Анна Дубчак - Жертва страсти, или Роман в стиле порно
– Приношу свои извинения. Сколько я вам еще должен?
– Раз вы сейчас стеснены в средствах, то уж так и быть, я возьму столько же, то есть всего две тысячи долларов, хотя обычно беру в три-четыре раза больше, чем аванс. У меня такие правила.
Он помолчал, думая, очевидно, о копиях туристических бланков и о Коктебеле, к которому, вполне возможно, и имел отношение, как вдруг услышал слова, от которых вздрогнул, поскольку их смысл вполне соответствовал образу его мыслей.
– И не вздумайте меня убивать. Я веду дневник, куда записываю сюжеты всех своих видений и имя человека, кто мне их заказывал. Если со мной что-нибудь случится, то первый, кто узнает, откуда дует ветер, будет…
– …Логинов. Я вас понял, – кивнул мужчина. – Удобно вы устроились, ничего не скажешь. Живете под крылышком у прокурора и делаете за его спиной такие бабки…
– Это не бабки. Это деньги. Предпочитаю разговаривать на литературном языке. Слово «деньги» действует на меня более впечатляюще, нежели какие-то там «бабки» или «лимоны». Бабки с дедками, лимоны на рынке, деньги – у меня, вот и весь расклад. Как вы думаете, почему я еще жива? Потому что работаю честно и не выдаю секретов своих клиентов. Иначе моя работа была бы бессмысленной. Вы согласны?
Мужчина, казалось, был несколько обескуражен и пытался принять какое-то решение.
– Хорошо, – наконец сказал он. – Я заплачу вам две тысячи и дам дополнительно две в качестве еще одного аванса, если вы возьметесь каким угодно способом разыскать эти деньги. В случае, если желтый портфель окажется у меня, я заплачу вам еще пять тысяч. Согласны?
– Но вы же понимаете, что мне трудно вам что-либо гарантировать. Предположим, я выйду на ваш портфель, вы с моей помощью возьмете его, а в нем окажутся старые газеты… Что ж, и в этом случае вы заплатите мне пять тысяч долларов? Ни за что не поверю.
– И правильно сделаете. Я дам вам пять тысяч только в том случае, если в портфеле будут деньги. Хотя бы часть.
– А если это будет всего десять долларов или рублей? – насмешливо спросила Наталия.
– Вы словно издеваетесь надо мной.
– Да бросьте вы дергаться! Вы заинтересованы в своих деньгах, а я – в своих!
– Хорошо. Не будем терять время. Повернитесь – там, на заднем сиденье, лежит дипломат. В нем деньги. Вы не подадите мне его?
– А вам что же, мешает маска?
– А хоть бы и так…
– И не подумаю. Ваш дипломат, сами и доставайте – она демонстративно уставилась в окно. Спустя некоторое время она все же повернулась к нему и увидела, как мужчина захлопывает дипломат и протягивает ей небольшую пачку «зеленых».
– Когда мы с вами встретимся? – спросил он, и Наталия в который уже раз подумала о том, какой красивый у него голос, и что интересно было бы взглянуть на его лицо.
– Звоните мне. Лучше всего поздно вечером.
– Когда прокурор лежит на вашем диване с газетой в руках?
– Если вы не оставите свой тон, то я откажусь работать с вами. Запомните, глупый вы человек, что Логинов работает сам по себе, а я – сама по себе. Он ничего не знает о моем маленьком бизнесе. Но если кто-нибудь из клиентов откроет рот и расскажет ему о моих гонорарах, то, во-первых, он не поверит, а во-вторых, клиенту же будет хуже… Вы же не слабоумный, должны понимать. Вы находитесь в своей нише, я в своей, а Логинов – вообще на другой планете. Деньги его не интересуют – это так, информация на всякий случай. Логинов – типичный альтруист. А теперь мне пора. – Она сунула деньги в сумку и вышла из машины.
Через полтора часа она была уже в «Ландыше».
Глава 8
ПУТЕШЕСТВИЕ В ТУМАНЕ
Прозрачная от солнца чайного цвета вода с зеленоватым отливом, обжигающий ноги песок на пляже, аккуратные летние домики на сваях, молодые дубы и ивы, голубые лодки на пристани, деревенские торговки с ведрами, в которых лежали красно-зеленые яблоки, маленькие и даже на вид кислые, парниковые огурчики, свежая рыба… Здесь, на этом побережье, царила лень и пахло вареной капустой из столовой, единственного во всей округе высокого, сплошь состоящего из стекла и бетона здания.
Наталия, достаточно быстро освоившись, нашла директора лагеря и оплатила крайний домик, у камышей, за три дня, чтобы не вызвать подозрения. Оставив машину на стоянке, она открыла каким-то странным ключом хлипкую дверцу своего домика, получила у кастелянши серое влажное белье, три одеяла, примитивный набор посуды, ознакомилась с висевшим на окрашенной в зеленый цвет стене расписанием (завтрак, обед, ужин), переоделась и пошла загорать на пряж.
Вода и солнце быстро сделали свое дело: проснулся аппетит. Пляжники, все как один, побрели к своим домикам, чтобы переодеться и отправиться на обед. Наталия взглянула на часы: два часа.
В столовой под гомон полуголодных отдыхающих и звон посуды она пыталась представить себе здесь Майю, но не смогла. Такая избалованная девушка, как она, должна была отдыхать на Адриатике или Средиземноморье, но никак не на такой «турбазе», как все называли этот спортивный лагерь.
Макароны с жареной говядиной и водянистый полусладкий компот ничего, кроме изжоги, не вызвали. И даже не утолили голод. Купив возле пристани пакет с розовой черешней, Наталия вернулась на пляж, позагорала с полчаса, а затем снова пошла на пристань, где познакомилась с лодочником, который заправлял маленьким речным флотом лагеря. Крупный веселый мужчина в майке неопределенного цвета и пузырящихся на коленях спортивных брюках голубоватого оттенка предложил Наталии старенькую узкую лодочку.
– Две тысячи в час, – произнес он, словно извиняясь, что подсунул молодой и красивой леди эту несчастную посудину вместо яхты с хромированными деталями.
– Вы здесь давно? – спросила Наталия тоном любопытствующей туристки, праздной и ленивой.
– Всю жизнь, – ответил он, помогая ей сесть в лодку. – Веслами пользоваться умеете?
– Каталась как-то в парке… Кстати, здесь у вас недавно отдыхала моя знакомая, Майя. Вы ее наверняка видели. Она такая…
– …такая черненькая, худенькая, да? Майя. Как же, яркая девушка. Только она поувереннее вас будет и из лодки почти не вылазила. Бывало, в столовую сходит, покушает и снова на лодку. Прямо как рыбка. Она нерусская, брови черные, глазищи тоже черные или голубые, сейчас не скажу… Но красивая, как артистка… За ней все мужчина один ухаживал, расспрашивал меня, в какую протоку она свернула, мне же видать с мостика… Но она ни с кем не общалась. Все одна и одна. С островов, бывало, привезет целую охапку цветов, банку еще у меня спрашивала…
– Вы так много мне о ней рассказали… Уж не влюбились ли вы в нее сами? – попробовала пошутить Наталия, обрадованная тем, что ей достался такой словоохотливый собеседник. – И давно она здесь была?
