоу пробьет нервная дрожь.
Скотт садиться и вытягивается, как только может, чтобы казаться хоть чуть выше.
— Я просто обязан на это посмотреть.
Глава 8. Выпускной
Выпускной с нашим концертом в один и тот же вечер. Какая «радость»! Скотт пришел в своем черном смокинге, и выглядит не слишком похожим на моего старого школьного приятеля. Мы уезжаем сразу после концерта. Школа Порт Хай традиционно празднует выпускные вечера в местном клубе. Мы немного припозднились и это к лучшему. Вечеринка продолжится, и мы сможем скрыться где-то на задворках в течение нескольких песен, а потом спокойно уехать.
Мэдоу украдкой смотрит через боковую дверь храма перед тем, как начнется концерт и замечает в зале Скотта. Она приняла его за шпиона из Эмебайл, окидывая взглядом толпу в поисках Дерека.
— Нет, это мой друг Скотт.
— Твой партнер на выпускном?
— Ага. Мы друзья уже много лет.
— А он — сексуальный, — вникла в разговор Сара. — Познакомь нас потом.
Не в этой жизни. Я бы никогда не пожелала Сару для моего бедного, беззащитного Скотта.
Терри выходит из боковой двери и кланяется. Она выглядит великолепно в своем черном наряде. Догадываюсь, что мама Мэдоу добралась и до нее. Она приветствует публику, говорит пару слов о золотой Олимпийской мечте в Лозанне, и затем мы поем. Все начинают суетиться. Каждый аплодирует изо всех сил. Публика — это наши семьи и друзья. Они будут аплодировать всему.
Наша финальная песня — «Забери меня домой». Я начинаю своё соло. Зал буквально сходит с ума, когда я заканчиваю партию. Они стоят и хлопают в ладоши, пока мы кланяемся на сцене. Сначала Терри делает поклон. Потом пианист. Затем я должна выйти вперед и поклониться. А потом мы кланяемся все вместе. Аудитория все еще аплодирует. Они не замолчат, пока мы не споем снова.
