Дженнифер Крузи - Подделка
«Во всяком случае, я на это надеюсь».
– А вы собираетесь остаться на два месяца? – спросила Надин, с сомнением поглядывая на рюкзак.
– Возможно, и нет, – улыбнулся ей Дэви. – Вообще-то я на пути в Австралию.
– Поддержите вашего шерифа, – вставил Итан.
– Я не знаю, откуда это, – покачала головой Надин, сунув руку Дэви. – Я Надин, а это моя бабушка Гвенни. – Она небрежно ткнула пальцем куда-то себе за спину. – Это Бартон, это Итан, а тот, что вынюхивает пол, – Стив.
– Эй! – Итан помахал булочкой. Бартон поморщился. Стив сел и принялся яростно чесаться.
– Может, мы пойдем? – спросил Бартон.
– Нет, – отрезала Надин, и Бартон заткнулся.
– Не могли бы вы представить мне рекомендации? – спросила Гвен.
– Только не из этого города. Могу показать несколько из Флориды.
«Флорида! – мечтательно подумала Гвен. – Сверкающая синяя вода. Чудесные белые пляжи. Спиртные напитки в бокалах с маленькими зонтиками. Я готова убить ради того, чтобы попасть во Флориду прямо сейчас, пусть даже на дворе июнь».
– Но нам пора, – настаивал Бартон, обнимая Надин за талию. Та раздраженно насупилась. Итан жевал булочку, не обращая никакого внимания на Бартона.
– Куртка, – сказала Гвен внучке. – Луизина куртка. Если ты в ней вспотеешь, беды не оберешься.
– Ты права. – Надин небрежным жестом сбросила куртку вместе с рукой Бартона. – Волосы тоже возьми, – вспомнила они, стягивая черный парик. Влажные растрепанные кудряшки светлым облаком окружили ее лицо. – Июнь – неподходящий месяц для металлистов.
Бартон брезгливо поморщился, очевидно, раздраженный происходящим и окружающими. Впрочем, как всегда. Надин, похоже, унаследовала легендарную страсть женщин рода Гуднайтов к совершенно неподходящим для них мужчинам.
Гвен снова оглянулась на Дэви. Возможно, Луизе не помещало бы познакомиться с этим экземпляром.
– Еще увидимся, Австралия, – пообещала Надин, направляясь к двери в сопровождении Бартона, снова обнимавшего ее за плечи. Итан плелся позади, дожевывая на ходу булочку.
Дэви, облокотившись на витрину, проводил троицу взглядом.
– Она что, не понимает, что кадрится не с тем парнем?
– Не знаю, – покачала головой Гвен. – Надин очень скрытный ребенок.
Музыкальный автомат заиграл «Желаю и надеюсь».
– Дасти, – заметил Дэви, прислушиваясь. – Хороший знак. Так я остаюсь?
«Тысяча шестьсот долларов!»
– Да, – решилась Гвен.
Новый жилец кивнул.
– Есть, правда, одна проблема.
«Так я и знала».
– Прошлой ночью в баре у меня украли бумажник. Конечно, я сам виноват, нечего ротозейничать. Со дня надень на мой счет поступят деньги. Но пока пришлось заблокировать все кредитки, так что сотня баксов – это все, что у меня есть.
Он снова улыбнулся Гвен, и ее губы автоматически дернулись. Сотня баксов – уже что-то, а, кроме того, в квартирке: все равно нечем поживиться.
Ее взгляд скользнул по прекрасно выписанным, но крайне несимпатичным рыбакам на картине Доркас. Что ж, в галерее тоже не найдешь ничего стоящего.
– Но я попрошу друга перевести остальную сумму к завтрашнему дню. Это вам подходит?
– Да, – окончательно сдалась Гвен.
– Вы хороший человек, – убежденно заявил Дэви, вручая ей пять двадцаток.
– Комната на четвертом этаже. Сейчас достану ключ и провожу вас.
Она вернулась в офис и порылась в столе в поисках ключа к 4В. Через холл, в комнате 4А, временно обитала Доркас. Гвен могла бы поместить Дэви в 2В, но это бы означало, что новый жилец окажется напротив нее. Нет, Доркас обойдется. Она и без того вечно ожидает худшего. И если этот тип окажется убийцей, это только укрепит ее в теперешних взглядах на жизнь.
Гвен нашла ключ и принесла его Дэви.
– Спасибо. Вы об этом не пожалеете, – горячо начал он, но, должно быть, увидев что-то в ее глазах, остановился и уже спокойнее добавил: – Правда. Все будет в порядке.
И на какой-то момент Гвен вдруг ощутила, что это так и есть и, кем бы он ни был, все обойдется.
И тут ее осенило. Вот кого он ей напоминает! Тони! Во всем, вплоть до «ты об этом не пожалеешь» – знаменательной фразы, произнесенной, когда он делал предложение. В те времена Гвен почти ничего не знала о нем, кроме того что он, по всей видимости, сходил по ней с ума, а она, по всей видимости, уже была беременна Ив.
– Эй, – негромко окликнул ее Дэви, и Гвен осознала, что неотрывно смотрит на него.
– Сюда, – пробормотала она и поспешила вывести его из галереи, прежде чем он окончательно превратится в Тони и попытается продать ей картину.
Дэви не совсем понял, что из сказанного им заставило Гвен Гуднайт вытаращиться на него, как на самого ангела Смерти, но она, похоже, неплохо сумела взять себя в руки, пока вела его на четвертый этаж. Коридору не помешал бы новый слой краски, но он был чист и хорошо освещен, чего нельзя сказать о большинстве съемных помещений, в которых приходилось жить Дэви. Из этого следовало, что хотя хозяйка явно была небогата, зато трудолюбива и опрятна. Ну… или кто-то в этой семье был трудолюбив и опрятен. Скорее всего, не Надин.
Дэви слегка усмехнулся, вспомнив упрямые завитки и светло-голубые глаза Надин. Сразу видно фамильное сходство с Бетти». И у Гвен тоже. Если выстроить всех троих в ряд, сразу заметны эти ненормальные глаза, словно взятые из «Детей проклятых».
– С вашей внучкой я уже познакомился, – заметил он, поднявшись на второй этаж, – а как насчет дочери?
– Когда немного отдохнете, – бросила Гвен, не оглядываясь. – Моих дочерей лучше принимать в малых дозах.
Значит, «Бетти» у нее не одна! Дэви так задумался, что едва не уткнулся носом в спину идущей впереди Гвен.
– Кстати. А откуда вы знаете о дочерях? – с подозрением спросила она.
– Но должна же была Надин как-то появиться на свет!
– А может, у меня сын?
– Счастливая догадка.
Гвен его отговорка явно не убедила. С сомнением покачав головой, она молча добралась до четвертого этажа и показала на дверь слева.
– Пожалуйста.
Дэви вставил ключ в скважину, повернул, но, прежде чем успел войти, распахнулась дверь 4А, и на пороге материализовался воинственно подбоченившийся призрак.
– Доркас! – жизнерадостно улыбнулась Гвен. – Это Дэви Демпси, ваш новый сосед. Дэви, это Доркас Финстерс.
В облике Доркас, высокой, тощей надменной особы, распространявшей запах скипидара и льняного масла, преобладал белый цвет: короткие седые волосы, мертвенно-бледная кожа, широченный белый халат. Такая же белоснежная кошка, потершись об ее ноги, отошла и уселась на площадке.
– И Ариадна, – добавила Гвен, кивком показав на кошку.
– Рад познакомиться, Доркас, – произнес Дэви, но прозвучало это как-то неубедительно.
