Елена Веснина - Большие перемены
— Рядом с любовью может стоять только самопожертвование. А его мне от тебя не нужно. Да и вообще — мне от тебя больше ничего не нужно.
— Но почему вдруг? Меня не было всего несколько дней, и ты так переменилась!
— А ты слышал, что в камере день за два идет? То-то. Было время подумать. К тому же есть у меня одно подозрение…
— О чем ты?
— Похоже, что скоро мне придется покинуть ваши теплые края. Я ведь гражданка другой страны. И судить меня должны там, где я совершила преступление.
— Так тебе сообщили о депортации?
— Пока нет. Но уединение дает возможность думать вперед и прогнозировать события. Иди, Боря… — Ирина еле сдерживала слезы.
— До свидания, Ира!
— Прощай, Борис!
Самойлов вышел из комнаты свиданий и решил зайти к Буряку. Но вместо следователя в кабинете сидел Марукин. Он недовольно взглянул на Самойлова и спросил:
— Что вы хотели?
— Да я Григория Тимофеевича ищу. Буряка, — объяснил Самойлов. — Вроде, это его кабинет?
— Да, его. Только он сейчас на обеде. А вы по какому вопросу?
— По личному.
Ну так и звоните Буряку домой. Вечером, в нерабочее время. У нас тут работы невпроворот, а они по кабинетам шастают. Отвлекают! Кто вас сюда пустил?
— Дежурный. Я здесь раньше часто бывал, он меня помнит, — растерянно объяснил Самойлов.
— Теперь и я вас запомню. Идите.
— Вы передайте, пожалуйста, Григорию Тимофеевичу, чтобы он позвонил мне или зашел, — попросил Самойлов. Марукин ничего ему не ответил.
* * *Буравин вернулся домой к Полине. Она с нетерпением ждала рассказа о встрече с Сан Санычем.
— Ну, как ты пообщался с Сан Санычем? — спросила она еще с порога.
— Да как тебе сказать… Пытался я упросить его помочь в установлении дипломатических отношений между нами и Лешей…
—А он?
— А он что-то заюлил. Сказал: «С этим вы сами должны разобраться». Но ничего, я надеюсь, он передумает.
Полина усадила Буравина ужинать.
— Кстати, знаешь, кого я встретил у Никитенко? — сказал он, принимаясь за еду.
— Кого?
— Нашего Лешку. Представляешь, они с Машей сегодня подали заявление в ЗАГС.
— Да ты что? А нам он ничего не сказал о своих планах… — расстроилась Полина.
— Да просто не успел, наверное…
— Жаль, что о таких важных моментах в жизни детей мы узнаем последними…
Буравин нежно провел ладонью по щеке Полины.
— Ну не расстраивайся, Полинка. Все наладится — я тебе обещаю.
Ужин уже заканчивался, когда Буравин вдруг обратил внимание, что принесенная Алешей сумка стоит нераспакованная.
— Полина, а почему ты до сих пор не распаковала эту сумку?
— Витя, что такое? Ты ревнуешь меня к сумке?
— Нет, на это даже я не способен, — рассмеялся Буравин.
— Все так резко изменилось. И у меня, и у детей… — заметила Полина.
— Никогда не думал, что мы начнем свою семейную жизнь параллельно с детьми. Хотя в этом есть огромный плюс! Чувствую себя таким же молодым, как они.
— А ты у меня и так молодой, — гордо сказала Полина.
— А ты у меня — вообще еще девчонка! Слушай, а может нам с тобой свадебку закатить? Соберем всех за одним столом, пообщаемся…
— Ты сумасшедший… Нам сейчас нужно думать о свадьбах наших детей, а не о нашей.
— О свадьбе не думают, к ней готовятся. Я лично и морально, и материально готов и к Алешиной женитьбе, и к свадьбе Кости с Катей. Какие проблемы?
— Если бы все на самом деле было так легко… Мы вот реализовали свою мечту, наконец-то обрели друг друга. А дети нам этого простить не могут. Это меня очень беспокоит.
— А может, тебе неспокойно из-за того, что Самойлов остался один? — заволновался Буравин.
— Витя, ты опять?
— Но ты же сказала, что узнала его по дыханию в телефонной трубке!
Поистине любовь и ревность неразделимы!
* * *Если в трудную минуту Лева заходил к Римме, то Костя в подобной ситуации шел к Леве. Он долго ждал Леву, сидя за столиком и ничего не заказывая. Наконец Лева появился.
— Ты по делу? — спросил он Костю.
— Да, мне необходимо с тобой поговорить.
— Какое совпадение! Мне тоже. Тебе о чем?
— О деньгах… — грустно признался Костя.
— И снова в яблочко, — изумился Лева. — Давай-ка присядем.
На столе появились стаканы, сок, вода, фрукты.
— Выкладывай, что там у тебя опять стряслось, — попросил Лева.
— Катя у меня стряслась. Совсем обезумела девка. Вынь да положь ей пышную свадьбу. А на какие шиши? Я ведь аптеку продал, а выручку за долги отдал.
— И что ты от меня хочешь? — поинтересовался Лева.
— Хотел напроситься в наемные менеджеры к новому хозяину моей аптеки. То есть к тебе, Левчик.
— Ой, да о чем ты говоришь, Костик! Какой из меня аптекарь? Я твою бывшую собственность уже пообещал другому человеку.
— Ну а может… — начал Костя.
— Нет, изменить уже ничего нельзя, — отрезал Лева.
— Старик, я пропал. Катя меня съест.
— Все не так плохо, — сказал Лева после недолгого раздумья. — Я знаю, как тебе помочь. Быстрые деньги за короткий срок — тебе ведь это нужно?
Костя стал обретать надежду.
Но, выслушав Леву, он глубоко задумался.
— Не понял, зачем я тебе нужен в этом деле? Смотритель решил бежать. Пусть бежит. Это не мое дело.
— Под дурачка косишь? Якобы не догадываешься! Ну-ну.
— Ты ему все организуешь, сам все бабки получишь. И о'кей! Я-то тебе зачем? — недоумевал Костя.
— Ты же сам говорил, что тебе деньги срочно нужны.
— Так ты со мной деньгами решил поделиться? — с иронией спросил Костя. — А я-то все думаю, зачем ты ко мне обратился! А ты, оказывается, мать Тереза!
— Не хочешь — как хочешь! Другого найду. Сейчас деньги всем нужны. А ты еще палец о палец не ударил, а вопросов задал на миллион!
— Я понял, Лева. Ты не деньги хочешь со мной поделить, а риск! Я — пас.
— Не так страшен.черт, как его малюют, — приободрил Костю Лева.
— Да? Только этот черт, которого ты собираешься вытащить, со мной в контрах, — напомнил Костя.
— Он платит хорошие деньги. Я ж не заставляю тебя с ним детей крестить! Вытащим и… Гуд бай, май лав, гуд бай!
— Тебя ведь смотритель одного просил, верно? — уточнил Костя.
— Верно. Но мы с тобой друзья?
— Левчик! Я тебя знаю тысячу лет. Ты всегда говорил: дружба дружбой, а табачок — врозь.
— Правильно. Но без тебя мне не справиться. Его охраняют ужас как!
— Еще бы. Преступник должен сидеть в тюрьме.
— О! Давно ли ты у нас записался в моралисты? — заерничал Лева.
— Да нет. Просто нечестные деньги мне что-то никак не даются, — объяснил Костя.
— Тебе и честные не даются, — язвительно заметил Лева.
