Дебора Мартин - Креольская невеста
– Насколько помню, их звали Кит Мерриуэдер, Николас Тейлор, Дэниел Пендлтон и Джордж Уайз.
– А у вас есть какие-нибудь догадки насчет того, кто бы это мог быть? Никто из них не рассказывал о своих возлюбленных?
Майору точно никто ничего не рассказывал. Он не любил, чтобы солдаты изливали ему душу. Этак никакого порядка не будет, если солдат начнет считать своего командира сердечным другом, подушкой, в которую можно поплакаться. Майор отдавал приказы и следил, чтобы они исполнялись.
– Я знаю только, что никто из них пока еще не женат, вот и все.
– В таком случае вы должны отправиться в Батон-Руж и попытаться узнать, кто из них…
– Постойте-ка, рано еще собирать меня в путь-дорогу! Проблему можно решить более легким способом. Попробуйте упомянуть эти имена при своей кузине и посмотрите, при каком имени она вздрогнет.
– Но… как же это сделать? Саймон пожал плечами:
– А это уж вам самой решать, мадемуазель.
Камилла отвернулась, пряча лицо под капюшоном. Это взбесило Вудворда. Прошлой ночью она была посмелее.
Ему вдруг захотелось увидеть ее при свете дня, проверить, не потеряла ли она свое очарование, была ли она и вправду столь же хороша, как показалось ему при мерцающем свете свечей. Не думая ни о чем, Саймон протянул руку и откинул с лица девушки капюшон.
Она бросила на него изумленный взгляд и хотела было снова накинуть капюшон, но Саймон остановил ее.
– Здесь никого нет, так что можете не бояться, что вас узнают, – отрезал он. – А мне не очень-то приятно разговаривать с плащом.
Камилла опустила руку, но по-прежнему избегала взгляда Саймона. От нее так и веяло холодом презрения. Теперь майор разглядел ее лицо и понял, что совершил большую ошибку, скинув с нее капюшон.
Девушка была не просто хороша собой. Она была настоящая красавица.
Ее каштановые волосы при дневном свете казались еще ярче. Кудрявая челка прикрывала ее лоб, остальные волосы были забраны кверху. Ее кожа была чудесного золотистого оттенка, в котором не было и следа той болезненной желтизны, что свойственна некоторым креолкам. Черты ее лица были на редкость правильны. Вудворд не мог отвести взгляда от полных соблазнительных губ. Такие губы хотелось целовать не отрываясь.
Но в Камилле было нечто, что, несомненно, отпугивало мужчин: какое-то ледяное презрение. Единственный раз майор не заметил на ее лице этого презрения, когда она предложила научить его танцевать вальс. Ну и, конечно, когда застал ее за подслушиванием под окном лавки Лизаны.
Камилла обернулась к Саймону и покраснела, заметив на себе его пристальный взгляд.
– В чем дело? – спросила она и вскинула подбородок. – Почему вы на меня так смотрите?
– Да так. Просто, – солгал Саймон.
Потому что я хочу тебя, – подумал он. – Как же я тебя хочу! Какая нелепость! Ведь она, черт возьми, пиратская дочь, племянница этого треклятого Лизаны. Эта девушка не для него. Чем меньше они будут видеться, тем лучше.
Саймон отошел от кипариса с твердым намерением закончить эту беседу.
– Послушайте, мадемуазель Гирон, попробуйте произнести эти имена в присутствии вашей кузины и дайте мне знать, кого вы подозреваете. Как только вы его вычислите, я отправлюсь в Батон-Руж и поговорю с этим солдатом.
– Как же я дам вам знать? В креольской семье невозможно тайно отправить письмо или даже записку: кто-нибудь непременно заметит. А если дядя узнает, что мыс вами переписываемся…
– Понятно. – Саймон нахмурился. – Но не можете же вы опять отправиться разыскивать меня к казармам. И встречаться со мной на людях тоже не следует. Слухи об этом непременно дойдут до вашего дяди. А свидание наедине слишком рискованно, даже если нам и удалось бы его организовать.
– Да, наедине нам встречаться нельзя, – поспешно согласилась Камилла. Слишком поспешно, как показалось майору. – Может, на балу? – Девушка просияла. – Каждую неделю бывает по два бала, а теперь, когда месье Мишель ухаживает за Дезире, мы ни одного бала не пропустим. Если вы придете…
– Никоим образом. Я слишком занят, мне не до балов. Кроме того, – язвительно заметил майор, – ваш дядюшка больше не позволит вам танцевать с американским дикарем.
Камилла залилась румянцем.
– Мы можем условиться о тайном знаке. Например, когда я дотронусь до волос вот так, – она сделала вид, что поправляет прическу, – сразу идите на балкон. Я присоединюсь к вам, как только смогу, и…
– Вы же сами понимаете, что это не сработает. На балконе народу не меньше, чем в танцевальном зале.
Камилла прикусила нижнюю губу.
– Об этом я как-то не подумала.
– Лучше принесите записку ко мне домой. Я живу совсем недалеко отсюда, мой дом стоит на отшибе. Но если вас кто-нибудь заметит, можете проститься со своей репутацией.
Он опустил глаза и вдруг заметил, что у кипариса, у которого они стояли, несколько корней задраны кверху.
– Как вам это нравится? Давайте отметим это чудо природы, чтобы потом было легче его найти. Положите свою записку в какую-нибудь коробочку или шкатулку и оставьте ее под корнем. Вам удастся незаметно выбраться из дома? – Камилла утвердительно кивнула, и Саймон продолжил: – Так как я живу поблизости, то смогу каждый вечер сюда заглядывать. Я оставлю вам ответ.
– Годится.
Саймон огляделся и заметил гору дробленой брусчатки, сложенную кем-то в нескольких футах от кипариса. Он подошел к этой груде камней, выбрал несколько поувесистее и, вернувшись к дереву, сложил из них небольшую пирамиду.
– Так мы отметим наш тайник.
– Ага.
Воцарилось неловкое молчание. Теперь, когда обо всем договорились, пора было расходиться. Но похоже, Камилла не хотела уходить, да и майору жаль было расставаться с девушкой, хоть он и ругал себя в душе за эту слабость.
– Придете сюда и оставите свою записку, – в сотый раз повторил он.
Камилла кивнула и подняла глаза к небу. Солнце стояло прямо над головой.
– Я… я должна вас покинуть. Скоро уже обед, не опоздать бы. К тому же не хочу, чтобы нас увидели вместе.
– Ну, в таком случае мне, наверное, не стоит вас провожать.
– Да, лучше не надо.
Камилла повернулась и направилась прочь. Затем вдруг остановилась и обернулась, широко распахнув свои прекрасные карие глаза:
– Я понимаю, что доставила вам очень много хлопот. И очень ценю вашу помощь… несмотря на то что мне пришлось заставить вас помочь мне. Надеюсь, вы меня не слишком за это возненавидели?
Как это по-женски: занести над шеей топор, а потом ожидать прощения! Саймон не смог сдержать улыбки:
– Нет, не слишком.
Камилла тоже робко улыбнулась в ответ. И снова отвернулась. Саймон шагнул к ней и схватил за руку. Черт возьми, за все свои старания он заслужил небольшое вознаграждение!
